— Почему вы так решили? — спросил Фенберг.

— Нет отдельных частей тела.

— Каких?

— Ну, многих. Шериф считает, что ее, хм, съели. Хм, извините, мадам. — Он приподнял шляпу, поклонившись Элен.

Элен неуверенно улыбнулась.

— Элен Митикицкая. Она собирается работать у нас. Вместо Генри Дарича, — представил ее Фенберг, глядя при этом на прочесывающих двор полицейских.

— Очень приятно, — кивнул Круз. — Хм?..

Помощник уставился в землю, пиная камень носком ботинка.

— А, что такое? — очнулся Фенберг.

— Это еще не самое худшее.

— О!

— Ваш кузен думает, что это дело рук каннибала.

— Понятно.

— И ваш брат, он оставил записку с признанием.

— Ах, так.

Лицо Фенберга стало усталым, и рука свесилась с руля. Каннибал? Он посмотрел на Митикицкую. Она тоже была шокирована.

— Шериф собирается отправить за ним поисковую партию, — объяснил Круз. — Ему тоже не весело от всей этой истории с твоим братом, Майк. Мне кажется, тебе лучше пойти туда.

— Спасибо. — Фенберг поставил пикап за машиной шерифа и заглушил мотор. — Вы подождете в машине?

— Думаю, что со мной все в порядке, — Элен отдала Фенбергу пальто. — Я хочу помочь вам.

— Слушайте, — сказал Фенберг так искренне, как он только мог в данных обстоятельствах. — У вас был тяжелый день, а эта его часть не будет самой легкой. Вам может не понравиться то, что вы здесь увидите.

Он помолчал секунду.

— Черт, мне тоже может не понравиться то, что я здесь увижу. Злючка Джо и Клиффорд. Где они? О'кей. Сделаем вот что.

Они вылезли из «форда ф-350». Фенберг поручил Митикицкой пойти в дом и звонить. Попытаться узнать, где они.

И когда она позвонила уже почти по всем номерам…

С дороги к ним свернула машина и дважды просигналила. Это был фургон марки Додж, за рулем сидела типичная домохозяйка. Круз показал на нее Фенбергу. Элен сощурилась от света фар фургона, потом поблагодарила Бога. На заднем сиденье были Злючка Джо и Клиффорд. На переднем сидел сын женщины.

Фенберг подбежал к машине.

— Господи, в первый раз я счастлив, что вы меня не послушались, — сказал Фенберг, наклонившись и заглядывая в машину.

— Мы больше не разрешаем им приходить к нам. Так сказал мой муж. Особенно после того, что случилось. — Голос женщины был умоляющим. Было еще не поздно, она была в купальном халате. — Что, собственно, здесь происходит?

Женщина занимала большую часть переднего сиденья. Она подпрыгивала и крутилась, заглядывая то слева, то справа от Фенберга. Сзади Клиффорд впился ногтями в ногу Злючки Джо и, сжав зубы, запускал их все глубже. Джо неуловимым жестом стукнул его ладонью руки в лоб. Клиффорд притворился, что он в нокауте. Женщина думала, что полиция ищет этих двух мальчиков. Фенберг сказал ей, что тут нашли место захоронения индейцев. Она не поверила. Тогда он сказал, что произошел промышленный выброс. Она опять не поверила. Тогда он сказал правду и попросил, чтобы она позволила мальчикам остаться у нее всего на одну ночь, и протянул деньги. Леди внушительных пропорций поблагодарила его за деньги. Они с лихвой покроют все убытки, нанесенные мальчиками во время их прошлого визита, но она не может нарушить волю ее мужа. Фенберг начал терять терпение. Он спросил, не могут ли они в таком случае хотя бы переночевать в машине или не может ли она завезти их к Малулу или в Сан-Франциско или, черт возьми, в Мотель-6, Эльвира, в Нью-Йорке. Куда-нибудь, только чтобы им не пришлось смотреть на труп. При этих словах Клиффорд попытался вылезти из окна, что посмотреть поближе. Фенберг толкнул его назад. В конце концов у дамы проснулся материнский инстинкт, и она согласилась забросить их к Малулу Джин.

Фенберг успокаивающе кивнул Джо, что тот проигнорировал. Клиффорд скорчил непристойную гримасу и стал неприлично извиваться в отъезжающей машине.

Двух братьев отправил, один ушел сам.

— Мне никогда, никогда не нравилась эта женщина, — сказал он Митикицкой.

Фенберг и Элен шли в ногу. Хруст гравия на дорожке под ногами создавал у Фенберга впечатление, как будто он вернулся в детство и ищет во дворе своего старшего брата Бэби Хью. Они были той редкой парой братьев, которые никогда не дрались. Фенберг протянул Элен свой фотоаппарат фирмы «Олимпус».

— Значит, вы хотите, чтобы я фотографировала? — спросила Элен, размышляя, как обращаться с аппаратом. — Могу я еще что-нибудь сделать для вас?

— Снимайте, как это делает наш штатный главный фотограф. Не мешайте никому. Мило улыбайтесь, кивайте и делайте вид, что не говорите по-английски.

— Я могла бы взять интервью у главного действующего лица. Могла бы поискать разгадку.

Фенберг кивнул и махнул рукой:

— Да. Замечательно. Это было бы чудесно… Я поговорю теперь с моим кузеном, — сказал он.

Элен подумала, интересно, был ли в городе кто-нибудь, кто бы не являлся родственником Фенберга. Она посмотрела на его удаляющуюся фигуру и пожала плечами. Потом она собрала волосы сзади, профессионально завязала их резинкой в конский хвост и направилась в противоположном направлении, чтобы поискать ключ к разгадке случившегося.

Кузен Фенберга сидел на корточках рядом с прикрытым телом девушки.

Фенберг пробормотал приветствие. Он присел рядом с шерифом, но Буба Фенберг не ответил ему. Он уставился на неподвижное тело под бирюзовой пластиковой пленкой. Буба принимал все преступления в Бэсин Вэли близко к сердцу, особенно убийства. Он начинал дуться на всех.

— Известно что-нибудь о моем брате?

Буба повернулся лицом к редактору.

Шерифа нельзя было назвать красивым. У него было ничем не примечательное лицо, а сложен он был, как большой шимпанзе: мощная грудная клетка, короткие ноги, сильные руки.

— Знаешь, мне надо было почаще складывать два и два, — ответил шериф.

Фенберг удержался от старой шутки на математические темы.

— У нас буквально сотни свидетелей, которые утверждают, что видели гиганта, слоняющегося по округе и причиняющего разный вред. Я перебрал в уме весь город. Сколько приносящих вред гигантов такого роста есть в нашем городе? — Он не стал дожидаться, пока Фенберг ответит: — Один.

Фенберг не мог оторвать глаз от голубого пластика и безжизненного холмика под ним. Трейси. Ребенок. Тогда в больнице Туберский не позволил ему заглянуть под одеяло.

Фенберг быстро покачал головой.

— Джон может разгромить бар или подраться с лесорубами, но он не убийца. Ты знаешь его так же хорошо, как и я.

— Может, он сорвался. Такое бывает.

Если бы не значок и не широкий кожаный пояс с кобурой, Бубу можно было бы принять за мастера по починке стиральных машин.

— Только не Джон.

— Ноги затекли, — простонал Буба и встал. Фенберг тоже поднялся. Оба смотрели на тело.

— Я думал об этом. У меня есть теория. Мне кажется, у Норвуда могли быть проблемы с наркотиками.

Как член семьи, Буба никогда не признавал новое имя Норвуда — Джон Туберский.

— Это похоже на работу человека, нанюхавшегося этого, как его, ТСП.

— Ты, наверно, имеешь в виду ПСП, — поправил Фенберг. — ТСП употребляется в промышленности для очистки.

— Ну, хорошо, хорошо. Неважно, как его называют. Мы арестовали парочку таких в этом году, и я говорю тебе, он сводит людей с ума. На прошлой неделе мы поймали длинноволосого хиппи, до которого не дошли слухи, что шестидесятые уже кончились. Понадобилось трое человек, чтобы свалить его. Черт. А весил-то он не больше ста пятидесяти. Я думал, он разорвет наручники. Представь, что будет, если этой дряни нанюхается Норвуд.

«Его зовут не так», — подумал Фенберг.

— Все так, только Джон терпеть не может наркотики, — ответил он и посмотрел в сторону. Элен наклонилась над чем-то в пятидесяти ядрах от них. — Он даже не употребляет крепких напитков. Мы живем в одном доме, и я вижу его чаще, чем хотелось бы. Тебе не кажется, что я был бы в курсе, если бы он употреблял наркотики?

Над крыльцом пронесся порыв ветра, и деревянные ступеньки заскрипели.