(ты прав, Скорпион… я потерял и брата, и единственного друга — а он обвиняет меня; я предан своим Кланом, я провалил задание Рэйдена… не осталось ничего… ничего…)
— Ну тогда дай — мне — спокойно — умереть! — Саб-Зиро почти выкрикнул, потому что пламя трещало на краях его раны, но физический разлад совершенно потерял значение. Пожалуй, он понимал мертвого ниндзя: Смерть — это всего лишь начало… боли.
— Я уйду. Но сначала предупрежу тебя: вскоре твоя душа покинет тело, и она не войдет в Зал Славы. Ты сделаешься Они — демоном-разрушителем, самым кошмарным и ненавистным исчадьем безумия — навеки проклятым Богами и смертными.
(что… что — он — говорит?)
— Когда кто-то умирает столь мучительно в Не-Мире, когда его дух кровоточит сильнее любых ранений — он превращается в Они, — продолжал Скорпион. — И твоему аду не будет пределов. Видишь, Лин-Куэй, мне и впрямь нет нужды карать тебя. Прощай, Лин-Куэй… и старайся не заснуть в Не-Мире…
Скорпион исчез — без вспышки, шума или чего-то предваряющего.
"Фаталити", полувслух пробормотал Саб-Зиро. Скорпион якобы миловал его… но на самом деле усугубил его участь. Чего, кстати, и добивался.
Демоны-Они… нет ничего хуже этих тварей, нет ничего страшнее, чем стать одним из них. Не-Мир измыслил их в припадке эпилепсии, не иначе.
И Саб-Зиро предстояло транформироваться в жуткую нежить.
(нет! Призрак, ты не получишь свое!)
Точно заменителем крови на него нахлынуло ощущение несправедливости… и, похоже, страха. Они-разрушитель. Эссенция зла.
(Нет!)
И механизация лучше такого. Все познается в сравнении.
(не сдамся!)
Саб-Зиро распахнул глаза. Около полминуты вместе со звоном в ушах колебалась матовая пленка предслепоты. Потом различил сходную с первоначальной картинку пепла и багрянца. Не-Мир примерил старый костюм. Какая разница?..
Саб-Зиро со свистом глотал воздух — скверный, воняющий горелыми перьями.
Дыши.
Саб-Зиро погрузил фаланги пальцев в глубокий провал на груди. Смоук пронзил его чуть не насквозь, и кровь фактически вытекла из него, но раз жив…
(я обязан жить)
Снова формулировка долга. И Чести. Скорпион ничего не понимает в Чести. Брат одолел его в честном поединке и не трогал семью… и вендетта — подлость… Уже из-за этого Саб-Зиро надлежит выжить и
(мстить? Перебор… все мстят — на Земле, во Внешних Мирах или Не-Мире… как же я устал…)
Посмотрим.
Саб-Зиро наложил ледяной "бинт" на рану. Соприкосновение таяния с раззявленой плотью взорвалось целой Сверхновой. Он стиснул зубы. Он закашлялся: кровь находила запасной выход.
(нет. Нельзя. Дыши и не кровоточь!)
Накатила тоска, беспомощность
(бесконечность)
будто Не-Мир тщился поскорей пожрать упрямца-смертного и вылепить из истерзанной плоти Разрушителя. Саб-Зиро держал Не-Мир на поводке.
Я справлюсь. Я смогу.
Постепенно драгоценный — аналог алмазного кинжала — Холод вобрал долю боли. Саб-Зиро перекатился на бок. Правая кисть нащупала пустоту. Он повернул голову: так и есть, Бездна-Под-Мостом.
Смоук остался там…
(интересно, мутируют ли роботы в Они?)
Мысль подбросила его. Нет, нет… Они — это живое-переродившееся. Не киборг.
— Смоук! — позвал Саб-Зиро. Точно заблудившийся ребенок, все еще надеющийся отыскать дорогу. Но Смоук мертв. Дорога тоже.
(я убил его…)
— Да, ты, Ледышка! Теперь не отмажешься! — с ехидством пискнуло откуда-то. Смоук? Иногда-они-возвращаются… ты теперь Скорпион?!
Нет. Просто зависшему у предсмертия сознанию мерещится всякое… ну и Не-Мир вносит его лепту.
— Я — не виноват, — проговорил Саб-Зиро черноте. — Ты сам вопил о суициде. И аннигиляции. Прости. Я хотел, как лучше.
Он откинулся назад. На относительно безопасную красноватую гальку.
(ты собираешься валяться здесь? Не рекомендую… отсчет не в твою пользу…)
Не засыпай в Не-Мире. Своевременный совет, ибо болезненная дремота стянула его веки.
Он исхитрился принять нечто, отдаленно напоминающее вертикальное положение. Вернее, это было позой скорчившегося калеки — кем он и являлся в данный момент.
(ничего… хоть ползком — но вперед).
Путь — это безграничность. Прости, Смоук, что не вместе следуем им.
Он сделал первый шаг. Шаг отдавался мукой — в груди, в висках, в каждом мускуле.
Но потом был второй. И третий.
И кромка Бездны-Под-Мостом удалялась.
— Ну и какого хрена ты это учинил? — набросился Кэйно на Сайрэкса. — Просили тебя, железяка ты ржавая?!
Сайрэкс безмолствовал. Кэйно плюхнулся на какой-то пенек: после телепортации желтого киборга они втроем очутились на некой полянке, весьма пригожей и зеленой… правда, вела она в темный и не сулящий ничего хорошего лес.
— На хрена было взрывать пещеру?! — продолжал допрос Кэйно. Со злостью двинул кулаком в металлический корпус робота, тот глухо прогудел. Сайрэкс никак не среагировал. Сектор и подавно. — Мы бы спокойно добрались до них, а так ищи их теперь… а, ну тебя, банка ты консервная!
Кэйно вытащил из кармана сигарету, закурил. Жаль, флягу с виски не захватил, сейчас бы очень пригодился глоточек чего-нибудь эдакого. Кэйно думал о Шэнг-Цунге… о том, что ему придется являться к некроманту с пустыми руками. Ну, почти. Из списка четырех имен вычеркнут только один. Шэнг-Цунг явно не будет доволен. Он поручил изничтожить Саб-Зиро, Лю Кэнга и Китану — в обязательном порядке, сам Кэйно присовокупил еще и Джакса. Четверть задания — маловато…
Кэйно растоптал окурок. Он тихо погрузился в сочную влажную траву. С неохотой встал с пня.
— Ну, ржавчина, вперед, — буркнул Кэйно бездействующим киборгам.
— Нет-Кэйно, — металлоидно ответил Сектор. — Параметры-изменились.
— Чего-о?! — выпучил единственный глаз уголовник. До сих пор оба робота беспрекословно подчинялись ему. Он воспринимал их вроде личного автомобиля да ноутбука. Чем они, по сути, и были.
— Модификация-основных-положений, — в одно слово выговорил Сектор. Красный киборг угрожающе надвинулся на Кэйно. На "животе" мигала сигнализация ракетницы, напоминая про дешевую фантастику о восстании машин и прочих терминаторов. Кэйно замотал головой. Что за чертовшина?
— Эй, урод, какого дьявола ты… — Кэйно вытащил нож. Робот или живой, тому, кто прекословит Кэйно — не поздоровится.
— Срок-нашего-содействия-истек, — выдал Сектор. Сайрэкс занял позицию боевой готовности позади Кэйно.
Бунт машин. Фиговы ужастики…
Страх разлился по жилам уголовника. Он дернулся. Ему почудилось: киборги везде… включая третьего, Смоука, нет, его нет… но эти двое явно взбунтовались. Бракованные Лин-Куэевские подделки.
Ракетница Сектора вскрылась, словно ореховая скорлупа. Близнец-Сайрэкс приготовился швырнуть гранату. Кэйно представил, какие мелкие кусочки его разлетятся по очаровательной полянке.
Он взвыл.
Сектор навис над ним, распространяя густой аромат железа и резины. Но под стальной и алой маской поблескивали глаза. Почему-то Кэйно послышались слова
(я был — Посвященным Огня и ныне я — Огонь, я сам выбрал удел киборга, но это не значит, что я выбрал удел раба!)
Кэйно отогнал глюк. Кэйно вонзил нож в резервуар-ракетницу Сектора.
Над макушкой уголовника промелькнула кислотная сеть, но Кэйно был достаточно ловок. Он отпрыгнул от взбесившихся киберов. Лин-Куэевцы зашагали в его сторону — деревянно, точно зомби. Но резво.
— Провались вы! — заорал Кэйно, сигая в чащобу леса. Он покатился кубарем под откос: оказывается, деревья куда выше, чем казались. Мгновенно неприятно-линялое небо Не-Миро заросло исполинскими кронами.
На дне своеобразного оврага, из которого рос лес, Кэйно принялся затравленно озираться: нет ли где роботов. Темень из-за буровато-зеленой листвы стояла непроглядная. Хорошо еще, инфракрасный имплантант не нуждался в свете.
Преследования не выявилось.
— Обломались, уроды! — захихикал Кэйно, выставляя средний палец воображаемым врагам.
