Шэнг-Цунг покосился на искореженное шрамом и страданием лицо Тьмы-воплощенной, хмыкнул. Тьма всегда странна. Что ж, неважно. Сейчас он заберет жизнь ее, и соединит, и…
Прыжок сзади, скользкие лапы-щупальца и омерзительные, разъедающие дорогую одежду, брызги явились громом.
Словно Боги вспомнили о своих подопечных и ниспослали кару свыше. Уже падая, Шэнг-Цунг успел поиздеваться над подобным предположением. Боги чересчур математичны, они дают второй шанс, но не вмешиваются, а он победил, победил, победил…
— Я — победил! — с отчаянием заорал некромант.
Драгоценные карты Шиннока беспомощно рассыпались по полу. На искрящиеся изумрудные обложки налипла грязь, и колдун с отвращением сморщился.
Кто посмел нарушить Ритуал?!..
Карты зашипели. Карты плавились от кислоты. Враг был невидим, но Шэнг-Цунг определил его.
— Не-ет! — заревел колдун, потому что понятие "ПРЕДАТЕЛЬСТВО" зажглось сорокаметровым табло. Небесами.
Он забавлялся с моральными терзаниями о предательстве — с другими… это его игрушка, его оружие…
Обернутое острием к нему.
Шэнг-Цунг еще не верил в
(все пропало, все…)
неудачу. Он замахал руками и ногами, стараясь настичь неразличимого врага. Капли едкой жижи задымились на рукавах, лацканах и воротнике. Вонь кислотного дыхания
(такая злобная, такая самодовольная)
опалила ноздри колдуна. Ярость восстала изнутри.
— Ты, жалкий раб…
Он не договорил. Апперкот вырубил колдуна. Тотально и надежно.
…Саб-Зиро и Лю Кэнг жадно хватали воздух. Ощущение — словно вынырнули из бездонного Мариинского желоба, и разница в давлении, и приток кислорода — пусть не свежего, но такого бесценного — невыразимая сладость и райское вино.
Магические путы испарились. Они с наслаждением расслабили неловко вывернутые мускулы…
— Лю. Но кто здесь?..
— Я… не знаю…
В изголовье неподвижного некроманта пыльный воздух сгустился:
— Я ззсссдессь, — просвистел Рептилия.
Первым попозновением Лю Кэнга было кинуться в бой. Рептилия… проклятая тварь, заманившая их в ловушку в Живом Лесу, натравившая Деревья, пытавшаяся сожрать…
— Я убью тебя! — рявкнул Лю.
— Зззссамолчшшши, — Рептилия увернулся от Чемпиона, ловко избежал и второй атаки. Саб-Зиро задержал Лю.
— Почему ты помешал Шэнг-Цунгу, Рептилия? — спросил он, внимательно глядя на человекообразную ящерицу.
— Изззссбранные Зззсемли — враги Шшшао Канна, — отпрыгнул на полшага ящер. — Шшшао Канн убиваетсссс братьевссс Рептилии-сссс, — ядовитая слюна проела очередную пластинку Таро. — Изссбраные убивать-ссс Канна, Изззссбранные помогатьсссс Рептилии…
— Вот как! — прищурился Лю. — Внезапная трогательная забота о погибающей расе? И ради сородичей ты спасаешь нас? Так я и поверил!..
— Не совсемссс… ессссть еще… Рептилия-ссс платиссс долг Чессссти! — произнес он.
— Чести! Какая у тебя честь, лягушка! — хмыкнул Лю.
— Не тебессс! Ссссамоуверенный Чемпионссс, Рептилия хочет попробоватьссс тебя на вкусссс! — оскалил желтые зубы ящер. — Но Рептилиясссс платитсссс Зссамораживателю…
— Чего? Саб, когда ты успел оказать услугу ящерице? — изумленно воззрился Лю на Рептилию и Саб-Зиро поочередно.
Саб-Зиро открыл рот, чтобы пересказать эпизод в эденийской ночи, но Рептилия опередил его:
— Дваждыссс… Дваждысссс… Зссамораживатель пощадил Рептилиюсссс, Зссамораживатель сспассс Рептилию от Хоззссяина… от ссскверного Хоззссяина…
Его вид демонстрировал: риплоиды не забывают. Злой Хозяин поручил убить, но "жертва" оказалась не только сильнее Рептилии, но и благородней Хозяина. А позже — спасла от пытки.
— Нет времениссс, — вернул к действительности Рептилия. — Сссмертные не найдут Шао Канна сссамоссстоятельно… Рептилия проведет их…
Ящер нырнул в какой-то коридорчик — узкий и неприметный, совсем как памятный кошачий лаз. Возможно, одно из ответвлений оного.
— Ты веришь ему? — спросил Лю Саб-Зиро.
— Да, — твердо заявил Посвященный Холода. — Честь — это святое. Хоть бы и для рептилий!..
— Ладно уж, — и Лю полез в пахнущий болотом лаз.
Рептилия не подвел. Через десять минут (с учетом того, что "глупые сссмертые" плохо ориентировались в абсолютной темноте), они очутились у неплотно закрытых, вздымающихся ввысь, обернутых золотом и сталью, дверей.
Главный Тронный Зал Шао Канна.
— Зсссдесссь, — сообщил Рептилия.
— Мы поняли, — сказал Лю. Он сглотнул.
Теперь они окончательно у финиша. Счета оплачены, сургуч конвертов взломан, тайны выпотрошены. Список пунктов — черные крестики. Готовность.
Переступите ли черту, или провалитесь в пропасть.
— Спасибо, Рептилия, — Саб-Зиро поклонился ящерице.
— Не благодарисссссь! Рептилия уважаетсссс Чесссть! — и ящер скрылся в моментально захлопнувшемся переходе.
Саб-Зиро приблизился к Лю. И двери.
(снова дверь… последняя)
— Лю. Вызов Императору имеет право бросить только один.
— Да. Я истратил мой шанс, а? Там, в Эдении…
— Лю. Ты один в состоянии одолеть Шао Канна, — мягко произнес Саб-Зиро.
— Но… Саб, я… я провалил однажды…
— Поэтому ты не должен проиграть теперь.
Лю Кэнг постоял с минуту, прикрыв веки. Воспринимая единение.
Китана и Храм Света. Рэйден и Земля. И надежда.
Стоило попробовать.
— Окей. Я брошу ему вызов. Только ты… войдешь со мной?
— Конечно, — улыбнулся Саб-Зиро.
Бесконечый Тронный Зал с порога ошеломил своей пустынностью. Они уже были в нем, когда Шэнг-Цунг назначал оппонентов Защитникам Земли, но тогда в Зале умещалось небольшое войско. Теперь — никого, и он зиял, словно небольшая галактика.
Срастающаяся в черную дыру.
Иссеченные своды возносились в небеса. Вавилонская Башня — Шао Канн будто бросал вызов самим Богам, и острием этого меча был Тронный Зал наточенной ненависти.
И власти.
Лю Кэнг нервным жестом поправил повязку-обруч на лбу. Он беспрестанно сглатывал слюну, он не страшился… но вселенная Шао Канна слишком огромна.
(мы всего лишь смертные, правда?)
Но миновали чересчур много, чтобы отступить.
Шао Канн восседал на его троне. Маска с шипами скрывала какие-либо эмоции, ровное зеленое свечение, похожее на излучение Шэнг-Цунговского Таро, вклинивалось в бордовое освещение Зала.
Лю Кэнг выступил вперед… перед этим он судорожно обернулся к Саб-Зиро, словно школьник перед экзаменом — в надежде на шпаргалку. Наверное, он получил ее — в виде очередной улыбки… хоть и гораздо менее спокойной, чем ожидалось.
— Узурпатор, провозгласивший себя Императором! — Лю неестественно распрямился. Он так надеялся, что звездные лучи
(я — Свет… и я сильнее!)
заструятся из его ладоней, и заранее отпугнут врага, но колючая маска, венчающая неподвижное тело Шао Канна, пока не реагировала.
— …провозгласивший себя Императором, — повторил Лю.
— ВЫ ВСЕ-ТАКИ ПРИШЛИ, — сказал Шао Канн.
Лю прикусил губу. Ну разумеется, Император рано или поздно бы заговорил — увертюрой к их битве.
(Финголфин не успел обозвать Моргота трусом, да? Просто ни одна сказка не повторяется на сто процентов… у каждого своя личная сказка)
— Да, — вызывающе ответил Лю.
Саб-Зиро притаился за колонной. Это — не его бой. Турнир подразумевает дуэли. Не его бой… жаль. Ему тоже есть, что сказать Императору.
Но так уж полагается, что против Темных Лордов выступают светлые герои, а не другая половинка Тьмы… пусть и Тьмы-истинной.
Саб-Зиро наблюдал.
— ВЫ СМЕЛЫ. ЭТО ПРАВДА, — продолжал Шао Канн. — Я СТАВИЛ ВАМ ПРЕПЯТСТВИЯ И ЛОВУШКИ, Я ИСПЫТЫВАЛ ВАС КАЖДЫЙ МИГ… ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ ВЫ БЫЛИ НА СМЕРТЕЛЬНОЙ БИТВЕ. НА ТУРНИРЕ — ПРОТИВ МИРА. ПРОТИВ СЕБЯ. НЕ ВСЕ ВЫЖИЛИ, НО ТЫ — СУМЕЛ, ДА, ЧЕМПИОН?
— Да, — снова сказал Лю.
Шао Канн поднялся с его Трона.
— ТЫ СИЛЬНЕЕ БАШНИ, ЧЕМПИОН. Я УВАЖАЮ ТЕБЯ.
— Зато я тебя — нет! — отрезал Лю Кэнг, и в зрачках его плясали исступленно-светлые блики. — Ты — трус, неспособный на честный бой!
