– Примите мои извинения, барышня. Мой слуга меня учит, и правильно делает. Садитесь, пожалуйста. Надеюсь, в этом кресле вам будет удобно. Марш, налейте мне еще бренди.

Я села в кресло, которое он мне указал. Мистер Марш взял у хозяина стакан и подошел к буфету, на котором стоял графин с бренди, затем он обратился к лорду Шипли:

– Позвольте мне объяснить, сэр?

– Какого дьявола… простите, дорогуша. Думаю, вам следует объясниться, Марш.

– Благодарю, милорд. Если позволите, я сначала повторю. Вчера вечером вы мне приблизительно описали ситуацию в Китае. Императрица перешла на сторону «боксеров». Сотни иностранных беженцев находятся в Пекине на территории Британской дипломатической миссии, осажденной бунтовщиками. Их охраняет горстка военных моряков. Убит германский министр.

Марш протянул хозяину стакан. Я с ужасом слушала его. Я знала, что в Китае вот-вот начнется война, но не представляла себе, что все на самом деле так страшно.

– Если я правильно понимаю сложившееся положение, милорд, – продолжал мистер Марш, – единственная надежда для осажденных в Пекине, да и в других районах Северного Китая, это армия, которая сможет добраться до Пекина, подавить восстание, арестовать императрицу и ее правительство.

Лорд Шипли проворчал:

– Вам всегда удавался рапорт о положении в стране. Продолжайте, старина.

– Я так много написал рапортов под вашу диктовку, милорд, что чему-то научился, – мистер Марш встал рядом со мной. – Вы мне сказали, что объединенными усилиями нескольких стран: Великобритании, Франции, России, Германии и других, – было решено отправиться на Пекин. Два дня назад бунтовщики напали на форты, охраняющие Тяньцзинь, и захватили их. Объединенная армия сейчас на пути в Тяньцзинь, который может пасть в любую минуту. Затем им придется с боями продвигаться к Пекину, который находится в ста милях от Тяньцзиня. Я правильно описываю ситуацию, милорд?

Его хозяин фыркнул и отпил немного из своего стакана.

– В ваших устах вся эта неразбериха звучит понятно, продолжайте.

– Добавить почти нечего, сэр. Наши войска в Тянь-цзине не имеют никакой связи с осажденными в Пекине. Как вы правильно заметили, единственное, что есть у несчастных осажденных в Британской миссии, так это надежда. Если бы они узнали, что помощь уже в пути…

– Вам не обязательно читать мне лекцию, Марш, – едко заметил его светлость. – Я все знаю о поддержании морального духа.

– Я сейчас говорю для Люси, милорд.

– А! Тогда правильно, – лорд Шипли обратился ко мне. – Ситуация классическая. Люди в Пекине не знают, что происходит. С каждым днем, с каждой неделей у них становится все меньше продуктов, воды, оружия. И уж поверьте мне, дорогуша, что гражданское население в таких случаях может очень быстро утратить волю к сопротивлению. И тогда с ними будет покончено. Но если они будут знать, что помощь придет, что через месяц, полтора, три месяца, если хотите, их освободят, то они будут держаться, даже если у них будет всего лишь с наперсток еды каждый день. Понятно?

– Да, сэр. Я очень хорошо понимаю.

– Отлично. Судя по телеграммам, которые я получаю от командования Британскими силами в Китае, сообщение нашим людям в Пекине возможно передать только устно. Вы понимаете, в чем проблема. Любой иностранец, пытающийся совершить подобное путешествие, очень быстро попадется в лапы этим ребятам, которые называют себя «боксерами». Мы не можем послать туда и китайца, потому что те, кто не любит «боксеров», до смерти их боятся. Если же и найдется китаец, который согласится выполнить такое поручение, мы не сможем быть полностью уверенными в его надежности. Они другие, понимаете ли, и мы просто их не понимаем, не говоря уже о непонятном языке, на котором они говорят.

Его угрюмый взгляд остановился на мистере Марше.

– Довольно объяснений, я полагаю. Вы сказали мне, что у вас есть нужный человек, Марш. Кто-то, кого можно быстро отправить на «Крокодила» и на кого можно положиться, что он доберется до Пекина. Что, черт подери, вы имели в виду, когда рассказывали мне подобную чушь, а затем продемонстрировали эту… а-а… очаровательную девушку?

– Милорд, – спокойно сказал мистер Марш, – Люси и есть эта самая особа. За исключением последнего года, Люси прожила всю свою жизнь в Китае. Она говорит по-китайски, как настоящая китаянка. Вы помните, как некоторое время назад вы предложили мне посидеть с вами и посплетничать, я рассказал вам о некоей молодой особе, приехавшей в «Высокие заросли»…

– Да? – брови лорда Шипли превратились в две маленькие кустистые арки. – Вы хотите сказать, это та самая? Люси? Девочка из миссии, которая пыталась спасти этих сирот? Та, что отправилась в метель искать мальчишку, как его имя, в Рождество?

– Та самая, сэр. Люси привыкла к трудностям и невзгодам, как солдат. Ей нипочем пройти двадцать миль в день в плохую погоду и через территорию, кишащую бандитами. Я бы доверил ей свою жизнь, сэр, – он улыбнулся. – Более того, я на это надеюсь, сэр, потому что прошу вас разрешить мне сопровождать ее.

Лорд Шипли теперь смотрел на меня сверху вниз с нескрываемым любопытством.

– Марш – очень осторожный человек, поэтому, когда он так говорит, это производит на меня впечатление, поверьте мне. Но я не могу понять, почему он должен подвергать такой опасности свою, по-настоящему очаровательную невестку.

– Только потому, что он знает, что я в любом случае намерена отправиться в Китай, сэр. У меня на это есть очень важные причины личного характера. Я могу опоздать, но я все равно поеду.

Не отводя взгляда от моего лица, лорд Шипли спросил:

– Она действительно поедет, Марш?

– Скорей всего, милорд. Она очень упрямая.

– Хорошо. Мне это нравится. Она может не успеть сделать то, что нужно мне, но мы все равно должны попытаться, – лорд Шипли щелкнул языком, глаза его засветились. – Девушка, – пробормотал он. – Кто заподозрит в девушке посыльного армии? У нее в два раза больше шансов, чем у мужчины, даже если мы и найдем такого. Честное слово, стоит попробовать, Люси! А теперь послушайте. «Крокодил» – быстроходный эсминец, ждет в Марселе. Вы сможете быть там завтра к вечеру. В Тяньцзине будете через двадцать два дня. Но вам сперва придется выполнить мое поручение, а затем уже заняться своими делами, барышня!

Двадцать два дня! Я и не мечтала, что смогу оказаться в Китае так быстро. Я могу сделать крюк, добраться до Пекина и все равно успеть в Цин Кайфенг раньше Роберта и Ника, хоть Роберт и выехал уже три недели назад. Я сказала:

– Я очень вам благодарна, милорд.

Он смотрел на меня угрюмо.

– Вполне возможно, я посылаю вас на верную гибель. Но, поскольку вы настроены рисковать, я предложил вам достойную цену за ваш риск. Мы можем только догадываться о том, что происходит в Пекине. Мне кажется, что сейчас, может быть, уже более тысячи душ, которым грозит опасность. Не имея надежды, они могут дрогнуть задолго до того, как подоспеет армия. А это значит, что начнется резня. Если вы сможете до них добраться и сообщить, что они получат помощь, они продержатся. Тысяча жизней, Люси. Возможно, больше. Постарайтесь сделать все возможное. У нас нет человека, который бы знал страну и язык так, как вы. – Он повернулся к мистеру Маршу: – Вы проводите ее до Тяньцзиня, но не дальше. Она поедет в Пекин одна. Не стоит и надеяться, что вы сможете выдать себя за китайца. Вы провалите всю операцию.

Что-то промелькнуло в глазах мистера Марша.

– Хорошо, милорд, – вежливо ответил он. – Могу я попросить вас написать о наших особых полномочиях командованию в Тяньцзине, а также и о необходимых документах, которые должны быть у нас? Мы должны выехать через час, чтобы успеть на ночной пароход через Ла-Манш.

Вечером мы пересекли пролив и сели в поезд, который привез нас в большой порт Марсель. Мы ехали в спальном вагоне первого класса. У мистера Марша был документ, подписанный послом Франции в Лондоне, который, как волшебный талисман, сделал наше путешествие легким и приятным. В Марселе мы сели на борт британского эсминца под названием «Крокодил» и в тот же вечер взяли курс на Суэцкий канал.