Сталкеры шли фактически боком. Спиной к спине. Майк пару раз чуть не выстрелил в безобидно осыпающийся песок. Юмор ситуации был в том, что напарники понимали свою неготовность к опасным неожиданностям. В случае чего такое построение не поможет. Оба на собственном опыте знали, как стремителен атакующий снорк, как единственным фоном для бегущего кровососа является его сиплое дыхание и что когда стреляешь на звук, то попадаешь только в силу везения. И как это страшно, когда почва под ногами становится предательской и камень, мирно лежащий здесь со времён сотворения мира, в момент когда ты через него переступаешь, резко взлетает, ударяя по кое-чему уязвимому. Инициатива всегда на стороне атакующего. Кто копошился в глубоких норах — не известно. Что от них ждать тоже.

Впрочем, как и всегда, никто не атаковал. Просто давление на мозг порой становилось невыносимым и очень хотелось бежать. Напарники держались, не впервой. Бросок гайки, не такой как в лесу, а побольше. Пройти ещё шагов пять. Потом следующий бросок, обойти лужу студня, подобрать первую гайку и бросить снова. Пару раз приходилось пригибаться под ветвистыми росчерками «электр», находившихся наверху. Пришлось резко присесть, когда вокруг начал формироваться смерчик, почти успешно попытавшийся поднять Майка. Поджав ноги, Майк секунды две не чувствовал под ногами земли. Потом плавно опустился, стимулированный рывком Ильи за пояс. Рывком, чуть не сорвавшим штаны. Почему карусель не опустилась на дно оврага, или не осталась наверху, ведь на склоне ей не место, какой смысл спрашивать, ответа-то не будет.

До упавшего вниз артефакта добирались минут двадцать.

— Ты моя радость, — приговаривал Илья устраивая артефакт в свой контейнер.

— Действительно, радость. — Майку хотелось рассмотреть осветившееся лицо напарника. Редкое зрелище, разглаживающее вечную печать заботы и настороженности. Нельзя оборачиваться, поскольку напарник полностью поглощен упаковыванием добычи. Майка тоже беспокоили эти непонятные ниши в стенках оврага. По сути, именно такие вещи и удерживали напарников от перехода в категорию смертников. У каждого свой якорь в Зоне — нечто, чего он не понимает. Майк с Ильей не понимали этот овраг и вспоминали об этом каждый раз, когда в головы приходила мысль, что они всё здесь знают, хотя первооткрывателю этого места странности не помешали увериться в собственной мудрости.

Майк смотрел по сторонам и слышал, что артефакт упакован. Сейчас Илья закроет рюкзак, потом они пройдут обратно. Даже если находок больше не будет, то всё равно можно возвращаться. План выполнен.

Они прошли вглубь еще метров сорок, до того момента, когда не могли больше идти спина к спине, поскольку стали упираться стволами в стены. Дальше шагали один за другим. Пошли, разумеется, слишком просто сказано. Они перепрыгивали лужи «студня», а через мелкие перешагивали. Вокруг было темно и только слабый свет струился сверху. Подствольные фонарики в самодельных креплениях помогали слабо. Находок больше не было. Когда небо над головами пропало окончательно, а прямо по курсу образовалась ещё одна куча мягкой земли, настала пора поворачивать.

На обратном пути Майк, ставший в этом тесном месте первым, старательно смотря по сторонам и под ноги, увидел тень в одной из луж. «Студень» не давал света. Он только слабо светился сам, не освещая ничего вокруг. На фоне светящейся жижи Майк разглядел что-то искусственного происхождения. Чёткие линии образовали прямой угол. В «студне» лежал ПДА.

— Смотри, как тебе эта находка?

— Что там? — Илья наклонился через плечо напарника. — Достань из моего рюкзака щипцы и тащи его сюда.

Извлечённый приборчик был в защитном чехле — в недавно появившейся новинке, обещавшей сохранить тонкую начинку от экстремальных условий Зоны. ПДА выглядел неповрежденным. Включился сразу.

— Не отвлекайся. Мы еще не наверху. Там посмотришь. — Илья знал слабость напарника. Как только Майку попадается что-то любопытное, он начинает его разглядывать, порой забывая обо всём. Так было и в этот раз. Страсть как хотелось полезть в меню и прочитать последнее сообщение, например. Хорошо, что умники придумали этот чехол и что «студень» в основном, растворяет только органику.

— А знаешь, что я думаю? Мне кажется, что тот кабан погнался за хозяином этого ПДА. Тот увернулся — хряк с разбегу влетел в «плешь». Ну а потом мужик сам попался во что-нибудь вроде «карусели». Она ведь была совсем рядом.

— Мало оснований для столь подробной реконструкции событий. Не отвлекайся. — От эйфории вызванной находкой не осталось и следа. Илья снова хмур и собран.

В тишине, нарушаемой только шагами и редким бульканьем луж «студня», сталкеры выбрались наружу. Говорят, что выбираясь из подземелья человек должен чувствовать облегчение, дескать «как же хорошо на просторе». Ничего подобного не Майк не почувствовал. Зона везде чужда и опасна. Первое чему учатся здесь — не расслабляться. В овраге из подозрительных выемок могут вывалиться снорки, парочка бюреров или не пойми кто, раз выходы из «нор» встречаются только здесь. Наверху — ну кто может поручиться, что сталкеров не поджидает стоящий на краю оврага невидимый кровосос? Никто не поручится. Это иллюзия, что на открытой местности безопасно.

Отойдя от поляны не далеко, шагов на двадцать, чтоб она прикрывала спины, напарники занялись находкой. ПДА, судя по всему, принадлежал учёному. Большая часть данных была запоролена. Открылся только звуковой файл, записанный два, с не большим, часа назад.

— … Тому, кто найдет — будь человеком, отнеси мой ПДА на Янтарь Сахарову. Сразу же, как найдешь. В накладе не останешься. Потерю времени и усилия профессор компенсирует, будь спокоен. Я вполне допускаю, что живу последние минуты, но не хотелось бы погибнуть просто так. — Срывающийся голос, шумное дыхание и более-менее ритмичные удары — шорохи свидетельствовали о том, человек бежал. Судя по голосу, его обладателю могло быть от двадцатипяти до сорока лет. — Ох, ещё сто метров и остановлюсь, не могу больше. Если хотят, то пусть догоняют и едят.

Некоторое время на записи было только шумное дыхание и шаги. Потом облегчённый вздох, явное падение на траву, бульканье. Секунд через тридцать рассказ продолжился:

— Мы были группой исследователей, желающих проверить пару теорий возникновения Зоны, альтернативных принятым в научной среде. Нас изначально не удовлетворяли существующие концепции происходящих в Зоне явлений. По мне её возникновение не объяснено никак, пустое словоблудие. Ребята думали также, в силу чего мы решили провести самостоятельные исследования. Как ни странно, нас поддержал Сахаров. Хотя, чему я удивляюсь? Он как никто знает ущербность и слабость современной науки перед лицом Зоны. В случае же успеха, наша работа наверняка оказалась бы сделанной под его руководством. Но это так, мелочи жизни. Я помню как тряслись мои руки, когда я отбивал первое сообщение. Вчерашний студент без опыта просится поработать со светилом, широко известным и очень авторитетным в определённых кругах. Комедия положений. Впрочем, я отвлёкся.

Нас было трое. За Кордоном, следуя рекомендациям Сахарова мы наняли проводников. Три опытных сталкера. Когда мы только пересекли периметр и размышляли о том куда бы направится, одному из наших проводников пришло сообщение с просьбой помочь в поисках пропавших на «Агропроме». Это редкая удача, подумали мы. Для опытных сталкеров какое-то явление Зоны является не знакомым, можно сразу же приступать к исследованию. Старший проводник — Михаил Старый, предложил нам остаться и подождать в безопасном месте. Мы отказались. Мы решили — грех пропускать бесценный опыт. Сам же в руки идёт.

Здания НИИ «Агропром» нам сразу понравились. Простая архитектура, все на распашку — можно не бояться засад. Аномалий вокруг мало, в случае чего и отступить можно. Нас распределили между поисковыми группами. Я со Старым, а Мартин с Сигизмундом с другой группой. Кто ее возглавлял, не помню.