— Считается, что вы с мужем очень преданы друг другу Вас называют идеальной супружеской парой.

— Ужасно, не правда ли? — подхватила она. — Жить в бесконечном лицемерии… Наши отношения с Джорджем начали рушиться через три года после свадьбы. Мы продолжали появляться вместе на людях, делать вид, что между нами ничего не изменилось, но каждый из нас жил своей жизнью.

— Когда началась ваша связь с Бриллем?

— Примерно за два года до автомобильной катастрофы.

— Она продолжалась и после?

— Более или менее. Какое-то время мы не встречались, но это не стало окончательным разрывом. Всего лишь пауза в отношениях.

— А теперь между вами все кончено?

— Да, мы расстались примерно шесть месяцев назад. Я решила начать все заново с Джорджем. Он говорил, что очень хочет, чтобы я вернулась к нему, и я поверила. Какое-то время все было хорошо, но потом опять рухнуло. Джордж очень тяжелый человек для совместной жизни, мистер Клейн.

— Сегодня утром он сказал мне, что очень любит вас и что вы его единственная опора в этой жизни.

— Это на него похоже. Он предпочитает говорить то, что от него ожидают услышать, а не то, что думает. Он всегда был таким, но в последнее время эта черта стала еще заметнее. Мне трудно говорить об этом. Вы должны понять — я была совсем девчонкой, когда выскочила замуж за Джорджа. Мне был двадцать один год, я только что закончила колледж и считала Джорджа необыкновенным человеком. Я ничего не знала о бейсболе, не знала, что такое быть женой игрока. Когда начинался спортивный сезон, я его практически не видела. К тому же надо знать, как спортсмены обычно ведут себя во время турне. У Джорджа, как и у других, в каждом городе была любовница. Мне понадобилось несколько лет, чтобы понять это, но ему не нужна была жена. Я была только красивой вещицей, которую выставляли напоказ, я создавала ему хороший имидж. Ради этого он и просил меня вернуться. Он собрался заняться политикой, а красивая порядочная жена — хороший козырь. Также ему было важно избежать скандала, если бы наша связь с Бриллем открылась. Джордж хороший игрок не только на стадионе, но и в жизни. Он не любит рисковать.

— Не хочу показаться бестактным, но почему вы никогда не думали о разводе?

— Разумеется, думала. Мы много раз говорили об этом, но он отвечал, что скорее убьет нас обоих. И я верила ему. Джордж бывает подвержен внезапным приступам ужасной ярости. Я думаю, он так сильно подавляет свои эмоции, что в конце концов они находят выход в таких взрывах. Он свыкся с мыслью, что мы с Биллом любовники, и решил, что я могу продолжать видеться с ним при условии, что никто больше не будет знать об этом. Согласна, это извращение, но таков мой муж. Я не хочу выставлять его негодяем и монстром. Просто это человек очень сложный и тяжелый в общении. Я думаю, он любит меня по-своему, если вообще способен кого-то любить. Несмотря на все это, я отдаю себе отчет, что испытываю к нему некоторые чувства — жалость, нежность, привязанность… как это назвать?.. Мы вместе преодолели много тяжелых испытаний, и это связало нас. Но все же я всегда нуждалась в большем…

Я встал, отошел в другой конец комнаты и сел на подоконник. В растерянности я размышлял, почему она выбрала именно меня для своей исповеди. Не имело никакого смысла так откровенно рассказывать мне о своей связи с Бриллем, до этого так долго хранив ее в секрете. В то же время я был рад, что стал ее избранником для душевных излияний. Мне недоставало информации, а за эти несколько минут она открыла мне то, что я не сумел бы узнать и за неделю. Я воспринял это как знак удачи.

— Вы хороший собеседник, мистер Клейн, вы умеете слушать, — сказала она, — мне уже давно хотелось высказать кому-нибудь, что у меня на душе. — Она смущенно улыбнулась. — И этим кем-нибудь оказались вы.

— Можете называть меня Макс, — ответил я, — меня все так зовут.

Она снова улыбнулась, на этот раз теплой сердечной улыбкой, отразившейся в ее глазах.

— Если так — меня зовут Джуди.

Мы внимательно посмотрели друг на друга, как будто впервые признавшись в своей человеческой сущности. Атмосфера в конторе изменилась внезапно и неуловимо. Мы больше не были абсолютно чужими, между нами установилась душевная связь. Я продолжал смотреть ей в глаза.

— Скажите мне, — начал я, — были ли у Джорджа любовницы после катастрофы?

Она покачала головой:

— Не думаю. Во всяком случае, я ни о чем таком не слышала.

— Помимо ампутации ноги повлекла ли авария другие м-м-м… психологические изменения?

— Если я правильно поняла ваш вопрос, то отвечу — нет. Джордж способен иметь половые контакты.

— Тогда почему он этого не делает? Я не говорю про любовь. Только про удовлетворение элементарных мужских потребностей.

— У Джорджа потребности не такие, как у других мужчин, — прошептала она. — Даже до аварии секс был для него больше обязанностью, чем удовольствием. По-моему, он боялся сильных эмоций, которые порождает эта физическая деятельность, — закончила она с горькой иронией.

Я раздумывал над ее словами, пытаясь совместить полученную информацию с образом Чепмэна. Мне предстояло принять эти черты как есть и не забывать о них в дальнейшем. Я сказал:

— Ваш муж пришел ко мне сегодня, потому что получил письмо угрожающего содержания.

Джудит смотрел на меня так, как будто я говорил по-китайски.

— Не понимаю, о чем вы?

— Кто-то послал Джорджу письмо. Автор письма заявляет, что если Джордж не сделает чего-то, то ему придется переселиться в мир иной. Но проблема в том, что Джордж не имеет ни малейшего представления, о чем идет речь. В том смысле, что если даже он захочет следовать требованиям автора послания, то все равно не сможет. И это создает довольно опасное положение.

— О боже! — воскликнула Джудит еле слышно. — Боже мой!

— Пока я не могу сообщить ничего определенного, но сейчас я работаю над одной версией, которая может вывести нас на правильный путь. — Я замолчал, дав ей время оправиться от потрясения. — Вам что-нибудь говорит имя Виктор Контини?

— Это отец адвоката Джорджа Брайана Контини.

— Вы с ним когда-нибудь встречались?

— Нет, никогда.

— А Джордж?

— Насколько я помню, он никогда мне о нем не говорил. — Она в замешательстве посмотрела на меня: — Виктор Контини имеет отношение к преступному миру?

Я кивнул.

— Он один из худших гангстеров нашего города.

Джудит всматривалась в мое лицо, надеясь увидеть на нем улыбку, как знак того, что это была только шутка. Но выражение моего лица не изменилось. Она прошептала:

— Я не могу поверить. Все это нереально.

Я не стал ее убеждать или утешать. Сказать ей, что все скоро уладится, было бы враньем, а я не люблю ложных обещаний. К сожалению, это было реальностью, и могло произойти все что угодно.

— Расскажите мне о финансовом положении Джорджа, — попросил я. — Тратит ли он больше, чем зарабатывает?

— Нет, совсем наоборот. У него больше денег, чем он может потратить. Книга принесла очень большую прибыль, и мы ожидаем новых поступлений с этой стороны. Еще он проводит конференции в специализированных кругах и продолжает получать зарплату от «Американз». Он подписал долгосрочный контракт еще до катастрофы.

— Я знаю. На восемь лет.

— Этих денег более чем достаточно. Большинство людей и за всю жизнь не зарабатывают столько.

— Двести пятьдесят тысяч в год, так?

— Не совсем, но вы близки к истине.

— А Чарльз Лайт? Его, должно быть, не слишком радует перспектива терять такие деньги каждый год, ничего не получая взамен?

— Да, ему это не нравится, но он связан контрактом. В первое время он пытался заключить полюбовное соглашение на раздел этих денег, но Джордж не хотел отказываться от своей доли, и Лайту пришлось уступить.

— За исключением Лайта кто может иметь зуб на Джорджа?

— Я уверена, что очень многие ненавидят его. Он очень сильная личность, а это не нравится людям. Но это не значит, что они хотят его смерти.