"Я отомщу тебе, Эжен, будь ты проклят, — подумала она скорее грустно, нежели зло. — Ничего у меня больше не осталось. Ничего."

Но на самом деле в ее сердце еще жива была любовь к нему, хотя в ту минуту она не раздумывая задушила бы того, кто ей сказал бы об этом.

Несколько минут она ехала, продолжая вытирать набегавшие на глаза слезы. Дорога пару раз повернула, потом молодая женщина оказалась на поляне, поросшей густой, чуть подернутой желтизной травой. И там ее поджидал Орсини, нетерпеливо перебирая пальцами повод.

— Да что ты так долго, Изабелла? За это время можно было дойти пешком.

Она онемела от изумления. Чуть придя в себя, она заметила, что Орсини, по-видимому, приехал по тропинке, шедшей параллельно той дороге, которой держалась она. Должно быть, развилка была ложной, и обе дороги через полмили вновь сливались в одну.

— Поспеши, — потребовал он. Изабелла подчинилась, пытаясь украдкой привести себя в порядок. Ей было бы стыдно обнаружить перед ним свой страх и свою слабость.

— Зачем ты так со мной? Я… я не понимаю. Чего ты на самом деле от меня хочешь?

— Как, ты снова недовольна? — он изобразил удивление.

— Я не знаю… Я… запуталась. Может, это снова ловушка.

— Я хочу тебя спасти. Вот и все. Я вижу, одной тебе не выбраться. Да ты и не хочешь этого, не так ли? Я сам отвезу тебя.

— А твоя карьера?

Он презрительно скривил губы.

— Моя карьера! С такой женой, как ты, прочное положение при дворе мне не грозит. Ты в любом случае потянешь меня за собой на дно.

— Ты несправедлив ко мне.

— Я? Я, кто жертвует всем ради женщины, которая положила его голову под топор? Ведь никто, Изабелла, никто не верил, что я не заодно с тобой.

— Это не помешало тебе стать капитаном армии моего противника, — съязвила Изабелла. Он усмехнулся.

— Это правда. Так что меня будут судить военным судом.

— Эжен! Я никогда не желала тебе зла!

— Именно поэтому и затеяла эту войну?

— Как ты не можешь понять меня, Эжен?! Я не могла больше так жить…

— Потише, Изабелла. Лучше пришпорь-ка свою лошадь и не отставай от меня.

Она с тревогой обернулась.

— А что… Что это, Эжен?

— Не знаю. Всадники. И немало. Возможно, тебя уже хватились. Раньше, чем я думал. А может, просто случайный отряд.

Он подстегнул хлыстом ее лошадь. Она судорожно впилась в поводья.

— Может быть… — он сердито прервал ее:

— Скорее, Изабелла!

Лошади понеслись галопом, и ветер засвистел у Изабеллы в ушах. Давно ей не приходилось так быстро скакать, и теперь еле удерживалась в седле. Она была как во сне. Поведение Орсини совсем сбило ее с толку. Она уже не понимала, губит он ее или спасает, она послушно следовала за ним, готовая идти за ним хоть в ад. А топот позади все приближался. Шум усиливался, похоже, их настигал целый отряд.

— Нам не уйти, — прошептал Орсини. Изабелла, задыхаясь от скачки, проговорила:

— Нам бы стоило бросить лошадей…

Он кивнул в знак согласия, дернул поводья и, ловко спрыгнув с седла, помог сойти Изабелле. Бросив лошадей на дороге на произвол судьбы, они углубились в густые заросли, переходившие сначала в густой подлесок, а затем в едва проходимую чащу. Здесь, где можно было потерять друг друга, отойдя на пару шагов, у них был шанс спрятаться. Орсини тащил спотыкающуюся, выбившуюся из сил Изабеллу за собой.

— Скорее, — повторял он. А позади затрещали ветки под ногами их преследователей. Теперь не было сомнений, что это была погоня. Кому б еще пришло в голову спешиться, чтобы пройти по заросшим колючими кустарниками дебрям, где укрылись беглецы? Хриплые крики солдат, заметивших сломанные ими ветки и спешивших следом, заставляли напрягать все оставшиеся силы. Орсини выбирал самые узкие запутанные лазейки, где порой пробираться приходилось на четвереньках, рискуя забраться в болота, опасные своей губительной трясиной. Выстрелы не остановили их. Изабелла невольно вскрикнула, когда осознала, что пули свистят около самого ее лица. Насмерть перепуганная, она вынуждена была еще скорее мчаться вперед. Теперь она понимала, что с ней не шутят, что ее действительно приказано доставить "живой или мертвой". Ее не велено было щадить! Она была уже в том состоянии, когда не замечают ничего вокруг, кроме свиста ветра в измученных легких. Когда она заметила, что одна из пуль ранила Орсини, преследователи уже начали отставать, — ведь их-то жизни не зависели от этой погони.

— Эжен, — выдохнула она в ужасе, когда увидела, что по белой материи его сорочки расползается алое пятно, но он приложил палец к губам, требуя молчания.

— Пустяки. Давай, Белл, не останавливайся. Мы сможем, — произнес он вполголоса. Пока она не опомнилась, он схватил ее за руку повыше локтя и вновь потащил за собой. Он еще не чувствовал ни боли, ни слабости, слишком велико было напряжение, в котором он находился. Изабелла сразу позабыла о страхе за свою жизнь, свою свободу. Опасность грозила Орсини! Она сразу, в ту же минуту поняла, как себя обманывала до сих пор. Ведь она была сама виновата, что любовь к этому человеку заслонила от нее весь остальной мир. Она с радостью принесла себя в жертву, даже и не думая о последствиях. Как же можно было винить его в своей собственной ошибке! И вот теперь, — теперь то же. Без разницы, что будет с ней, лишь бы он не пострадал…

— О Эжен! Мы не можем идти дальше! Умоляю, Эжен! Я не могу позволить тебе играть своей жизнью!

— По-твоему, мне необходим покой и хирург мэтр Бальен? — огрызнулся он сердито.

— По крайней мере, перевязка. Если ты потеряешь много крови, у тебя не хватит сил. Прошу тебя!

— Еще не время, Изабелла. Пока мы не будем в относительной безопасности, о привале не может идти и речи.

Видно было, что ему все труднее и труднее идти. Изабелла не могла протестовать, он крепко держал ее за руку, предвидя сопротивление. Они вышли к ручью, единственный путь на противоположную сторону шел по поваленному дереву. Эжен мгновенно решился.

— Ну-ка, на ту сторону! И не вздумай упасть в воду, Изабелла.

Изабелла недоверчиво глянула ему в лицо. Но он неумолимо потянул ее за собой. Ступив на узкий ствол, молодая женщина пошатнулась. Она с ужасом глядела на Орсини, но он достаточно твердым шагом преодолевал препятствие. Только губы его слегка скривились. В ветвях тревожно каркали вороны, и Изабелла с трудом отогнала мысль, что это дурной знак. Взгляд ее был прикован к расползающемуся алому пятну крови. Вся армия регента не могла внушить ей такого ужаса. Преодолев ручей, Эжен с трудом нагнулся и столкнул деревце в воду. Путь назад теперь был отрезан. Изабелла тревожно заглянула ему в глаза, но он махнул рукой, мол, все в порядке, но его лбу выступила испарина.

— Надо уходить отсюда, — хрипло сказал Орсини. Изабелла поспешила за ним. Она уже выбилась из сил, хотя не призналась бы в этом ни за что на свете. Ей было стыдно, что Орсини даже в раной в боку может дать ей сто очков вперед.

Они прошли по густым зарослям терновника и снова углубились в лес. Только когда начало темнеть, Орсини согласился, что им пора отдохнуть.

— Идем туда, за холм, — предложил он, указывая ей на темнеющий неподалеку перелесок у подножья поросшего зеленью холма. Там, в тени желтеющих осин, они расположились на ночлег. Земля, днем согретая сентябрьским солнцем, еще не окончательно остыла, и беглецы устроились прямо на слегка пожухшей траве. Вконец вымотавшийся Орсини прилег на здоровый бок и перевел дыхание, устало прикрыв глаза. Усилие, которое он сделал над собой сегодня, было бы не под силу никому. Перепуганная его бледностью Изабелла опустилась около него на колени. Она не знала, насколько глубока его рана и насколько опасна. Они были так глубоко в лесу, вдали от людских поселений, так что рассчитывать приходилось лишь на себя.

— Эжен, — она тихонько окликнула его.

Он приоткрыл глаза и встретил ее умоляющий взгляд.

— Кровь идет, — прошептала она, показывая на его бок.