Астраханская трасса —

Ста смертей полигон…

За штурвалами асы.

Все летят как в угон.

Газу в пол до упора.

Если выжил – герой.

Только брата-шофера

Ты, смотри, не урой.

Прояви состраданье,

Если сердце в груди:

Не слепи меня дальним,

И в подрез не ходи.

Тормози – да не резко!

Что ж так шины визжат?

Не колдобины – фрески

На бетонке лежат.

Колесо – как рулетка!

Да венков краснотал…

Со времен наших предков

Здесь никто не латал

Этой страшной дороги —

Что ни яма, то – пасть!

Помогите мне, боги,

Не дайте пропасть…

Я в огни габаритов

Мертвой хваткой вцеплюсь.

Я вернусь неубитым.

Непременно вернусь!

Вот Он – крылья расправил —

Тот, Кто правит с небес.

Мы играли без правил,

И не ждали чудес.

И не раз на обгоне

По ущербной луне

Холодели ладони

На горячем руле.

Только зря надо мною —

Всех степей старожил —

Той порою ночною

Черный ворон кружил.

Я ли заговоренный?

Или Бог меня спас?

Или ты – пред иконой —

Молилась за нас?

Воронья у обочин —

Смоляная зола…

Видно, ночка не очень

У тех пташек была.

Милый друг, не печалься.

Просто – жди. Я вернусь.

Астраханская трасса…

Непонятная Русь…

Когда помру, клянусь: не буду

Тебя, любимая, пытать —

Ни плеч твоих волшебных чудо,

Ни губ, ни рук твоих ласкать.

Когда помру, клянусь: не стану

Дразниться рюмкою вина.

Но, жив пока, не перестану

С тобою счастье пить до дна.

Когда помру, клянись ты тоже

Мне в гроб слезинку уронить.

Никто, любовь моя, не сможет

Так нежно боль твою любить.

Сколько пройдено дорог:

Взрослым стал уже сынок.

Я б пожил еще немного,

Да не в шутку занемог.

Соберусь в последний путь,

Припаду земле на грудь.

Разогнались мои кони,

Их назад не повернуть.

По последнему пути

Самому мне не пройти.

Позову друзей на помощь —

До могилки донести.

А как кончат хоронить,

Не забуду угостить —

До краёв по старым кружкам

Вина горького налить.

Это горькое вино

На погибель мне дано.

Как любовь хмельную, пью я

Это горькое вино.

Кого хочешь расспроси —

Так сложилось на Руси.

Ты прости меня, мой Боже,

Душу грешную спаси.

В кольце папиросного дыма

Во взгляде твоем утону.

Прощу, что я не был любимым,

И, может быть, даже пойму.

Распятием руки раскину, —

Господь, отпусти мне грехи:

Любовь запоздалую к сыну,

Невыплаканные стихи.

Не знаю, – я был или не был

На этой кратчайшей из трасс…

Что жизнь? Это быль или небыль?

Никто не ответит из нас…

Тому при жизни памятник поставлю,

Кто тайну смерти сможет разгадать.

Но в золоте часов вам не оставлю

Минут ночных немую благодать.

В того влюблюсь, кто в этом бренном

мире

На циферблате крест перечеркнет,

И, боль души отдав заветной лире,

Себе, хотя б однажды, не соврет.

Но есть ли в мире человек такой,

Кто ценит истину дороже, чем покой?

Когда-нибудь я успокоюсь,

И прекращу ненужный бег.

Склонюсь Всевидящему в пояс,

Взмолюсь: прими, прошел мой век.

Когда-нибудь я отрыдаю,

Отобнимаю, отдышу.

Но до сих пор еще мечтаю,

Влюбляюсь, мучаюсь, пишу…

Когда-нибудь я отболею.

Когда-нибудь я отпою.

От диких ласк не захмелею,

И слез признанья не пролью.

Когда-то, вопреки желанью,

Я не уткнусь в ладонь Любви.

Но ты не плачь. Ты в подсознанье

Лишь имя тихо назови.

Я обожаю все, что мне нельзя:

Холодный ветер раннего апреля,

Застолье, где бесчинствуют друзья,

Их речи, сплошь хвастливые от хмеля.

Я обожаю женщин и вино,

Люблю коньяк, что вреден для давленья;

Порою я покуриваю, но —

Лишь в те часы, когда гнетут сомненья.

Мне нравятся глаза твои в плену

Густых ресниц – родных сестренок

грима.

За что же, Господи, я чувствую вину —

Ведь невиновен. Нет измен. Всё – мимо.

Я обожаю холод на реке

И хрупкость льда под сталью ледобура.

Я обожаю карандаш в своей руке,

Когда меня пытает рифма-дура.

Я обожаю добрый, честный взгляд:

Он ранит меня в сердце откровеньем.

Вот так вот и живу я: наугад —

Виной,

любовью,

женщиной,

сомненьем.