- Это я — уголовник?! — взвился костром со своего тюфяка старичок в синем костюме цвета ночи. — Да я — политический! Был заточен сюда по гнусному навету! Если хотите знать, мои враги ложно обвинили меня в растрате крупной суммы казенных денег!

 - Ложно? — на всякий случай уточнил Агафон.

 - Ложно, — с убеждением кивнул заключенный. — Судите сами: разве десять миллионов — это крупная сумма для казны?

 Маг и царевич озадаченно переглянулись.

 - Это риторический вопрос, или экзистенциальный? — шепотом спросил Иван у мага, но тот, отвечая то ли старичку, то ли царевичу, лишь скроил страшную мину.

 Политический же, не замечая их сомнений, близоруко прищурился и взял инициативу в свои руки:

 - Сами–то вы кто такие будете, а?

 Друзья назвали свои имена и род занятий, и первый советник, немного успокоившись, продолжил:

 - Не хочу навязывать вам свое общество, но не намекнете ли вы, в какую сторону держите путь? Может статься, мне с вами окажется по пути?

 - С нами? — переспросил Иван и пожал плечами. — Если вы знаете, где Дуб Третий держит своего предсказывающего демона, то да.

 - Демона?.. Демона?.. — старичок побледнел, потом покраснел, потом принял более нейтральный цвет и подозрительно склонил лысеющую голову: — А зачем он вам?

 - Поговорить надо, — уклончиво ответил Иван, не желая еще раз пересказывать всю историю. — Буквально несколько минут.

 - Вы хотите, чтобы он вам что–нибудь предсказал, — проявил чудеса прозорливости старичок.

 - Да, — сухо кивнул Агафон и повернулся, чтобы уйти.

 - До свидания, — вежливо попрощался Иванушка.

 - Эй, эй! Погодите! Я за два дня тут совсем засиделся, и сейчас не против прогуляться с вами! А заодно покажу, где король держит горного демона, который предсказывает ему даты народных восстаний, стихийных бедствий, выигрышные номера в лотерее и колебания курса металлов и строительного камня на мировых рынках…

 - ГДЕ?

 - Только туда просто так не пройдешь, — продолжал первый советник, словно не слыша вопроса. — Левое крыло дворца, там, где расположены личные покои короля, загибается, образуя букву «О». В центре этой буквы стоит деревянная башня — единственная не только во дворце, но и во всей стране — вы знаете, сколько стоит кубометр древесины на рынке? — а в этой башне и томится каменное чудовище, плененное с помощью одного наемного мага еще дедом этого короля.

 - Чудовище?.. — с опаской повторил за старичком Агафон.

 - А почему башня именно деревянная? — не понял Иван.

 - Потому что горный демон может уйти сквозь камень, железо или землю. А через дерево — нет. Поэтому башню и пришлось сделать из самых толстых бревен, какие только дед Дуба Третьего смог тогда найти. Только, как я и сказал, туда просто так не попадешь. Другого пути, кроме как через весь дворец и покои обоих Дубов — внука и деда — туда нет. А во дворце на каждом этаже и в каждом переходе всегда полно стражи. Так что, молодые люди, я бы на вашем месте поискал более доступного предсказателя, пока ваши головы еще на плечах, а руки и ноги — на отведенных им природой местах. Дуб Третий крайне болезненно относится к соблюдению режима секретности, поверьте мне.

 - Мы уже поняли, — буркнул Агафон.

 - И что вы предлагаете? — поинтересовался Иванушка.

 - Кажется, я уже сказал, — покосился на непонятливых собеседников старичок. — Поищите кого–нибудь другого, после того, как выведете нас отсюда.

 Царевич нахмурился.

 - У нас нет времени. А чего стоят эти ваши местные гадалки, мы уже поняли.

 Тис в это время подошел к павшей двери камеры Ивана и Агафона и с любопытством разглядывал следы вскрытия.

 - Кстати, если не секрет, как вы собираетесь нас отсюда вызволить? — наконец, поинтересовался он.

 - Прорубить стену где–нибудь в темном уголке сада.

 - Тогда я лучше останусь здесь, — покачал головой он.

 - Почему?

 - Убережет меня от напрасных хлопот, молодые люди. Стена заколдована. Как только ей будет нанесено малейшее повреждение, статуи с трубами и барабанами заиграют на своих инструментах, каменные воины застучат мечами в щиты, их чудовища завоют, и на ноги будет поднята вся охрана дворца. Остальное — дело очень короткого времени.

 Иван и Агафон переглянулись.

 - С каждой минутой все проще и проще, — с кислой миной прокомментировал маг.

 - Препятствия — это то, что ты видишь, если отведешь глаза от цели, — упрямо процитировал кого–то из древних мыслителей Иван и задумался.

 Положение было отчаянным.

 Настолько отчаянным, что стоило попробовать прибегнуть к магии Агафона.

 - А ты не мог бы… перенести нас по воздуху… к этой деревянной башне? — с трудом подавив восстание целого полчища недобрых предчувствий, поинтересовался он у волшебника.

 - По воздуху? Пролевитировать, что ли? — с загоревшимся взглядом чародей выхватил свой пергамент и быстро выпалил: «Левитация!»

 Прочитав несколько раз инструкцию, он оторвал взгляд от текста и снисходительно улыбнулся:

 - Нет ничего проще. Теперь я вспомнил. Материал первого курса.

 В голову Иванушки закрались нехорошие подозрения.

 - Ты… раньше это… когда–нибудь делал?

 - Я–то? — фыркнул Агафон. — Да тысячу раз!

 - И что для этого требуется?

 - Ничего, — гордо доложил он. — Сейчас я вам продемонстрирую.

 Он вытянул руку в сторону факела в стенном кольце, прошептал несколько слов, и тот, как по волшебству [44], поднялся на метр, повернулся вокруг своей оси огненным колесом и неспешно полетел, покачиваясь на невидимых волнах, повинуясь движениям отчего–то задрожавшей вдруг руки чародея. Пролетев над головами бросившихся как по команде на пол музыкантов, факел остановился, попятился, залетел в одну из камер и там, наконец, упал в бочку с водой.

 Все с облегчением выдохнули и с благоговением воззрились на мага.

 Тот, казалось, выглядел потрясенным ничуть не меньше своих зрителей.

 - Н–ну… я же г–говорил… раз п–плюнуть… — сглотнув пересохшим ртом, выговорил все–таки он. — А сейчас… т–то же самое… на ж–живом добровольце…

 Все сделали шаг назад, только Иван замешкался, и Агафон принял это как сигнал к действию.

 Он вытянул руку, прошептал заклинание и…

 Ничего не произошло.

 Он попытался еще раз, и еще — результат оставался неизменным.

 - Ты, наверное, слишком тяжелый, — неуверенно предположил специалист по волшебным наукам, медленно опуская руку.

 Он снова извлек на свет пергамент, прошептал «Левитация» и снова вдумчиво, не спеша, прочел инструкцию раз, другой, третий…

 Новая попытка приподнять Ивана хоть на сантиметр окончилась провалом, но оброненная часовым пика просвистела мимо зароптавших было музыкантов, взмыла высь, с размаху воткнулась в щель между камней на потолке, повисела, покачиваясь, и ухнула вниз.

 Царевич прибег к испытанному народному средству для активизации и ускорения мыслительных процессов [45] и предположил:

 - А, может, дело в том, что ты способен поднимать в воздух только мертвые тела?..

 Зрители отшатнулись.

 - Неживые предметы, я хотел сказать, — быстро поправился Иван и снова задумался, наморщив на этот раз лоб, поджав губы и скосив глаза на переносицу.

 Этот способ тоже оказался действенным: его буквально осенило.

 - Я придумал! — радостно провозгласил лукоморец и победно обвел глазами притихших людей.

 Дверь тюрьмы бесшумно затворилась, и три человека в солдатских плащах и шлемах (маскировка на всякий случай) еще раз оглянулись, нет ли прохожих. Вокруг все было тихо, если не считать вспышек и грома фейерверков где–то в другом конце сада, звуков музыки и пения — похоже, веселье было в самом разгаре.

 Трое, махнув по очереди ногами, сели, один за другим на пику.

 Если бы у ведьм был общественный транспорт, он бы выглядел именно так.