Ей нечем было расплатиться. Но к её приходу все деревья принарядились, по лесу развесили пушистые сережки и хрустальные висюльки, под ноги пришедшей Весне расстелили свежий зеленый ковер и забросали её цветами. Потому что Весна пришла как дорогой друг, а не квартиросъемщик.

*

Во двор, где на веревке сох половичок, зашли четыре слепца.

— Столб, — констатировал первый слепец, наткнувшись на столб.

— Веревка, — добавил второй слепец, нашарив веревку.

— И ковер, — тихо произнес третий, ощупав половичок.

— Слоны, слоны, кругом слоны! — удрученно вздохнул четвертый слепец и покачал головой.

*

— Дура! — закричал Алладдин. — Как ты могла поменять нашу чудную старую лампу на новую!? Она же была волшебная, понимаешь ты это?

— Я не дура, — с достоинством ответила принцесса. — Эта лампа тоже волшебная. С гарантией.

— Волшебная? — захлопал глазами Алладдин.

— Да, и гораздо лучше нашей! Новая! И я её не выменяла, а купила со скидкой, потому что сдала старую модель.

— Купила?..

— Ну, что ты на меня так смотришь? Совсем недорого вышло… Тем более, скидка.

— Ну-ка, ну-ка! — Алладдин взял лампу в руки и потер её рукавом. Ничего не произошло. Алладдин выразительно посмотрел на принцессу.

— Подожди минутку, — успокоила его принцесса. — Лампа должна загрузиться.

— Чем загрузиться?!

— Джинном! Это наш был маленький, старенький, страдал бессонницей. А этот новый, большой, он пока-а поднимется, должно время пройти.

Алладдин сел на ковер перед лампой и скрестил руки на груди. Прошло пять минут.

— Ну? — спросил Алладдин. — Где джинн?

— Здесь, — отозвалась лампа.

— Хм… и правда, волшебная, — удивился Алладдин. — А почему я ничего не вижу?

— Ну, я же не в магазине лампу покупала! — объяснила принцесса. — А с рук, у какого-то уличного разносчика. Изделие пиратское, графика урезана.

— А наша лампа была лицензионная, — с упреком заметил Алладдин.

— Зато старая! — фыркнула принцесса.

— Ну хорошо… — Алладдин вздохнул. — Джинн, а джинн? Сделай что-нибудь.

— Что именно? — спросила лампа.

— Ну, что-нибудь.

— Что именно? — повторила лампа.

— Да какая разница? Ну… ладно, скажем так. Джинн, я желаю золота!

— В смысле?

— В прямом.

— Уточните запрос. Сколько именно золота? В каком виде?

— Много золота.

— Сколько именно?

— Тысяча верблюдов, груженных золотом.

— В слитках, монетах или ювелирных изделиях?

— В монетах.

— Какой чеканки? Год, страна, достоинство?

— Да он что, издевается? — воскликнул Алладдин. — В динарах! Новых!

— Верблюды — двугорбые или одногорбые? Какой масти? Сколько самцов, сколько самок?

— Хватит! — заорал Алладдин. — Проехали! Приказ отменяется.

— Вы уверены? — переспросила лампа.

— Да.

— Вы действительно уверены?

— ДА!

— Ну что ж, операция прервана. Будут другие пожелания?

Алладдин и принцесса переглянулись.

— Ладно, попробуем что-нибудь попроще, — решил Алладдин. — Накорми нас чем-нибудь.

Из лампы с шуршанием полезло длинное меню.

— Нет! — вскрикнул Алладдин. — Оставь! Лепешку. Дай нам просто лепешку. С маслом. Уж это ты сможешь?

— Ржаную, пшеничную, рисовую, прося?..

— Любую!

— По умолчанию? — уточнила лампа.

— ДА!!!

— Хорошо. Подождите минутку, ваш заказ обрабатывается.

— Да что там обрабатывать?!

— Я думаю, — с достоинством прогудела лампа.

*

За городскими стенами злой колдун, спрятавшись за чинарой, достал из-за пазухи старую медную лампу и нервно сглотнул в предвкушении.

— Джинн, — прошептал он, потерев лампу пальцем. — Я желаю… желаю булочку с изюмом!

— Слушаю и повинуюсь, — почтительно отозвался джинн, и перед колдуном немедленно появился накрытый стол, заставленный разнообразными благоухаными блюдами и напитками, с удобными подушками вокруг и чернокожими слугами наготове. Посреди стола, на специальной тарелочке, отдельно высилась горка булочек с изюмом.

Колдун запрокинул лицо к небу и счастливо захохотал.

*

Рыцарь вошел в кабинет Узурпатора и глубоко поклонился.

— Ваше Величество…

— А, вернулся. — Узурпатор повернул голову от окна и небрежно кивнул Рыцарю. — Задание выполнил?

— Да, но…

— «Но…»? — Узурпатор насмешливо приподнял бровь.

— Возникли некоторые проблемы, — признался Рыцарь.

— И я догадываюсь, какие, — пробормотал Узурпатор. — Короче, сколько их?

— Сир?..

— Я спрашиваю, скольких принцев ты нашел?

Рыцарь вздохнул и потупился.

— Четверых. Один из них — принцесса.

— Блеск! — фыркнул Узурпатор. — Еще четверо. Можно подумать, покойная королева была крольчихой!

— Простите, государь, но я…

— Ты ни в чем не виноват, — отмахнулся Узурпатор. — Ты сделал то, что мог. Подойди сюда. Стань рядом. Что ты видишь?

— Где?

— Там, за окном.

Рыцарь озадаченно моргнул.

— Я вижу дома. Городскую стену. За стеной — деревня… лес, поля… Люди. Эээ… земля. Осень. Что Вы имеете в виду, сир?

— Земля, — вздохнул Узурпатор. — Двадцать лет назад мы пришли на эту землю. И взяли её огнем и мечом. А удержать никак не можем.

— Почему, сир?

— Потому что в ней остались и огонь, и меч! Разожженый огонь обжигает руки, меч пророс шипами. А тут еще эти легенды о законном наследнике!

— Но, государь, это не более чем легенды!

— В которые все верят! — злобно рявкнул Узурпатор.

Рыцарь отшатнулся. Узурпатор стиснул зубы и продолжил уже спокойнее:

— А ведь мы ничего не можем опровергнуть. Да, это возможно, что королева понесла дитя после двадцати восьми лет бесплодия. Да, она могла родить в сорок шесть лет. Да, король мог зачать ребенка в свои шестьдесят. Да, как раз перед тем, как уйти на войну. Да, верная служанка могла каким-то чудом миновать наши посты и вынести младенца из города. Да, его могли воспитать в какой-нибудь деревне. Всё верно. Но одного ребенка! Одного, а не сотню!

— Сотню?!

— Ну, я преувеличиваю. Пока найдено только сорок. Всё равно много.

— Очевидно, они самозванцы.

— Да уж наверняка. А вдруг один из них — настоящий? Или, хуже того, один из оставшихся? Вот скажи, те четверо, которых ты нашел — они похожи на самозванцев?

— Нет, — честно признал Рыцарь. — У всех были доказательства высокого происхождения. У девушки — золотая брошь с инициалами королевы, у остальных…

— Знаю, тоже какие-нибудь побрякушки.

— Да. И я проверял, драгоценности настоящие. Не поддельные.

Узурпатор ударил кулаком по раме, окно обиженно зазвенело.

— А еще, — осторожно добавил рыцарь, — я слышал, что где-то в дальних деревнях молодежь стала сбиваться в банды. И их вожаки тоже называют себя принцами.

— Эти банды не враждуют?

— Насколько я слышал, нет. Объединяются. И друг друга зовут… — он на секунду запнулся, — братьями.

— Двадцать лет назад, — произнес Узурпатор сквозь зубы, с ненавистью глядя в окно, — мы перебили почти всё взрослое население страны, всех, кто был способен держать оружие. Мужчин, женщин, подростков… потому что оружие держали все! Проклятые бешеные горцы! Кто остался? Только не способные сражаться старухи и совсем маленькие дети. В каждой деревне…

Он умолк.

— Сир? — решился прервать молчание Рыцарь.

— Что? А, ну да. Ты свободен. Ступай.

Рыцарь попятился к двери, поклонился с вышел. Узурпатор стиснул пальцами подоконник.

— Заговор старух, — простонал он и прижался лбом к холодному стеклу. — Сволочи. Ненавижу!

Он представил себе, как двадцать лет назад немолодая, лишившаяся всего женщина ходит от деревни к деревне, разговаривает с другими такими же обездоленными немолодыми женщинами и раздает не жалея драгоценные броши, серьги, браслеты…