Химера возникла ожидаемо внезапно. И аккурат напротив Майка. Впору поверить Илье, что охота идет не вообще, а за конкретными сталкерами. Только на этот раз она вошла в прицел и была прошита очередью. Только пули не оказали заметного эффекта. Большая голова легко, прямо-таки играючись, клюнула в шею Илью. Он упал.

Дальнейшим продолжением траектории было бы повторное прохождение сквозь обожженного долговца, с уходом в темноту. Не известно, был ли в сознании Илья, но он умудрился протянуть из под тела мутанта руку и схватить чуть ниже малой головы. Кулак сжался примерно там же, где у человека кадык. Рука Ильи, разумеется, сорвалась в момент прыжка. Но в результате намеченный бросок вышел кривым и коротким. Долговец ограничился порванным на груди комбинезоном. Малая голова целила в горло, но Илья внес свою лепту в рисунок боя. Майк, заметив краем глаза что напарник лежит, напрочь забыл о том, что они на поляне не одни с химерой. Он уперся в неё непрерывной очередью. Не было ни ночи, ни окружающих сталкеров. Не было ни вскинутого к плечу автомата, ни людей, в которых можно было попасть. Отдачи, и той не было. Лес превратился в полупрозрачные декорации. Выцветшие и сухие, словно из старой паутины. Майк не чувствовал ничего, даже ярости. Равно как и самого себя. Был только грохочущий огонь, рвущий ненавистную черную фигуру стальными искрами. Осатаневшие трассирующие шершни впивались в мягкую шкурку химеры. В мягкую не как бархат, а как густая плесень.

Высказав свое мнение свистящим выдохом, та бросилась в лес. Вернее попыталась. За мгновение до отрыва от земли, к Майкову стволу добавилось ещё три. Прыжок получился вполне обычным. Долгим — да. Быстрым — тоже да. Но эта скорость была уловима взглядом. Дальность вполне доступна как ногам, так и прицельному огню. Кто-то из уцелевших долговцев пальнул из подствольника. Перед мордами плюхнувшейся метрах в пяти химеры полыхнуло. Последние очереди были частыми, короткими и практически без промахов. Химера попыталась рвануть в бок, но хватило её только метра на четыре. Две с небольшим длинны её тела.

Майка такие детали не интересовали. Он только отметил, что цель поражена. Он бросил автомат совершенно не задумываясь. Бухнулся на колени перед напарником. Тот уже не дышал. На его шее чернели четыре раны, из которых две строго в районе сонной артерии. Химера всё делала аккуратно и быстро.

Сколько времени он простоял над телом напарника, Майк не знал. Он не чувствовал ничего, ни о чём не думал. Он был вообще нигде. Ему в рот вставили металлическое горлышко. Он сделал сколько-то глотков, прежде чем заметил, что именно пьёт и закашлялся. Кажется, он осушил половину восьмисот граммовой фляги спирта.

— Ему уже ничем не помочь, брат-сталкер. Нужно с него снять всё то, что сможет облегчить жизнь тем, кто остался в Зоне.

Майк ещё раз закашлялся и кивнул:

— Да, я сделаю это сам.

Его ещё раз сочувственно похлопали по спине, зная, что нет таких слов, способных помочь и оставили в покое.

К полудню показалась станция «Янов». Она виднелась в долго не рассеивающейся дымке туманным видением. Только водонапорная башня была видна отчётливо. Пять сталкеров остановились у опушки леса. Прямо — железнодорожное полотно, ведущее к заводу «Юпитер», чуть левее станция, в километре за которой располагался тот самый карьер с тем самым экскаватором. Слева, метрах в семистах, сгоревшая деревня, где и сейчас попадаются «жарки». Справа вдалеке угадывался холм с полуразрушенным железнодорожным туннелем. Что-то многовато туннелей в Зоне. Словно тут не леса и болота, а горы. Впрочем, Майк ни о чём таком не думал. В голове царила гнетущая и тяжелая пустота. Он только знал, что Илья в последние мгновения своей жизни прямо обвинил своего убийцу. Вернее, не своего, а свою. Его жизнь оборвала Зона, послав лучшего из возможных палачей.

— Ну что, идем на «Янов», или сразу к экскаватору? — Ожог спрашивал без особого интереса бесцветным тоном. Он так разрешил называть себя только Майку, популярно намекнув, что тот теперь понял что-то важное в Зоне. Долговцы, присутствовавшие при разговоре, молча, не проронив ни звука и не выдав своего состояния ни единой гримасой, согласились с решением командира. Они тоже что-то такое знали. Теперь все молча смотрели в угрюмый, не оживляемый даже солнечным светом пейзаж и ждали, что скажет Майк. Все признали за ним право выбирать. Сахаров доверил этим двоим что-то важное. Пока один из них жив — миссия продолжается. С этим согласились все, даже сталкер из бывшей группы Москита, не знавший подробностей.

— К экскаватору. Нужные подробности мы знаем. Останутся вопросы — спросим через ПДА.

— Замётано.

Сталкеры двинулись по прямой. Перед насыпью образовалась «электра», чьи прозрачные молнии при срабатывании от болтика были практически незаметными. Её легко обошли, но сам факт нахождения аномалии так близко от сталкерской базы наводил на грустные мысли. Причем никто об этом электрическом образовании не предупредил. Плохо. Сразу вспоминаются слова Сахарова, что вокруг ЧАЭС закручивается спираль.

— Послушай, — Окликнул Ожога Майк. — У вас, у Долга, есть люди у Кордона?

— Да, а что?

— Запросите у них, как себя ведут аномалии и мутанты. Меня очень интересует, как там с атмосферой. Ну, ты понимаешь о чём я?

— Ты хочешь знать, а не изменилась ли там Зона? Сохранилась ли та атмосфера, которую особо остро чувствуешь, когда покидаешь «пятно безопасности»?

— Да. Вы всё верно поняли. У меня есть на этот счёт пара мыслей, но я боюсь их озвучить, чтобы не спугнуть.

— Хорошо, сейчас сделаем. — Долговец занялся своим ПДА. Поскольку он вперед и под ноги почти не смотрел, его сразу же взяли в центр строя.

Сталкеры обошли метров за четыреста станцию и углубились в окружавший её на сотни метров кустарник. Они шли по едва обозначенной тропинке. Когда-то там была вполне цивилизованная дорожка, а может и просто дорога. Сейчас о техногенном характере тропинки напоминали только выступающие ребра отломавшихся от покрытия кусков асфальта. Бардюрный камень только угадывался. Неприятное место. Головой-то понятно, что регулярно тут ходящие с «Янова» сталкеры распугали и перестреляли всю живность, а все равно…

Когда кусты разошлись, группа вышла к цели. Прямо по курсу, метрах в трехстах, возвышались верхняя часть стоящего внутри карьера экскаватора. На взгляд Майка, внешний вид этого чудовища не соответствовал определению Сахарова «вернулся к прежнему состоянию». Отсутствие краски, сплошная ржавчина — все на месте. Вот только всё равно, смотрелось это наследие полулегендарной советской эпохи малек посвежее. Словно не тридцать лет он простоял под ветрами, дождями и зимами, под ударом Второй катастрофы и периодически возникающими как внутри, так и снаружи корпуса аномалиями, а пятнадцать. Или чуть поменьше. Но корпус был чист, как Сахаров и обещал. Ни «волос», ни пятна на боку, оставшегося от срабатывания «жарки» года два назад. Пожалуй, агрегат всё-таки помолодел.

— Пошли, осмотрим его. — Майк с Ожогом двинулись к огромной туше, а остальные остались наверху. С близкого расстояния странное ощущение усиливалось. На людей временная аномалия действовала вперёд, они умирали от старости и превращались в чисто обглоданные временем кости. Соответственно на технику действие обратное. Даже гусеницы выглядели так, словно никогда по земле не ездили, а экскаватор перевезли по воздуху. Так, слегка присыпаны землицей.

С помощью какого-то хитрого приборчика, отдалённо напоминающего детектор аномалий, Майк осмотрел заднюю поверхность агрегата. На крошечном дисплее сталь обшивки была густо синей, там где расцветала ржавчина — цвет истончался до бледно-голубого. Сквозь пятна проступали внутренние элементы конструкции и узлы агрегатов. Наверняка в приборе использовалась аномальная технология, о которой слухи среди сталкеров бродили не первый год. Детектор был лишком легким для своих габаритов, грамм пятьсот, да и применение странное — просвечивать сквозь толстый металл на большую глубину. Во время обхода вокруг агрегата Майка сопровождал Ожог. Он же и остановил увлекшегося сталкера.