— Как скажешь, дорогой, можно и без них. Ей богу, у меня нет желания драться с тобой с утра пораньше. Я же такая послушная жинка, — с нарочито тяжелым вздохом сказала она и, весело прищурив глаза, добавила, понизив голос: — А хочешь совместим и то и другое? Я простенько и со вкусом стукну тебя половником по затылку?
— Какое варварство! Нет, уж лучше поцелуй меня, и положи еще добавки.
— Умничка, совсем другое дело! Будет тебе и то и другое. Серьезно, Том, позавтракай по-человечески, успеешь еще насобачиться на работе. Ты же вконец испортишь желудок.
— Глупости! Я же вампир, и нам все нипочем!
— Дурачок! У всего есть предел и у нашего организма тоже. Сколько можно над ним издеваться с таким-то режимом жизни?
Штейн раздражённо фыркнул.
— Вот потому я не хотел жениться! Так и знал, что какая-нибудь грымза будет пилить меня с утра до ночи.
— Ах, так! Значит, я еще и грымза? Ну, всё! Развод и девичья фамилия!
— Ага, щас! Будет тебе развод по-вампирски. Пристрелю, и нет проблем!
— Спорим, что я первой продырявлю тебе шкуру? — прищурила глаза Эльза.
— Шуток не понимаешь? — вздохнул Штейн и усадил жену на колени, После долгого поцелуя, он посмотрел на неё затуманенными глазами и ласково произнёс: — Скажу тебе по секрету, Лисичка, что ты самая любимая из всех моих грымз.
— Очень на то надеюсь… — сказала Эльза и смерила его непроницаемым взглядом. На лице Штейна немедленно появилось вызывающе-виноватое выражение и она, уходя от острой темы, буднично проворчала: — Черт, ты испортил мне макияж, я же накрасилась! — она оттолкнула его руки. — Томас, прекрати меня лапать, скоро Лиза выйдет к завтраку.
— Эх, жаль мало времени, и мне пора мчаться в офис! — сокрушённо произнёс Штейн, сделав вид, что не замечает ироничного выражения на женином лице. Он озабоченно добавил: — Палевский подсунул мне очередную гадость на рассмотрение и как всегда в срочном порядке. А с Лизой я все время забываю, что она не в Академии, а дома на практике. Но недавно Ник порадовал нас хорошей вестью насчет звездолета, поэтому нет нужды больше так спешить и ребятню можно отправить обратно на учебу.
— Господи, неужели все улетим? Какое счастье!
Сияющая Эльза с радостным воплем выбросила руку вверх и потрясла кулаком, и Штейн не мог не улыбнуться её восторгу.
— Да. Он твердо обещал Палевскому, что дело на мази, но пока не очень распространяйся об этом. Хорошо?
— Без проблем. Такая хорошая новость заслуживает всяческого поощрения. Нет-нет! Только поцелуй, и руки прочь от моего тела! Не сейчас! Брысь, катись туда, куда собирался!
— Хорошо, но помни за тобой должок. Счетчик включен и к вечеру набегут такие проценты, что до утра не рассчитаешься.
— Ага, похвалялся воробей море выпить! Не усни на первом же этапе расчетов. Ой, Томас, совсем забыла! Я хотела с тобой поговорить по поводу работы Лизы, не нравится мне ее назначение в генетический институт.
Штейн неподдельно удивился.
— Какой генетический институт? Разве она не у меня обретается в архивном отделе СБ? Я же определил ее в самый пыльный угол своей службы подальше от глаз Палевского.
— Здрасти-пожалуйста! Она уже две недели как работает в Генетическом институте, — фыркнув, сказала Эльза и тут же сердито наехала на мужа. — Томас, ты когда-нибудь слушаешь меня, или я со стенками разговариваю? Повторяю для бестолковых! В ее распределении был указан экономический отдел генетического института! И это ещё не все! Недавно Лина Кеннеди, секретарша Палевского, ну помнишь, ту зеленоглазую красотку? Она уже много лет у него постоянно работает. Так вот она мне недавно похвасталась, что Палевский обещал отпустить ее в отпуск на пару недель. Она просто светится от счастья, наконец-то они вдвоем с мужем едут на отдых.
— Ну, и что? Причем тут наша Лиза?
— Лина сказала мне, что ее должна подменить одна из опытных офис-менеджеров, а на ее место возьмут какую-то практикантку из Академии.
— Почему ты решила, что ею будет Лиза?
— Дорогой, подключи мозги! С какой такой радости девочку сунули в экономический отдел, когда на сегодняшний день ее основная специализация — история? Заодно подумай, кто мог знать о том, что она не потеряла память как остальные фениксы и в прошлом была экономистом?!
— Вот черт! Действительно, похоже на то, что Мика собрался пообщаться с бывшей налож… Дьявол! Как только он увидит Лизу, он уже не отстанет от нее по-хорошему. Н-да, она не Рени. У девочки не хватит характера, чтобы удержать его, а он, как только поймет, какая она размазня быстро сломает ее и выбросит за ненадобностью. Хорошо, я подумаю, что можно сделать. Не паникуй, Лисичка. Все, дорогая, я побежал. Черт, опаздываю на совещание!
— Томас, постой, а телефон? Я же не отдала его тебе! — свесившись через перила на втором этаже, выкрикнула Эльза мужу, бегущему вниз по широкой лестнице.
— Не беспокойся, он уже у меня…
— Ах, ты прохиндей! Уже успел вытащить!
— А ты не зевай. До вечера, моя любовь!
На первом этаже хлопнула дверь и Эльза, вернувшись в малую гостиную их особняка, обессилено опустилась на стул. «Черт! И это называется семейной жизнью? Есть ли смысл выходить замуж, если мы оба болтаемся в разъездах и видимся в лучшем случае пару раз в неделю, да еще вот в такие перерывы между командировками?.. Эх, что толку горевать? Все равно ничего не изменится, тем более что я ни о чем не жалею». Вскочив на ноги, она выкрикнула в коридоре:
— Лизанька, хватит дрыхнуть! Пора и тебе собираться на работу.
— Доброе утро, Эль. Я уже давно встала, — улыбнувшись, сказала девушка, появившаяся на лестничной площадке. Она явно побывала в душе, поскольку ее волосы были мокрыми и связаны лентой. Почему-то Лиза признавала только их, а не заколки.
— А что тогда не идешь завтракать?.. Лиза, ты до сих пор боишься Томаса? Девочка, ну сколько можно?
— Прости, Эль. Ты же знаешь в чем дело. Я никак не могу отрешиться от старого восприятия и принять его как своего родителя. Особенно, как вспомню нашу первую встречу!.. Бр-р, у меня до сих пор мороз по коже и внутри все сжимается от страха.
— Какие глупости! Сколько раз я говорила тебе, что Томас не желает тебе зла и сделает все для тебя, как для своего ребенка.
— Умом я понимаю, но…
— Ладно, не парься. Поживешь с нами подольше и со временем привыкнешь.
— Я надеюсь.
Поставив тарелки на стол, Эльза ласково прикоснулась к волосам девушки, и с удовольствием провела рукой по искрящейся массе темных кудрявых волос. Лиза вдруг схватила ее ладонь и, поцеловав, прижала к своей щеке.
— С ума сошла?! Что ты делаешь?
— Я люблю тебя, Эль. Ведь ты заботишься обо мне, как родная мать… — тихо сказала девушка, глядя на нее снизу вверх. — К тому же я еще ни разу не сказала тебе, как я благодарна за свое спасение. Я знаю, ты сама чуть не погибла, вытаскивая меня из пекла, — помолчав, она добавила: — Наверно, поэтому Томас меня недолюбливает и холоден в общении.
— Дурочка, здесь не за что благодарить! — протестующее воскликнула Эльза, поневоле растроганная. — Это родительский долг и ты мне ничем не обязана, а на Томаса не обращай внимания, он на всех периодически рычит, есть на то причина или нет. Ешь, котенок, и я с тобой заодно перекушу, а то с Томом невозможно усидеть на месте. Он как ребенок беспрестанно дергает меня, не давая ни минуты покоя.
— Спасибо, Эль, приятного аппетита.
— Взаимно, — ответила та и, сев напротив девушки, задумчиво посмотрела на ее склоненную головку. Она в который раз удивилась вампирской внешности Лизы — та и фениксом была похожа на Рени, но после инициации стала ее полной копией. И более того, совсем юной копией. Внешне девушка тянула максимум на шестнадцать лет и, это несмотря на то, что ей исполнилось двадцать пять, перед тем как она стала фениксом. Впрочем, такое иногда случалось с юными вампирами, и они выглядели значительно моложе своих человеческих сверстников. К великому сожалению Эльзы на внешности их сходство и кончалось. Невысокая и худенькая, с огромными глазами на треугольном личике, по виду Лиза походила на робкого олененка.
