— Наконец-то вы очнулись, — обрадовался труп и потянул руки к лейтенанту.

— Прочь! Сгинь! Пропади, нечисть! — визжал лейтенант, забившись в угол и угрожая врагу подушкой, которую Мишка заботливо положил ему под голову.

— Какая же я нечисть? — удивился труп, понюхав подмышку. — Я чисть, только утром душ принимал. Ну если хотите, я дезодорантом на себя брызну.

— Ты лучше святой водой себя сбрызни, — посоветовал лейтенант, — а ко мне не приближайся. Изыди! Аминь!

Труп потер себе лоб и с радостным восклицанием "вот я идиот!" оторвал от головы кусочек кожи. Рана от пули исчезла.

— Это прикол такой, понимаете, — он тряс резиновой раной у носа Неженко, а тот бледнел на глазах и, кажется, начал задыхаться, — не зря, значит, деньги отдал.

— Что тебе от меня надо, исчадие ада? Я много грешил, но тебе не сдамся, пойду на исповедь, причастие, все что угодно, только не к тебе.

— Да успокойтесь вы. Я не нечисть, меня зовут Михаил Акулов, я здесь комнату снимаю. А это просто прикол, — он сунул снятую со лба резинку в карман.

До Неженко, наконец, дошла вся абсурдность ситуации, и ему стало очень стыдно. Показывать этого не хотелось, посему он решил выкручиваться, как мог.

— Прикол значит. Ну что ж, собирайтесь-ка, гражданин Акулов.

— Куда это? — испугался Мишка. — Я ничего плохого не сделал, вы не имеете права.

— Вот в отделении это и расскажете, а пока придется посидеть за мелкое хулиганство пятнадцать суток.

— Какие пятнадцать суток? У меня отпуск всего две недели, а здесь я уже три дня живу, мне домой нужно, к родителям.

— Родителям мы обязательно сообщим об этом происшествии и в институт ваш бумажку напишем. Вы ведь учитесь? "Наверняка круглый отличник", — Неженко, как и многие до него, попался на заумную внешность парня, на самом деле его успеваемость была далека от идеальной. Мишка специально плохо учился, борясь, таким образом, с устоявшимся статусом ботаника, хотя по уровню знаний ничуть не отличался от лучших ребят на курсе. Преподаватели об этом не догадывались и раскрашивали его зачетку завитушками трояков.

— Не надо родителям, и в институт не надо, я готов покаяться и искупить свою вину. Только не забирайте меня в отделение.

Неженко сделал вид, будто усиленно думает, на самом деле он знал, зачем сюда пришел, и этот напуганный паренек ему поможет.

— Хорошо. Думаю, мы сможем договориться. Расскажи, пожалуйста, все, что знаешь о том парне, который совсем недавно вынес отсюда на руках девушку. Кто он? Чем занимается? Каков круг его общения? В общем, все, что знаешь.

— Да и рассказывать особо нечего. Мы вместе учимся в юридическом институте, кстати, ваши будущие коллеги. Стас каждое лето приезжает сюда на подработку, а я вот решил немного отдохнуть, а тут он позвонил и в гости напросился. Девушка, которая с ним пришла, мне незнакома, Стас сказал, что познакомился с ней на пляже. Сегодня утром она переела мороженого и заболела, час назад ее увезли в 3-ю больницу. Вот и все, что я знаю.

— Точно все? — Неженко посмотрел на Мишку, как он сам думал, пронизывающим взглядом. На деле же все думали, что у милиционера плохое зрение, поэтому он щурится.

— Абсолютно. Мне нечего скрывать от закона.

Неженко пообещал, что еще пригласит Михаила на допрос, если понадобится, и покинул дом с синей крышей. Лейтенант был уверен на сто процентов, что парень его обманывал, прикрывая товарища, но решил, что не стоит его сейчас пугать, лучше переждать, заняться наблюдением. Сообщник обязательно совершит ошибку, и тогда Неженко возьмет всех тепленькими.

Вечером вернулся Стас. Мишка рассказал ему о визите лейтенанта. Сначала Стас испугался, а потом решил, что прятаться ему не от кого, поэтому как только Элларию выпишут из больницы, он сразу же вернется в свой пансионат на работу, а там будет видно. Тем более, что работать теперь придется усиленно, девушку без документов и медицинского полиса никак не хотели оставлять в стационаре, и пришлось отдать почти все имеющиеся сбережения.

— Миш, а пойдем, искупнемся. Я за эти два дня устал, как никогда.

Миша согласно кивнул. Уже стемнело, отдыхающие разбрелись по барам и дискотекам и пляж оказался свободным.

— Давай устроим заплыв на скорость? — предложил Стас. — Кто проиграет, тот сдается Неженко, надо же ему хоть кого-то поймать.

Раздался дружный смех и парни забежали в море. Конечно, Стас, по роду своей деятельности, плавал быстрее, и через пару минут Мишка остался позади, он махал руками и кричал, что дальше не поплывет. Спасатель доплыл до буйков и решил возвращаться.

На небе взошла крупная луна и на воду легла молочно-белая дорожка. Стас залюбовался этой красотой, удивляясь, почему не замечал ее раньше.

Вдруг недалеко от него послышался всплеск, словно кто-то проплыл. Мишка уже сидел на берегу, а последняя парочка, которая была на пляже, когда они пришли, тоже собрала вещи и пошла искать уединения. Стасу стало не по себе, он решил плыть к берегу и тут увидел ее: зеленые волосы, с запутавшейся в них тиной, бледное лицо с прозрачной синеватой кожей, глаза только на первый взгляд обычные, а при ближайшем рассмотрении было видно, что зрачки в них вертикальные, как у кошки, и периодически прикрываются прозрачной пленкой. Девушка словно опиралась на что-то под водой, потому как на поверхности она была видна почти до талии. Стас засмотрелся на аппетитную девичью грудь, хоть и покрытую мелкими чешуйками, но все равно очень красивую, опустил глаза ниже и сквозь ставшую вдруг прозрачной воду увидел, что ног у девушки нет. Вместо них сразу от живота начинался длинный рыбий хвост, покрытый уже голубой чешуей. У Стаса в голове зазвучала приятная мелодия, и он почувствовал непреодолимое желание подплыть поближе к этой красавице.

— Ну хватит пялиться, — неожиданно грубым голосом рявкнуло прекрасное создание, — я здесь по делу, а не для того, чтобы ты мой хвост разглядывал. Да, я русалка. Тебя это удивляет или ты имеешь что-то против?

Стас потряс головой, мелодия пропала, а русалка уже не казалась такой красивой — кожа да кости, ни дать ни взять килька в собственном соку.

— И много вас таких… водоплавающих?

— Мы амфибии, — оскорбилось водное создание. — Хотелось бы побольше.

— Что-то я вас, тетенька, раньше тут не видел, — засомневался Стас.

— А я что, картина, каждому в глаза лезть, красоваться? Мы, русалки, между прочим, вымирающий вид, — она изобразила важность на лице.

— Занесенный в Красную Книгу?

— В какую еще книгу? Надеюсь, это не оскорбление, а то я мигом тебя на одно утащу, пикнуть не успеешь.

— Нет-нет, какое оскорбление, это шутка такая. Ха-ха!

— Я человеческих шуток не понимаю, так что ты поаккуратней шути. Понял?

Стас кивнул.

— Слушай, может, к берегу подплывем, а то у меня нет такого хвоста как у тебя, — и только Стас это сказал, как ноги его склеились, начали обрастать чешуей и, наконец, превратились в подобие рыбьего плавника.

— Так лучше? — усмехнулась русалка.

— Эй, верни все обратно! — запаниковал новоиспеченный русал. — Как я по земле-то ходить буду?

— Это моя шутка. Ха-ха! Нравится?

— Конечно, нет! — заорал парень. — Я не хочу всю жизнь планктоном питаться.

— Однако, — недовольно протянула она, — что за представления о жителях подводного царства у… людишек!

— Это самое страшное ругательство у русалок? — догадался Стас.

— Вообще-то, да.

— А как тебя зовут, представишься? Если это, конечно, не противоречит вашим морально-этическим принципам, а то есть у меня одна знакомая…

— Эллария! — воскликнула русалка.

— Как, и ты Эллария? У сказочных героев не хватает фантазии имен напридумывать?

— Да нет же, червяк ты кольчатый, я спросила, имя твоей знакомой Эллария? Меня Асоль зовут.

— А говорила, что самое обидное оскорбление у вас это "человек", — надулся Стас и отплыл немного в сторону.

Хвост, как приспособление для плавания, оказался очень удобной штукой, молодой человек даже задумался, не оставить ли его себе.