Хью пустил холодную воду. Он был разгорячен и возбужден, и последнее было особенно странно, учитывая, что минуло уже пятнадцать лет с тех пор, как некая особа, которая годилась ему в матери, впервые научила его, как услаждать женщину, а в конечном счете – самого себя. Но Камилла…

Хью нахмурился. Который теперь час? Перед тем как отправиться купаться, он снял часы. Теперь, завернувшись в полотенце, он вышел из ванной и направился к себе в спальню. Часы валялись среди скомканных простыней на кровати, занимавшей добрую половину просторной, с высокими потолками, комнаты. Хью взглянул на часы. Было около семи утра. До приезда Камиллы оставалось еще часов пять. Разумеется, если она внезапно не подхватит простуду или не опоздает на самолет. Нет. Она обещала ему, и она приедет. Она поверила ему.

Камилла никак не ожидала, что в афинском аэропорту ее встретит совершенно незнакомый ей человек.

Когда Хью прислал ей билет до Афин и обратно, она резонно предположила, что он сам встретит ее. Он сказал ей, что Китнос, место, где жили его дед и мать, находится на некотором удалении от Афин, однако не пояснил, как туда добраться. Поэтому она и решила, что он будет ждать ее в аэропорту. Он не мог не понимать, что она будет страшно нервничать.

И вот к ней подходит некто в форме летчика, представляется Христо Костанди и довольно путано объясняет, что работает на «Деметриос корпорейшн» и что ему поручено сопровождать ее.

Камилле не оставалось ничего другого, как покорно следовать за ним. Что касается его формы, то она простодушно решила, что здесь так одеваются шоферы. Каково же было ее изумление, когда вместо лимузина ее взору предстал сверкающий на солнце серебристо-синий вертолет, на борту которого горела золотыми буквами надпись: «Деметриос корпорейшн».

Ее и прежде одолевали сомнения, теперь же – когда далеко внизу простиралась гладь Эгейского моря – они уступили место дурным предчувствиям. Куда ее везут? Действительно ли там окажутся мать и дед Хью? А если нет, что ей делать? Она согласилась на предложение Хью, прекрасно сознавая, что его интересуют не только ее профессиональные качества.

Боже правый!

Камилла закрыла глаза. То, что она сделала, чудовищно. Напрасно она пыталась уговорить себя, что это всего лишь деловая командировка. Она-то знала, что это не так. Она сумела убедить своих родителей и Тома, что просто не может отказаться от такого заманчивого предложения, сулящего новые перспективы, – она врала, выдумывала благовидные предлоги, даже использовала в своих корыстных целях Кэрри Мейсон. Зачем? Почему? Она просто сошла с ума, вот почему. Как она могла подумать, что человек, подобный Хью Стентону, может проникнуться к ней искренним чувством. И все же…

Она открыла глаза, и взору ее предстала картина, от которой захватывало дух. Внизу по бирюзовой глади моря были раскиданы острова, и она могла различить даже самый крохотный из них. Между островами курсировали яхты и рыбацкие лодки.

Значит, заключила Камилла, семья Хью живет на одном из островов. Его дед, должно быть, рыбак. Или фермер. Скорее всего, рыбак, размышляла она. Острова слишком малы, чтобы на них что-то возделывать. Да и почва неподходящая – камни да скалы. Редкие фиговые и оливковые деревья, под которыми пасутся овцы. Вряд ли здесь можно устроить прием на пятьдесят персон. Впрочем, ей ничего неизвестно насчет того, что это будет за прием.

Камилла тяжело вздохнула. Она все больше и больше убеждалась, что, согласившись приехать сюда, совершила чудовищную ошибку. Что она знает о Греции? О греках? О греческой кухне? Где-то она читала, что греки очень гостеприимны. Но это гостеприимство, должно быть, распространялось на организованных туристов, а не на какую-то потерянную англичанку, которая ринулась в неизвестность. Она покосилась на пилота, обратив внимание, что на его униформе также красовалась эмблема «Деметриос корпорейшн». Что все это значит? Она смутно припомнила, что слышала это название… кажется, в связи с морскими перевозками. Но почему вертолет, принадлежавший корабельной компании, несет ее на Китнос? Разве что фирма Хью является частью «Деметриос корпорейшн».

Чем больше она об этом размышляла, тем больше ей казалось, что это похоже на правду. Это многое объясняет: и вертолет, и то, что Хью не встретил ее в аэропорту. Она должна быть признательна ему хотя бы за то, что ей не пришлось несколько часов провести на пароме, курсировавшем между островами. Судя по тому, сколько они уже летят, она бы добиралась до места весь день.

И все же… она ужасно рискует, согласившись приехать. Она ничего не знает о семье Хью, да и он сам остается для нее загадкой. Разве можно поверить, что им движут благородные побуждения, ведь он сам признался ей, что это не совсем так. И чего она хочет? Ведь ее будущее все равно принадлежит Тому.

Камилла вновь повернулась к пилоту. Она сидела рядом, но из-за шума мотора была вынуждена переговариваться с ним посредством микрофона, прикрепленного к шлему, который он выдал ей перед взлетом.

– Мы уже близко? – спросила она, надеясь, что его английский не ограничивается парой формальных приветствий.

– Почти прилетели, – кратко ответил тот. Он был явно не расположен к светской беседе.

– Скажите, мистер… э-э… Стентон часто пользуется вертолетом?

Это был дурацкий вопрос. Он наверняка подумает, что она пытается узнать, не приглашены ли на остров другие женщины. Иначе зачем, собственно, Хью нужен вертолет?

Пилот обратил к ней взгляд, в котором отразилось недоумение. Он пожал плечами и после непродолжительной паузы ответил:

– Вертолет всегда в его распоряжении. – Помолчав, он добавил: – Но, поскольку он живет в Англии, вертолетом чаще всего пользуется его мать, Хелен Стентон… Вы ведь знакомы с миссис Стентон?

– Нет… мы не встречались.

Камилла лихорадочно соображала: кто же его мать, если вот так запросто может позволить себе летать на вертолете? Почему Хью не предупредил ее, что он не из простой семьи?

Она сама виновата, с горечью подумала Камилла. Надо было заставить ответить его на несколько вопросов, прежде чем соглашаться на это путешествие. Конечно, она догадывалась, что те, кто устраивает прием на пятьдесят персон, должны быть людьми состоятельными, но чтобы у них были собственные вертолеты… Нет, такое не укладывалось у нее в голове.

Что она здесь делает? – снова и снова спрашивала себя Камилла. Кто дал ей право играть чувствами Тома, с которым они знакомы уже больше шести лет? Если ей захотелось приключений, то можно было подыскать кого-то из ее круга.

– Минут через десять будем на месте, – проронил Христо.

Камилла впилась ногтями в обивку кресла. Что он сделает, если она попросит его повернуть назад, в Афины? Скорее всего, откажет. Да и какая разница. Все равно у нее не хватит духу попросить об этом.

Они начали снижаться. Под ними, рассекая морскую гладь, мчался быстроходный катер, увлекая за собой человека на водных лыжах.

Камилла вгляделась пристальнее. Нет, это был не Хью, хоть и такой же смуглый. Этот был постарше, лет пятидесяти, плотного сложения. Возможно, родственник. Нет, дед его не может быть простым рыбаком, мрачно подумала Камилла. Она до боли прикусила нижнюю губу. Поделом ей – не надо было врать и изворачиваться. Остров теперь был прямо под ними. Он оказался больше, чем Камилла ожидала; зеленые склоны сбегали к пляжу. На северной оконечности острова вокруг небольшой бухты лепились белые глиняные домики. У берега стояли рыбацкие лодки. Мелькнула колокольня деревенской церкви. Вертолет круто забирал на юг, к вдававшемуся в море мысу, на котором стоял то ли дом, то ли отель, – Камилла уже ни в чем не была уверена. Ослепительно белый, украшенный башенками и арками, он напоминал средневековый дворец. Цветочные клумбы, теннисные корты, увитые виноградными лозами веранды.

Так вот куда они направлялись. Христо посадил вертолет на бетонную площадку примерно в четверти мили от дома. Неподалеку на каменной стене в небрежной позе сидел мужчина.