— Садись. — Даке указал ладонью на ракету и посмотрел на Кити.
— Это вы мне?
— Тебе. Садись на нее, как на лошадь.
Кити села на ракету.
— А ты, хоть, на лошади ездить умеешь?
— Ежу понятно, что умею. Или вы, Даке-сэмпай, решили меня переучить?
— Нет-нет! — Даке замахал руками. — Итак. С ней, как с лошадью. Только вот эта кнопка — бег или полет. А управляешь, как на санках.
— Да, понятно. Но, как мне выбраться наружу? Неужели, вы предлагаете мне…
— Именно это я и предлагаю. Выбежишь через дверь и на улицу. Там полетишь.
— Ладно. Страшно только. Вдруг собью кого-нибудь…
— Полный вперед!
Даке хлопнул ладонью ракету сзади, и она помчалась. Кити обхватила ее руками. Ракета открыла дверь. Кити начала изо всех сил наклоняться вправо. Ракета повернулась и побежала вниз по лестнице. Кити наклонилась влево, затем вправо и оббежала Мито. Мито открыл рот. Кити еще крепче вцепилась в ракету. Это обыкновенная ракета. Только она одарена ножками и умом. Беговая ракушка. "О! Ее можно ракушкой назвать! Такие ракеты нуждаются в имени" подумала вдруг Кити. Ракета открыла главные двери и оказалась на улице. Кити увидела, что ракета бежит прямо в забор.
— Лети, Ракушка! Я жить хочу! — воскликнула Кити и нажала на самую видную кнопку в панели управления. Ракета (у самого забора) оттолкнулась ножками и взлетела. Кити чуть не упала в обморок. — Пронесло!
Мичи неподвижно стоял на драконе. Был выгнан последний земной корабль из страны Волны.
— Интересно, а Даке удалось воскресить? — спросил сам себя Мичи, хотя итак знал, что это практически невозможно. Было. — Это мог сделать только один человек. — Мичи сжал зубы. Лицо напряглось. — Но он не мог вернуться в страну Ветра.
Мичи полетел в следующую страну. Последняя страна, и он полетит домой. Было только два человека, о которых он думал. Это были Кити и Даке.
— Если Даке жив, то он должен обязательно позаботиться о Кити. Пока меня нет. Ведь ее дом был уничтожен. А у меня отхватило стену и крышу. Эта война… это ужас. Даже один лес исчез. Кошмар.
Мичи умчался дальше. К стране Искры.
Даке сидел у окна.
— А Кити хорошо запоминает новое. Из-за искусства, я думаю, я с ней не буду ругаться. Да, кстати, надо спросить у нее, как она понимает слово "искусство".
Кити вошла в свою комнату. За веревочку, прикрепленную к носику ракеты, она вела Ракушку. Кити была взъерошена, но довольна. Она пристроила Ракушку у себя на кровати. Та повернулась вокруг своей оси четыре раза и уснула.
— Точно, живая. — Подумала Кити. Тут она вспомнила, что хотела сделать. Она причесалась и вышла из комнаты.
Даке уже сидел за столом и рисовал. Тут он услышал стук в дверь.
— Войдите.
Дверь приоткрылась. Из образовавшейся щели высунулась голова Кити.
— Даке-сэмпай, извините, если отвлекла…
— А, это ты. Тогда не отвлекла. Заходи.
Кити вошла в комнату и закрыла дверь.
— А как вы оживляете рисунки?
Даке развернулся на стуле к Кити.
— История долгая. Сядь на кровать.
Кити присела. Даке сел в полулотос на стуле и убрал руки за голову.
— Для начала надо искусно нарисовать. В рисунок надо вложить душу. Тогда ты сможешь его оживить. Смотри.
Даке вытащил лист бумаги. Там был рисунок единорога. Даке по очереди соединил кончики пальцев обеих рук (мизинец с мизинцем, безымянный с безымянным и т. п.).
[Author ID2: at Sat Jan 23 01:35:00 2010]- Цай ющ (оживи, рисунок). — Произнес Даке.
Единорог сначала зашевелился (всего на секунду), потом вдруг увеличился и вылез из листа. Он был, как настоящий. Будто живой. Он дышал, в глазах горела жизнь. Кити приоткрыла рот от удивления.
— Даке-сэмпай!.. Это… ого!..
— Если научиться, то это не сложно. — Тут Даке вспомнил, что хотел спросить. — Кити, что для тебя искусство?
— Для меня?
— Да.
— Искусство?
— Искусство.
— Ну…
Кити немного побаивалась обидеть сэмпая своей точкой зрения. Он, как никак тоже жизнь искусству отдал.
— Ну…. э…
— Да не нуди.
Кити тяжко вздохнула и поняла, что никуда она не уйдет от ответа.
"А чего, собственно, бояться? Это моя точка зрения" подумала Кити. Она набрала в легкие воздуха, сколько смогла, и выдохнула:
— Считаю, что это результат, действие… Само искусство — это движение.
Даке широко улыбался. Он раскачивался на стуле и держался руками за лодыжки. Он был похож на ребенка, которому впервые подарили мягкую игрушку. Кити недоуменно на него смотрела.
— Сэмпай. А, сэмпай. Вы чего?
Даке перестал плавать в облаках. Выражение лица сменилась эмоциями вроде "А? Чего?".
— А? А, понял, о чем ты. Кити! У нас одинаковые мнения! Мнения, слышишь?
— Очень рада за вас, но снова лишить меня слуха я вам не дам.
[Author ID2: at Sat Jan 23 01:35:00 2010]Даке хлопнул в ладоши и произнес:
— Мюи ющ (замри, рисунок).
Единорог прыгнул обратно в лист. Кити присмотрелась. Единорог был тем же, что и до оживления.
— Даке-сэмпай, это было просто потрясающе!
— Покажи мне, как ты рисуешь.
— Но… у меня нет бумаги. И карандашей.
— Хм. Ладно. Я дам тебе лист и карандаш. А ты рисуй.
— Ясно.
Даке дал Кити бумагу и карандаш. Кити начала думать, что ей нарисовать. Она нарисовала длинную змею с двойным языком и капюшоном. Даке всмотрелся в рисунок.
— О! Это Очковая змея?
— Она самая. Сэмпай, а вы догадливы.
— Да нет. Это ты понятно рисуешь. Ну, теперь произнеси на языке ветра "Оживи, рисунок".
Кити сосредоточила свой взгляд на змее.
— Цай ющ.
Змея начала еле заметно шевелить языком. Кончик языка высунулся из листа. Но тут же попал обратно. Кити взглянула на Даке.
— Сэмпай, а это что означает?
— Тебе нужно сосредоточиться на змее. Еще больше. Дать ей своей энергии.
Кити попробовала еще раз десять. Но никакого прогресса. Наступил вечер. Кити взяла рисунок с собой. Но сил у нее уже не оставалось. Кити решила не трогать спящую ракету и легла на кровать прямо с ней.
Ракета посапывала и позвякивала, как колокольчик. Иногда она дрыгала ножками или ерзала. Но Кити спала не менее сладко.
Наступил рассвет. Кити проснулась от ужасного шума. В соседней комнате ничего не было слышно: Даке еще спал.
Даке досматривал свой сон. Сначала это был кошмар. Он уронил все свои альбомы в пропасть. И карандаши. Но сзади подошла Кити и все ему вернула.
"Двойное счастье" подумал Даке. Но тут он почувствовал чье-то свежее мятное дыхание на своем лице. Он приоткрыл один глаз.
Перед ним сидела Кити и с любопытством смотрела ему в лицо. При этом она, как маленький ребенок, будящий своего папу, говорила:
— Даке-сэмпа-а-ай, проснитесь. Сэмпа-а-ай, вставать пора.
— Кити, еще же так рано… — Даке зевнул. — Дай мне поспать.
— Сэмпа-а-ай.
— Не мучай меня.
— Сэмпай, Мичи вернулся!
— Что?!
Даке вскочил. Кити посмотрела на него ангельскими глазками.
— Народ бежит его приветствовать.
Даке подбежал к окну. Мимо лагеря неслась толпа людей.
— Что же ты мне раньше не сказала?
— Я вас будила…
Даке метался по комнате. Тут ему, будто молния, ударила в голову мысль. Он повернулся к Кити с лицом девочки, собирающейся раздеться. Но этой "девочке" не давало раздеться чужое присутствие.
— Эмм, Кити. Ты не могла бы выйти? — Щеки Даке порозовели. — Дело в том, что… э…
— Что? А, да, конечно.
Кити вышла из комнаты.
"Интересно, наверное, посмотреть на переодевающегося сэмпая. Он, наверное, так красив…" думала Кити. Но она умела противостоять соблазну.
Мичи подлетал на драконе к деревне Облаков. Его удивило то, что его встречает толпа. Но, почему-то он никак не мог найти Кити и Даке. Дракон приземлился на площади.
Мичи перестал играть. И начал падать. Но его кто-то подхватил. Справа и слева. Мичи повернул голову направо. Даке засмеялся.
