— Ну-ка, сестрица, — негромко обратился я к девушке, — расскажи-ка мне поподробнее о той парочке, что пристроилась за твоей спиной.

— Баскуты, — так же тихо отозвалась Кайтар. — Теперь уж не скажешь, как захватила их Черная Нежить. Может, больны были. Или просто отчаялись. Но здесь они не по нашу душу, — уверенно добавила она.

Не в силах устоять перед желанием блеснуть перед взрослым мужчиной, Кайтар принялась подробно рассказывать всё, что знала сама о сущности и предназначении баскутов. Тем временем корчмарь подал мне жареного зайца. После грибов да лесных ягод он показался мне восхитительным. Тем временем проснулся и Офедр. Правда, глаза он открывать не спешил, наивно полагая, что введет этим меня в заблуждение. Впрочем, сейчас совершенно иное отвлекло меня. Вооруженный отряд, судя по скорости передвижения, конный, стремительно приближался к деревне. И целью его, скорее всего, была Кайтар. Когда Улфед бросил притворяться и попытался не слишком дружелюбно освободиться от моего общества, я сообщил ему об опасности. У него хватило ума поверить в мою искренность. Не разглагольствуя далее, мы бросились к его знакомым, чей дом находился на самом краю деревни, а огород переходил непосредственно в лес.

Хозяйка мне определенно понравилась сразу. Ведьма она или ведунья — название не в счет. Но аура ее была почти белой.

Здесь существовало какая-то неизвестная мне церемония, заключавшаяся в соприкосновении ладоней. Я исполнил ее и, рискнув, выдержал испытание. Как я ни закрывал свое сознание, через телесный контакт ведунья могла многое обо мне узнать. Уровень и характер моей ауры и вовсе невозможно было скрыть. Юлиса, так звали хозяйку, подтверждая мой предупреждение, сообщила, что в направлении деревни скачут несколько всадников, и в отряде этом есть нежелательные персоны. В поселении не жаловали посторонних колдунов, да еще и прибывающих в составе больших отрядов. После недолгих препирательств с мужем, хозяйка подхватила нас с Кайтар под руки, и мы ушли в лес. Позади нас Юлиса выстроила нехитрое, но надежное охранное заклятие, призванное запутать и сбить со следа излишне любопытных.

— Итак, сестра, рассказывай, — предложила Юлиса девушке, когда мы надежно укрылись под сенью деревьев, — по какой причине тебя разыскивают люди герцога? Ты что, не в своем уме, чтобы вредить им?

Кайтар была готова расплакаться.

— Я не знаю, почему… Я ничего не понимаю! В королевстве всего третий день…

Пришлось мне осадить ведунью.

— Потише, мать. Не мучь понапрасну ребенка. Уж лучше бы Офедра расспросила — он-то больше знает.

Юлиса склонилась передо мной в глубоком поклоне:

— Извини, брат гроссведун, но дело здесь нечисто. Офедра я-то издавна знаю, а девчонку-колдунью вижу впервые. Может, охмурила она Офедра?

— Уймись! — повысил голос я, не столько по причине гнева, а потому что в расположенном недалеко от нашего укрытия хозяйском дворе поднялся шум и гам. — Расскажи лучше, почему герцог хозяйничает на королевских землях, как на свои собственных. Я ведь не знаю ваших порядков, извини, сестра, пришлого человека.

Юлиса вновь торопливо поклонилась, признавая за чужеземным гроссведуном — то есть за мной — верховенство. Одновременно она не забывала бросать тревожные взгляды в сторону дома. Видимо, в эффективности своего колдовства она всё-таки сомневалась.

— Великий Герцог владеет примерно четвертью королевства, а границы у нас зачастую условны. Король, конечно, выше, но… — она запнулась, — он слишком далеко, чтобы вникать в каждую мелочь. — Но, брат, — она ускорила речь, — моя молодая сестра, Кайтар, чем-то привлекла людей герцога…

— Видимо, юностью и обаянием, — безразлично ответствовал я, не забывая напряженно наблюдать за окраиной деревни. Хвала Великим Светлым, всё обошлось. Всадники вскоре высыпали со двора, а Амешак, хозяин, поспешил затворить за ними ворота. Мы об этом узнали сразу, но Юлиса не торопилась возвращаться.

— Гроссведун, — вновь поклонилась она мне, — предположим, ищут они не девчонку, — кивком она показала на Кайтар, сидевшую неподалеку, — а кого-то более значительного. Может быть, тебя?

Меня, Юркая, искать не могли. Во всяком случае, теоретически. Вероятность того, что в этом времени и месте объявился другой землянин, была меньше одного шанса из миллиона. Строго говоря, ее вообще не было. Не мог же я, только спеленав Лысого Малинника, уже произвести в мире Середы необратимые изменения.

Вернулись в избу мы только под вечер, когда вооруженного отряда и след простыл. Я не стал торопить, а тем более перечить деревенской ведьме, не зная местных обычаев. Могло статься, что нас ждала засада или что-то в этом роде, но было не с руки выспрашивать, дабы не разрушить представления о своей умудренности в колдовских науках. И еще: время, проведенное в лесу, нельзя было считать потраченным даром. Я потратил его на то, чтобы понять Кайтар. Девушка привлекла меня не молодостью и красотой — не было в ней красоты, а своей неразгаданностью. Хорошо, в ее талантах не смог разобраться я; но и сама Кайтар не знала — насколько я мог читать чужие мысли и понимать истинный смысл вслух произносимых ответов — зачем её затребовали ко двору, и почему она безропотно подчинилась. Похоже, к этому же мнению пришла и Юлиса. Мне стало интересно.

Кстати, я выспросил — надеюсь, достаточно деликатно — деревенскую ведьму о своей добыче, о Лысом Малиннике. Оказывается, зверушка стоила немалых денег, только вот срок годности ее был ограничен. Короче говоря, моя жизнь на Середе, вроде бы, налаживалась.

Мы без опаски и без приключений переночевали в этом доме. Утром Офедр неожиданно поменял решение и стал торопить Кайтар в дорогу. Против моего присутствия в их компании он не возражал.

Когда мы отправлялись со двора, ко мне подошла Юлиса. Она сунула мне с десяток стрел с серебряными наконечниками. Стрелы — но без лука, способного их выпустить. Тем не менее, не составляло труда догадаться об их предназначении.

— Ты уверена, хозяйка, что они предохранят от придорожной нежити? — слегка улыбнувшись, спросил я.

Та ответила без тени усмешки: дескать, не дура, сама знаю, что серебро действенно только против самых простых порождений колдовского разума. Но запас карман не тянет. Без особого труда от мелочи отбиться — тоже выгода. Эту её сентенцию мне пришлось оценить позже.

Мой попутчик, Офедр, где-то умудрился приобрести квелую лошаденку, на которую погрузили девушку-колдунью и всю нашу невеликую амуницию. Я шел налегке, вооружившись крепким сухим посохом. Офедр возглавлял нашу процессию, неся на плече грозного вида топор, одолженный Амешаком.

Не успели мы миновать и половины перехода до привала, как я почуял неладное. Нет, не против себя: мне по-прежнему на планете ничто не угрожало. А вот Кайтар… Однако, начинающая колдунья совершенно не беспокоилась. Может быть, просто не освоила технику отдаленного наблюдения. Не скажу, что обеспокоился и я. Те, кто устроил нам засаду, были слабы, судя по тому, что не умели должным образом маскироваться.

Они высыпали на дорогу все разом: шестеро крестьян, вооруженных, кто чем попало. Офедр, шедший впереди, немного замешкался, по-видимому, просто оторопел. Пока шла недолгая словесная перебранка, я успел разобраться в настроении противников. Уговаривать их было бесполезно. Прикинув их боевые возможности, я решил, что справлюсь без магии, и первым атаковал предводителя. Бил я сильно, но не смертельно. Последнего противника я оставил Офедру, для допроса. Тот уже взял себя в руки и рассудил по-королевски: дескать, что взять с них, крестьян? Пришлось отправить того в глубокий нокаут. Вообще-то эта скоротечная битва не сулила мне ни славы, ни самоудовлетворения. Но мой спутник, Офедр, выразил свой восхищение. Кайтар промолчала.

После этого маленького происшествия Офедр настойчиво подбивал нас свернуть на лесную тропу. Был он не расторопен, но и не трус — боялся не за себя, а за девушку. Тут уж мне пришлось воспротивиться. На дороге, в случае нужды, я смогу постоять и за себя, и за своих спутников. Иное дело — лес с его нежитью. Сам я познакомился пока только с двумя колдовскими порождениями, о других знал со слов Кайтар. Конечно, этого было недостаточно, чтобы чувствовать себя в безопасности.