— Ничего подобного не было, — слишком резко ответил Стас. — Нужно думать, как выбираться отсюда. Наверняка нас охраняют серые черти, а они не отличаются особым умом, есть шанс взять их хитростью.
— Так вот как Сила себя проявила, ты можешь различать виды нечисти. Хотя, обычно это знание дается всем Хранителям сразу, как они принимают свою миссию, — Ли задумалась о чем-то. — Но вряд ли для нашей охраны выбрали серых, скорее всего это рыжие. Неважно, раз Магия не действует, нужно придумать что-то еще.
— Если бы знать что. А еще нужно найти моих друзей, — Стас вдруг вздрогнул оттого, как Ли на него посмотрела, и начал оправдываться. — Откуда мне было знать, что в пещере будет переход в этот мир? Катя и Миша попали сюда случайно, моей вины в этом нет, — он возмущенно погремел кандалами.
— Боюсь, ребята уже мертвы, — виновато произнесла Ли, — они ведь не обладают никакими способностями. Прости меня, я не знала.
Стаса снова обдало жаром. Он с силой дернул цепь, уходящую в стену, и та, как ни странно, поддалась, звенья с противным лязгом осыпались на землю. Теперь молодой человек мог свободно перемещаться по темнице, хотя размеры помещения и не располагали к прогулкам.
— Я не прощу себе, если с ними что-то случится, — Стас был настолько возмущен, что не заметил своего освобождения, — нам нужно немедленно выбираться отсюда! — и только забарабанив в дверь, молодой человек понял, что произошло.
Между дверью и косяком появилась небольшая щелка, и в нее просунулась любопытная морда, которая тут же встретилась с крепким кулаком. Рогатый обиженно хрюкнул и упал плашмя. Стас осторожно выглянул за дверь. Его удивлению не было предела, потому как кроме этого серого задохлика никого больше не наблюдалось.
На широком кожаном ремне, который являлся единственным предметом одежды черта, висела связка ключей. Очень скоро Стас и Лилуйана смогли растереть затекшие от браслетов запястья и вдохнуть полной грудью дух свободы.
Ли приложила палец к губам, призывая к тишине, и сделала жест рукой, приглашающий следовать за ней. Ангел уверенно вела Стаса по темным извилистым коридорам, которые время от времени расширялись, образуя просторные залы, и неожиданно снова сужались, иногда даже приходилось протискиваться боком и вжимать голову в плечи, дабы не застрять. Ли работала живым факелом, от нее исходило пусть и не слишком яркое, но достаточное для того, чтобы видеть путь на несколько шагов вперед, свечение.
— Очень странно, что до сих пор нас никто не хватился, — забеспокоилась Ли, когда они остановились у развилки, — конечно, Серафимий снабдил меня подробной картой здешних подземелий и рассказал про обходные пути, но ведь я могла и перепутать что-то. Мне всегда казалось, что царство правящего демона должно охраняться куда надежней.
— А кто такой Серафимий? И куда нам теперь идти?
— Серафимий мой наставник, как отец для человека. Конечно, он против того, чтобы спускаться в Нижний мир — за это меня ждет серьезное наказание, но мой сын здесь, я это точно знаю, и ради него готова принять любое наказание, лишь бы ему не причинили вреда.
Ли замолчала, борясь с подступившими слезами, а Стас не знал о чем говорить дальше. Ему очень сильно хотелось узнать, почему она так переживает за своего ребенка, ведь по ее словам сразу после рождения ангелочков забирают и, как понял Стас, матери в Верхнем мире вообще не особо переживают по данному поводу. Значит, что-то изменилось? Он молчал, боясь причинить боль любимому существу.
— Серафимий так хорошо знаком с лабиринтами этого мира? — неожиданно для самого себя спросил Стас.
— Я не знаю, — слишком быстро ответила Ли, — и вообще, это не мое дело.
— Тогда нужно подумать, куда идти дальше, — молодой человек перевел разговор в другое русло, — я предлагаю налево, — он улыбнулся, надеясь на ответную реакцию ангела, но ее не последовало. Напротив, Ли стала еще более серьезной и задумчивой и молча ступила в правый тоннель. Стасу ничего не оставалось, как последовать за ней.
Шли они совсем недолго, минут через двадцать вдалеке послышались голоса и некое подобие музыки, кто-то ритмично бил в барабаны. Молодой человек остановился, не дожидаясь, когда то же самое сделает ангел, но та, как оказалось, даже ускорила шаг.
— Ли, — зашипел ей в спину Стас, — ты с ума сошла, если мы пойдем туда, нас схватят, тогда мы точно не сможем спасти твоего сына, точно так же, как не спасемся и сами.
Только она словно не слышала увещеваний и твердо шла на все приближающиеся голоса. Стас попытался остановить ее силой, но упал, наткнувшись на невидимую преграду. Молодой человек поднялся, потирая ушибленную поясницу, и снова побежал за удаляющейся, едва светящейся фигурой.
Силы ангела убывали с каждой секундой пребывания в этом месте. Походка стала неровной, несколько раз Ли спотыкалась, но упорно двигалась к цели, что-то бормоча себе под нос.
— Мы уже близко. Зал торжеств, а в нем идол и все они. Как же я их ненавижу…
Стас не узнал голос девушки, он стал ниже и грубее. Молодой человек нагнал сгорбленную фигурку и едва сдержал крик — белоснежная кожа ангела покрылась красными узорами. Словно нанесенные сумасшедшим художником, они не были статичны, а жили своей жизнью, в них можно было различить человеческие тела, подвергающиеся самым различным пыткам и казням.
— Лилуйана, что с тобой? — Стас схватил ее за плечи и стал трясти, чтобы она пришла в себя.
Девушка подняла на него глаза, которые к тому моменту также сильно изменились. Зрачки стали вертикальными, а радужка из ярко-голубой превратилась в кроваво-красную. Светящиеся локоны потускнели и продолжали темнеть на глазах. Стас не понимал, что происходит, он отпрянул от ангела.
— Ли, борись, — горячо зашептал он, — не смей сдаваться. Этот мир не получит твою душу! Борись!
С этими словами он впился в ее губы. Сразу вспомнился тот поцелуй у зеленого домика Мишки в Анапе, когда она едва стояла на ногах, и ласковое море, и все его мысли о ней… Это было так недавно и так давно. Голубоватой струйкой в терзаемое судорогами тело ангела потекла чистая энергия любви. Красные узоры подобно червям сползли вниз и впитались в землю, глаза снова засияли небесным светом, волосы приобрели свой первоначальный оттенок. Лилуйана вернулась, но Стас понимал, что это ненадолго. Ей срочно нужно было покидать Нижний мир, иначе он не выпустит уже никогда. Обессиленная девушка осела в объятия молодого человека и едва слышно вздохнула.
— Что произошло? — Ли смотрела на Стаса пустыми глазами и ничего не понимала. — Почему мы еще здесь? Идем же скорее, они убьют его, если мы не поспешим.
И они пошли. Тоннель закончился глубоким провалом идеально круглой формы. На самом дне кишело море чертей, бесов, демонов. По всему периметру горели факелы, отчего было нестерпимо жарко. В центре стоял каменный алтарь для жертвоприношений, окруженный чашами с чадящими благовониями, на нем, надрываясь от плача, лежало маленькое тельце, над которым застыла женская фигура.
— Убей! Убей! Убей! — дружно скандировала толпа. Серые черти остервенело били в барабаны, нагнетая обстановку, по каменным стенам плясали жуткие тени.
Рядом с девушкой стоял рослый демон с ветвистыми рогами и плотоядно улыбался.
— Люцифер, — прошептала Лилуйана.
— Катя, — ужаснулся Стас.
Ли сжалась в комок, и вдруг из ее груди вырвался крик боли и отчаяния. Многократно отбившись от каменных стен, он скакал вместе с тенями в безумном танце.
Девушка у алтаря подняла лицо с горящими адским пламенем глазами и ухмыльнулась.
— Схватить! — приказала она, и серая волна поползла вверх по отвесной стене, словно по ровной лужайке. Катя стала смеяться так жутко, что по спине побежали мурашки.
Стаса сковал ужас. Он смотрел на хохочущую внизу девушку и не узнавал в ней милую, добрую Катюшу. Он не знал, почему она так изменилась, но в глубине души порадовался, что та жива.
Искаженные злобой морды стали перелезать через край ямы и тянуть свои жадные ручищи. Стас смог отбиться только от пятерых чертей, которые с визгом полетели вниз. А потом наступила темнота.
