Ада, правда, призывала свою помощницу и домоправительницу к тому, чтобы та не разрешала Нике ставить на себя лапы.
— Анна Родионовна, миленькая, через год наш пушистый шарик превратится в гигантского зверя весом более восьмидесяти килограмм. Что с вами будет, если эдакая махина поприветствуем вас подобным образом?
Но домработница пропускала хозяйкины призывы мимо ушей, свято уверенная в том, что с Никочкой она всегда сумеет договориться. К этому моменту она полностью смирилась с присутствием в доме маленького проказника и даже перестала ворчать на необходимость дополнительно готовить для собаки (Ада всех этих «Чаппи» не признавала, так что приходилось варить крайне полезную смесь из мяса и овощей с добавлением оливкового масла и сложных щенячьих витаминов) и выходить с ним днем на прогулку. А еще через неделю Анна Родионовна уже была уличена в тайном подкармливании быстро растущего и, как следствие, вечно голодного щенка многочисленными вкусными кусочками.
Ада задумчиво размешивала сахар в чашке, наблюдая за отцом и ласкающимся к нему Домеником. Да, она не ошиблась, согласившись принять Инкин непростой подарок. Бесхитростный малыш оживил их невеселый дом, помог ей самой справиться с подавляющим чувством утраты, перестать думать о тех, кто так легко и бессовестно обманул ее доверие. Да и отец здорово помолодел, общаясь с неугомонным собачьим ребенком.
Ада вздохнула. Отец пока так и не дождался внуков, и не известно, дождется ли. Ада смертельно завидовала Инне и Мите, квартиры которых порой просто сотрясались от детских воплей и проказ. Она с удовольствием возилась с их разновозрастной малышней, мечтая, что когда-нибудь будет играть и со своим собственным карапузом.
Чужие дети быстро подрастали. Свои так и не появились.
Сперва Петька «был не готов». Потом стоило ещё немного повременить. Затем оказалось, что его родительский инстинкт вполне удовлетворен сыном от первого брака, который не путался под ногами, поскольку жил с матерью, и не требовал внимания, так как не привык ни к чему подобному со стороны отца. Мальчишка, собственно, уже вырос, и слава Богу! Начинать сызнова утомительную эпопею с сосками, пеленками и ночными воплями у Петьки не было ни малейшего желания. Жена поначалу пыталась как-то повлиять на него, но потом отстала, видимо, дотумкав, что слово мужа нерушимо, как скала!
Ада рассеяно смотрела в чисто вымытое окно. Чёрт с ним, с этим Петькой! Ну что привязался? Больше разве подумать не о чем?
Будет у нее ещё малыш, ласковый и веселый!
Зимой она пойдет с ним кататься с горки на санках, а летом, на даче, они возьмут у сторожа Корнеича лодку и поплывут через озеро, далеко-далеко! С собой они позовут ставшего к этому времени совсем взрослым Доменика, и пёс будет бдительно следить, чтобы хозяев в дороге не обидели нехорошие люди, а когда Ада с малышом решат искупаться в прозрачной прохладной воде, Ника станет плыть рядом и волноваться за людей. Они же не умеют так хорошо плавать и нырять, как собаки, в чьих жилах течет благородная кровь водолазов-ньюфаундлендов!
А когда они втроём вернутся домой, то там их встретит с горячим чаем дедушка Саша! Они сядут чаевничать, и на столе будет клубничное варенье и маленькие бутерброды с докторской колбасой и свежим огурцом. А потом все трое завалятся на огромный диван перед телевизором, смотреть мультики!
Негромко зачирикал телефон. Ада лениво поднялась из-за стола, попутно прихватив остывший чайник.
Разыскать настойчиво звенящий аппаратик было нелегко. Наконец Ада откопала его из-под стопки газет — Александр Владимирович любил с утра ознакомиться со свежей прессой, и дочь всегда приносила ему вкусно пахнущие страницы, прежде чем идти со щенком на прогулку.
— Алло!
В ответ тишина.
— Слушаю вас, говорите пожалуйста.
В трубке что-то зашелестело, а затем раздались короткие гудки. Пожав плечами, Ада сунула телефончик под салфетку рядом со своей пустой чашкой.
— Кто это нас по межгороду добивается? — бодро поинтересовался Александр Владимирович, по-прежнему почёсывая млеющего Нику. А и впрямь, звонок-то междугородний! Интересно, кто бы это мог быть?
Когда телефон вновь разразился бойкой трелью, Ада без промедления схватила изящную трубочку.
В ухе у нее что-то непонятно, однако жизнерадостно заквакало.
— ква-буль-буль, итальяно? — радостно поинтересовалась трубка.
— Не-е-ет, — удивленно ответила Ада, — то есть, non! — спохватилась она и переспросила: — Do you speak English? Parlez vous Francais? May I help you? Чем могу помочь?
Трубка с готовностью перескочила на французский язык и поинтересовалась:
— Могу я поговорить с мадемуазель Ариадной Третьяковой?
— Да, пожалуйста, я вас слушаю.
— Bien! Хорошо! — затрещала трубка. — Моё имя Лучано Мори. Я являюсь поверенным в делах вашей матушки и звоню вам по её поручению.
Ада оторопело уставилась на отца. Тот вопросительно поднял брови. Даже Доменик задрал головёнку и удивленно посмотрел на хозяев, почуяв в воздухе нечто необычное.
Голос в трубке тем временем продолжал:
— С прискорбием должен вам сообщить, что матушка ваша очень плоха. Она тяжело больна; можно даже сказать, что дни ее сочтены.
— А что с ней? — растерянно подала голос Ада, лишь бы что-нибудь сказать.
— Рак. Сожалею, — человек на другом конце провода трубно высморкался. — Так вот, мадемуазель, ваша матушка хочет перед смертью повидаться с вами и просит вас незамедлительно приехать. Вопрос с выдачей вам визы решается в настоящий момент. Вам лишь следует явиться с паспортом в итальянское посольство в приемные часы. Завтра утром вам доставят билет первого класса на рейс в Венецию, так что вечером вы сможете вылететь самолётом авиакомпании «Alitalia». В аэропорту вас встретит наш водитель и отвезет в имение синьоры ди Франческо.
— Куда-куда? — удивленно переспросила Ада.
— В имение синьоры Джулии ди Франческо, вашей матери, — веско повторил господин Лучано Мори, поверенный в делах. — Так что, мадемуазель, в котором часу сегодня или завтра вы сможете посетить посольство Италии? Я должен уведомить о времени вашего визита господина консула, — адвокат пёр, как асфальтоукладчик, ни капли, похоже, не сомневаясь в том, что предложенный им план будет принят его собеседницей немедленно и с восторгом.
Но Ада уже пришла в себя от неожиданности.
— Минуточку, господин адвокат, — оборвала она напористого синьора Мори, — не так быстро. Скажите мне лучше, по какому номеру телефона я могу с вами связаться?
— Похоже, вы не совсем меня поняли, мадемуазель, — с нажимом проговорил итальянец. — Вам стоит поторопиться, ибо состояние здоровья вашей матери ухудшается с каждым днем! И она крайне настойчива в своём желании увидеться с вами.
— Похоже, это вы, сударь, не вполне владеете ситуацией, — сухо ответила начавшая злиться Ада. — Я не имела удовольствия видеть или слышать свою мать в течение примерно двадцати пяти последних лет, а в своё время она была не менее настойчива в желании никогда более не видеть меня. Поэтому я пока не знаю, что больше меня сейчас удивляет — ее просьба приехать, или то, что я еще не ответила на это приглашение отказом, — Ада говорила всё тише и любезнее, очень чётко произнося каждое слово, как бывало всегда, когда она приходила в крайнюю степень раздражения. — Поэтому, если вы желаете, чтобы я обдумала ваше неожиданное предложение, то, будьте добры, продиктуйте мне свой номер телефона. Я свяжусь с вами, когда буду иметь, что сказать по этому поводу.
— D» accord! — против ожидания ее собеседник вовсе не обиделся на резкость. Было даже похоже, что он остался доволен полученной отповедью. — Пусть будет по-вашему, мадемуазель. Я могу надеяться, что вы мне перезвоните как можно скорее?
— Можете, — буркнула Ада, крайне недовольная собой. Звонок растревожил ее гораздо больше, чем она была готова признать.
Записав номер синьора Мори и распрощавшись со ставшим под конец беседы приторно вежливым итальянцем, Ада отключила телефон и села напротив отца. Александр Владимирович совсем не владел французским языком, так что он не мог понять даже приблизительно, о чём она говорила. Однако, ему не требовалось перевода, чтобы догадаться, что разговор с неизвестным собеседником ее сильно рассердил и расстроил. Отец с тревогой смотрел на задумавшуюся дочь. Он терпеливо ждал, когда она сама заговорит. Доменик, не обладавший ни выдержкой, ни опытом хозяина, соскочил с его колен, подбежал, виляя хвостиком, к Аде, поставил лапки к ней на колени и принялся тыкаться мокрым любопытным носом в ее плечо и грудь, пытаться достать и до щеки; когда же хозяйка сразу ему не ответила, щенок ухватил ее зубками за руку и слегка прикусил. На щенячьи зубки, острые, как шильца, не обратить внимания было сложно. А Ника для верности ещё и взлаял сквозь зубы! В самом деле, хозяйка, давай же, рассказывай нам, кто тебя огорчил? Ну мы ему покажем!
