Люди в черном смазали мазью его спину, подняли на ноги, вывели из застенка. В длинном коридоре Мейтленд заметил зеркало и остановился перед ним.

Изменился ли он в результате пыток? От ужаса Мейтленд отшатнулся, но люди в черном крепко держали его и не позволяли отворачиваться.

И Мейтленд увидел свое отражение — дрожащее тело, увенчанное мрачным, неулыбающимся черепом маркиза де Сада!

Мейтленд не стал никому рассказывать о своем страшном сне, но визит Марко и его предложение решил обсудить с каким-нибудь знающим человеком. Собеседником Мейтленда стал его старый друг и коллега-коллекционер, сэр Фицхью Киссрой. Вечером следующего дня, удобно устроившись в уютном кабинете сэра Фицхью, он сразу же посвятил его во все относящиеся к делу подробности.

Добродушный рыжебородый Фицхью слушал все молча.

— Естественно, я бы хотел купить этот череп, — заключил Мейтленд. — Но я не могу понять, почему Марко так не терпится отделаться от него. Кроме того, у меня вызывает сомнение его подлинность. Так вот, я думаю, вы очень знающий человек, Фицхью. Не желаете ли вы пойти вместе со мной к Марко и посмотреть на череп?

Сэр Фицхью усмехнулся и отрицательно покачал головой.

— В этом нет никакой необходимости, — сказал он. — Я абсолютно уверен, что это и есть череп маркиза де Сада. Судя по вашему описанию, он действительно настоящий.

— Как вы можете быть так уверены? — не поверил ему Мейтленд.

Фицхью ослепительно улыбнулся.

— Потому что, мой дорогой друг, этот череп был украден у меня!

— Что? — изумился Мейтленд.

— Именно так. Примерно дней десять назад в библиотеку через окно, выходящее в сад, проник вор. Слуги ничего не услышали, и ему удалось похитить у меня этот череп.

Мейтленд поднялся.

— Невероятно, — пробормотал он. — Но теперь-то вы не откажетесь пойти со мной. Мы опознаем вашу собственность, поставим Марко перед фактом, и справедливость будет восстановлена.

— Ничего подобного мы делать не будем, — возразил Фицхью. — Я даже рад, что у меня украли череп. И вам советую оставить его в покое. Я так и не заявил о краже в полицию и не собираюсь этого делать. Видите ли, этот череп приносит несчастье.

— Приносит несчастье? — Мейтленд пристально посмотрел на своего друга. — И это говорите мне вы, владелец целой коллекции египетских мумий, на которые было наложено проклятье? Вы же никогда не придавали значения таким глупым предрассудкам.

— Совершенно верно, — утвердительно покачал головой сэр Фицхью Киссрой. — Именно поэтому, если я говорю, что сей череп опасен, вы обязаны прислушаться к моим словам.

Мейтленд задумался. Не испытал ли Фицхью такие же кошмары, какие мучили его после того, как он увидел череп? Не излучает ли эта реликвия некие незримые волны или лучи? Если это так, то неулыбающийся череп маркиза де Сада имеет еще большую ценность.

— Я решительно не понимаю вас, — сказал Мейтленд. — На вашем месте я бы сделал все, чтобы вернуть себе этот череп.

— Возможно, кое-кому тоже не терпится завладеть им, — пробормотал сэр Фицхью.

— На что вы намекаете? — осведомился Мейтленд.

— Вам известна история де Сада, — не спеша начал Фицхью. — Вы знаете, как влияют на воображение гении зла, обладающие патологически притягательной силой. Вы испытали эту силу на себе; вот почему вы так хотите иметь у себя этот череп. Но вы нормальный, здоровый человек, Мейтленд. Вы хотите купить череп для своей коллекции ценностей Человек с болезненной психикой не захочет покупать его. Он выберет кражу — даже если для этого придется убить владельца. Особенно в том случае, если вор хочет не просто иметь череп, а, к примеру, поклоняться ему.

Фицхью понизил голос до шепота.

— Я не пытаюсь запугать вас, друг мой. Но я знаю историю этого черепа. За последние сто лет он прошел через руки многих людей. Одни из них были коллекционерами, вполне нормальными людьми. Другие были извращенцами, членами тайных сект — возводящих мучения в объект поклонения, последователями черной магии. Третьи за обладание этой страшной реликвией заплатили жизнью.

Ко мне череп попал случайно полгода тому назад, — продолжал Фицхью. — Один человек, вроде вашего Марко, предложил мне его. И не за тысячу фунтов, и даже не за пятьсот. Он отдал мне череп бесплатно, потому что стал бояться его. я Конечно, я посмеялся над его манией точно так же, как, возможно, вы сейчас смеетесь надо мной. Но в течение всех шести месяцев, что череп находился в моих руках, мне пришлось испытать немало страданий.

Меня мучили странные кошмары. Одного взгляда на противоестественную неулыбающуюся гримасу было достаточно, чтобы их вызвать. Вы не почувствовали, что сей предмет испускает какое-то излучение? Говорят, де Сад не был умалишенным. И я разделяю эту точку зрения. Его случай гораздо серьезнее — он был одержим. В этом черепе есть что-то противоестественное. Такое, что привлекает наделенных звериными инстинктами людей.

Но мои мучения не ограничивались ночными кошмарами. Я стал получать телефонные звонки, таинственные письма. Некоторые слуги докладывали мне, что в сумерках около дома кто-то бродит.

— Может, это были обыкновенные воры, как Марко, которым было известно о ценной вещи, — заметил Мейтленд.

— Нет, — вздохнул Фицхью. — Эти неизвестные злоумышленники и не пытались похитить реликвию. Ночью они проникали в мой дом, чтобы совершить обряд поклонения черепу. Уверяю вас, я знаю, о чем говорю! — взволнованно продолжал Фицхью. — Череп хранился в библиотеке в стеклянном ящике. Часто по утрам я обнаруживал, что за ночь он менял положение.

Да, он двигался. Стеклянный ящик оказывался разбитым, а череп находился на столе. Однажды я нашел его на полу.

Конечно, сначала я подозревал слуг. Но у всех было безупречное алиби. Это было дело рук кого-то со стороны — тех, кто, возможно, опасался похищать череп, однако время от времени нуждался в нем, чтобы отправлять некий порочный, отвратительный обряд.

Уверяю вас, они проникали в мой дом и поклонялись этому мерзкому черепу! И когда его наконец украли, я был рад, очень рад.

Единственное, что я хочу сказать вам, — держитесь подальше от этой истории! Не ходите к вашему Марко и забудьте про эту проклятую кладбищенскую гадость! — закончил свой печальный рассказ Фицхью.

Мейтленд склонил голову.

— Хорошо, — сказал он. — Благодарю за предупреждение.

Вскоре он простился с Фицхью.

А через полчаса коллекционер Мейтленд поднимался по лестнице в убогую мансарду, где жил Марко.

Мейтленд шел к Марко, взбираясь по скрипучим ступеням обветшалого дома в Сохо и прислушиваясь к глухим ударам своего собственного сердца.

Вдруг с верхней площадки раздался ужасный вопль, и последние несколько ступеней Мейтленд проскочил, подгоняемый паническим страхом.

Дверь в комнату Марко была заперта, но звуки, которые исходили из нее, вынудили Мейтленда прибегнуть к крайним мерам.

Будучи под впечатлением рассказа Фицхью, он взял с собой револьвер и, достав его, выстрелил в замок и выбил его.

Мейтленд распахнул дверь в тот момент, когда вопли достигли самой высокой точки, так что кровь застывала в жилах. Он бросился, было, в комнату, но наткнулся на неожиданное препятствие.

Что-то бросилось на него с пола и вцепилось в горло.

Мейтленд, ничего не видя, поднял револьвер и выстрелил.

На какое-то мгновение он потерял слух и зрение. Когда же пришел в себя, то понял, что лежит на полу у порога. У его ног неподвижно распростерлось что-то косматое. Мейтленд различил очертания огромной собаки.

Тут он вспомнил, что Марко предупреждал его о ее существовании. Вот и объяснение! Собака завыла и потом напала на него. Но — почему?

Мейтленд поднялся и вошел в бедно обставленную спальню. Дым от выстрелов еще не рассеялся Он снова посмотрел на распростертого зверя, отметив его желтые клыки, грозные и после смерти. Потом он оглядел дешевую мебель, беспорядок на бюро, смятую кровать…