Шел уже сентябрь 1718 года. Была предпринята еще одна попытка захватить Вейна. Несколько военных кораблей с опытной и хорошо обученной командой охотились на него какое-то время, но неудачно. На исходе сентября Вейн, чувствуя, что начинает пахнуть жареным, решил сместиться к острову Абако на Багамах. При нем была его колоссальная сокровищница. Путь его эскадры лежал мимо острова Окракоке (Северная Каролина). Там в октябре 1718 года состоялась долгожданная и поистине историческая встреча двух знаменитых пиратов своего времени: Чарльза Вейна и Эдварда «Черной Бороды» Тича. Черная Борода, узнав от Вейна о том, что тот вознамерился с ним потягаться объемом завоеванного, пришел в превосходное расположение духа и долго смеялся – без обиды для своего коллеги. Вообще, надо сказать, Черная Борода оказался единственным человеком, которому Вейн действительно пришелся по душе. В свою очередь, и Вейн был в восторге от Эдварда Тича. На радостях корсары решили отметить памятное событие; их вечеринка растянулась чуть ли не на неделю. Сколько всего было выпито и съедено, и вообразить было нельзя! Вслед за этим Тич и Вейн расстались – условившись непременно встретиться вновь. Вейн дал приказ плыть к Нью-Йорку. Между тем на кораблях его эскадры зрело недовольство. Вейн был необузданно жесток, алчен, постоянно обкрадывал своих. Рассчитывать на популярность с такими качествами не приходится. В сущности, команда лишь выжидала подходящего случая, чтобы сместить Вейна с поста капитана. Однако он очень скоро им представился. Эскадра пиратов под руководством Вейна предприняла атаку на крупный французский корабль в Наветренном проливе (между Кубой и Гаити). Атака не увенчалась успехом, и команда с готовностью обвинила своего капитана в служебном несоответствии. Вейн был вынужден сложить с себя полномочия. Новым капитаном команда сделала квартирмейстера Вейна Джека Каллико Рэкхема. Попутно заметим, что Вейн был со своим кварбражничают на острове тирмейстером в ссоре.

Причиной стало опять-таки стремление Вейна загрести больше, чем ему причитается. Когда на исходе февраля (или в начале марта) пиратам достался лондонский шлюп «Кингстон», Вейн назначил его капитаном Рэкхема. На борту «Кингстона» был обнаружен приличный запас спиртного. Вейн настаивал, чтобы большая его часть была отдана ему. Рэкхем заявил, что это уж точно никуда не годится, и отказал Вейну. Не будь Рэкхем квартирмейстером, ему бы точно не сносить своей головы. А так Вейну пришлось смириться; с этого момента пираты еле терпели друг друга. То, что пираты предпочли Рэкхема ему, обидело Вейна даже больше, нежели насильственное смещение с должности капитана.

^{Черная Борода и Чарльз Вейн бражничают на острове}

Вейн выбрал для себя самый скромный шлюп своей эскадры и перешел на него. За ним последовали Роберт Дил и еще 15 человек команды. Направив шлюп в южном направлении, Вейн заметил своим верным последователям, что все только к лучшему. Судьба предоставила им шанс избавиться от негодного балласта. Они же скоро захватят суда, превосходящие любой из кораблей его прежней эскадры! Впереди их ждет лишь богатство и слава!

Команда поверила капитану Вейну. Словно по заказу, тут же подвернулись несколько торговых кораблей, позволившие пиратам здорово поживиться содержимым своих трюмов. Казалось, что пророчества Вейна уже начинают сбываться. Вейн быстро набирал очки, будучи уверен, что очень скоро будет руководить новой эскадрой, которой прежняя и в подметки не годилась.

И тут случилось непредвиденное.

В феврале 1719 года мини-эскадра Вейна угодила в страшный шторм. Стихия разметала корабли Вейна и Роберта Дила. Шлюп Вейна был не готов к подобным испытаниям и затонул вместе со всей добычей. Спастись удалость лишь одному Чарльзу Вейну. Волны вынесли его на берег необитаемого островка в Гондурасском заливе. Делать теперь было нечего. Оставалось лишь валяться на песке, питая надежду на случайное появление корабля.

Корабль появился, но… им управлял капитан Холфорд, бывший пират, вставший на путь исправления. Он прекрасно знал Чарльза Вейна и ненавидел его. Холфорд даже откровенно признался островитянину поневоле, что стоит только Чарльзу Вейну позволить оказаться на палубе, как он тут же пробьет молотком капитану голову, а команду убедит сделаться пиратами! Сделав это признание, Холфорд отбыл восвояси.

Через некоторое время Вейн заметил, что к берегу направляется еще один корабль. Надежда спастись воспряла в нем с новой силой. Никто из команды не признал в изможденном мужчине в лохмотьях знаменитого Чарльза Вейна, одно имя которого уже наводило ужас. Его приняли на борт, предложив за кров и стол поработать палубным матросом. Вейн с готовностью согласился.

Казалось, фортуна вновь на стороне Вейна!

Однако тут происходит еще более невероятный случай…

Корабль, на котором замывал палубу Чарльз Вейн, встретился в море с судном капитана Холфорда, которого любезно пригласили на борт отобедать. Сидя за столом, Холфорд невольно обратил внимание на матроса, драившего палубу, мгновенно узнав в нем Вейна! Холфорд сообщил капитану, кого тот приютил на борту. Вейн был тут же схвачен и связан. Поскольку капитан смертельно боялся пирата, даже связанного с ног до головы, Холфорд предложил свои услуги, каковые были с огромной благодарностью приняты. Вейна перетащили на борт корабля, принадлежавшего капитану Холфорду, и надежно заперли в отдельной каюте.

^{Капитан Холфорд арестовывает Чарльза Вейна}

После этого Холфорд доставил своего пленника на Ямайку. Состоялся суд, который 22 марта 1720 года вынес смертный приговор. Однако же в исполнение этот приговор был приведен лишь 29 марта 1721 года, практически год спустя. (Историки до сих пор не могут сойтись во мнениях, что же именно послужило причиной столь длительной отсрочки. В сущности, смертный приговор мог быть вынесен практически чуть ли не по любому эпизоду пиратской деятельности Вейна!)

Чарльзу Вейну присудили смерть через повешение. Перед тем как принять казнь, он не выказал даже малейших признаков раскаяния. После смерти его тело в назидательных целях было повешено на всеобщее обозрение прямо у входа в гавань Порт-Ройяла.

Эдвард Лоу (1690? – 1724?), которого больше знали по кличке «Нэд Лоу», был британским пиратом, предпочитавшим грабить суда в Карибском море и в Атлантике. Его запомнили как редкостного садиста, изуверски пытавшего свои жертвы. За свою карьеру Лоу захватил свыше 100 кораблей.

Он родился в Лондоне в семье воров и ранние годы своей жизни провел в полной нищете. Родители, обитавшие в мерзких трущобах, боялись, что младенца могут утащить крысы, а потому брали его «на дело» с собой; перед выходом Лоу запихивали в плетеную корзинку, что была приторочена к спине его брата. По ходу дела брат умудрялся сдергивать с зазевавшихся прохожих шляпы, а то и парики. Он вообще был ужасным прохвостом и скоро закончил жизнь на виселице, не успев преподать Эдварду всех уроков жизни.

^{Эдвард Лоу, застигнутый с командой ураганом. Картина Дж. Николлза и Джемса Базире}

Эдвард Лоу воспитывался на улицах, среди преступников. Поэтому не стоит удивляться тому, что он впитал в себя все самое худшее, что мог. Он практически не мог изъясняться нормально, не сквернословя. Обладал крайне неуравновешенным характером и мог в любой момент затеять безобразную драку. Очень рано в Лоу пробудилась склонность к мошенничеству. Говорили, что он даже получил известность в соответствующих кругах как знатный карманник. Кроме того, в нем жила неистребимая страсть к азартным играм. А еще он любил облагать особым налогом своих сверстников – за право проживания в его районе; если кто-то отказывался ему платить, Лоу забивал его до полусмерти.