Катя молча подняла брови.

— Не поверит. Ты и так под подозрением — куда больше, чем я. Я скажу, это твоя месть за увольнение.

Катя продолжала молчать.

— Катерина, серьезно говорю — не болтай. Знаешь, какие у меня связи? Навсегда останешься без работы.

— Уверен? — улыбнулась Катя. — В ближайшем магазине висит объявление: требуется мастер чистоты. Звучит романтично. Надеюсь, мне понравится.

— Вряд ли тебе понравится быть инвалидом. Поняла?

Катя не ответила, и он ушел. Катя встала под душ и долго, долго мылась. Не помогло. Ей по-прежнему было нестерпимо плохо. Она взглянула на часы. Уже восемь. Скоро позвонит Таня, но Катя не в силах с ней разговаривать. Быть выдержанной она не сумеет, а выплеснуть на другого человека поток отрицательных эмоций… Катя не привыкла так поступать. Легко общаясь с людьми в обычных обстоятельствах, она просто не понимала, как это — поделиться бедой. Все равно, что подкинуть в чужую квартиру дохлую мышь. Кому нужна твоя беда? Хватает своих. Делиться надо радостью, а с бедами справляться в одиночку.

Катя оделась, спустилась во двор. Дул ветер, люди спешили на работу. Она села на трамвай, идущий в центр, вышла у Невы. На Дворцовом мосту ветер окончательно разгулялся, холод пробирал до костей. Зато рядом были и ангел Петропавловки, и кораблик Адмиралтейства. Стрелка Васильевского острова предстала во всей красе — сейчас рванется и уплывет. А где-то сзади, скрытые от взгляда — распахнутая Дворцовая площадь и широкий, прямой, словно мечта сумасшедшего чертежника, Невский. В памяти всплыли стихи — одни из любимейших, и Катя повторила их вслух.

Любое стерплю униженье,

Не больно, любую хулу

За легкое это движенье

С замахом полы за полу.

За вечно наставленный ворот,

За вечную невскую прыть,

За это единственный город,

Где можно и в горе прожить.

Прошел час, но Катя все еще стояла неподвижно, не замечая потока машин. А потом подняла голову и заставила себя улыбнуться. Жить и впрямь стало можно, хоть и с трудом. Беседовать с Таней по-прежнему было бы нестерпимо, но с человеком совсем посторонним — пожалуй, получится. Откуда-то пришли силы, и Катя знала — она не расслабится и не разрыдается. Свои эмоциональные проблемы она оставит при себе, поделившись только фактами.

Она позвонила Полухину.

— Доброе утро, Денис Борисович. Мне нужно вам кое-что сказать.

— Мне вам тоже. Лучше — не по телефону. Где вы сейчас?

Катя объяснила.

— Встретимся в "Идеальной чашке" минут через сорок. Устроит?

— Да.

Катя специально обогнула Зимний, чтобы поздороваться с атлантами. Как и положено, те держали небо. Лица напряженные, но прекрасные. Атланты никому не жаловались, не корили судьбу. Они просто не давали небу упасть. По сравнению с ними Кате было легко. Она отвечала только за себя. Ей было грех обижаться и себя жалеть.

Денис выглядел мрачным.

— Зачем вы делаете это, Екатерина Александровна? — спросил он.

— Что?

— Мешаете мне в расследовании.

— Это я так помогаю, — попыталась улыбнуться Катя. — Хочешь как лучше, получается как всегда.

— Не надо как всегда. Мне и так трудно, не усугубляйте моего положения.

Катя обреченно уточнила:

— Лайма?

— Она тоже. Сегодня снизошла до личной беседы со столь незначительной персоной, как ваш покорный слуга. Я польщен.

— Она хочет, чтобы вы арестовали Иру?

— Можно и вас, лишь бы закрыть дело. Принцип "пусть лучше на свободе останется десять преступников, чем пострадает один невинный" ее не устраивает. И желания найти убийцу мужа я тоже как-то не заметил. Впрочем, она предъявила аналогичные обвинения мне. Я не просто саботирую расследование, я сообщаю секретные сведения подозреваемым. Например, вам — список посетителей некоего сайта. Екатерина Александровна, я, конечно, сам виноват, что дал вам увидеть этот список, но зачем было говорить о нем этой… мм…

— Я с ней даже не виделась, Денис Борисович. Ей донес Шагуч. Я действительно показывала ему список, но не объясняла, где его взяла. А Жукову сказала, что мне расшифровал ники знакомый хакер.

— То есть Жукова на меня натравили тоже вы? — усмехнулся Денис. — Я так и подозревал. Оказывается, в вашем издательстве скоро должны выйти мемуары одного высокого чиновника. Такая вот у него возникла блажь. А теперь выход книги откладывается, поскольку некий Полухин гробит издательство, не желая поторопиться с делом Арт Тура. Чиновник весьма обеспокоен. Весьма. Ему нравится издательство "Арт" и особенно коммерческий директор Жуков.

— Жуков в день убийства был на даче, — медленно, обдумывая каждое слово, произнесла Катя. — Вы ведь знаете, у него ник Старый пират. Осведомленный намекнул, что раскроет какую-то тайну Турищева. Жуков очень хотел иметь на Турищева узду, вот и поехал, но обнаружил труп. Через минуту появилась Ира, и Жуков сбежал. Ира его не заметила.

— Откуда такие сведения? — помолчав, спросил собеседник.

— От самого Жукова. Но вам он этого не скажет. Наоборот — будет настаивать, что на даче не был. У него есть мотив для убийства… думаю, Турищев знал о каких-то его махинациях. Поэтому Жуков боится навлечь на себя подозрение. Он видел своими глазами… — холодная склизкая лапа сжала сердце, но Катя постаралась не выдавать своих чувств. — Он видел, что Ира пришла, когда Турищев был уже мертв.

Денис в упор посмотрел на Катю.

— Я не Таня, — ответила та на молчаливый вопрос. — Я не стану выдумывать историй себе во вред. Я слишком для этого эгоистична.

— Почему себе во вред? — быстро вставил милиционер.

— Жуков советовал мне не болтать. Даже намекнул, что за длинный язык могу получить инвалидность. Так что, если меня изобьют неизвестные хулиганы, будете знать, кто их нанял.

— Надеюсь, Жуков верит в ваш эгоизм, — с явным сомнением предположил Денис. — Я не собираюсь докладывать ему о нашей встрече. — Но вы поищете свидетелей? — забеспокоилась Катя. — Если найдется свидетель, что Жуков был на даче, ему будет не отпереться, и он все расскажет. В конце концов, можно соврать, взять на пушку.

— А вы уверены, Екатерина Александровна, что он сказал вам правду?

Катя пожала плечами.

— Кто же станет на себя такое наговаривать?

— Нет, я о другом. Вы уверены, что он застал Турищева мертвым, а не…

Подробное Кате в голову не приходило.

— Не знаю. Я думаю… я думала, он не стал бы мне врать. Но теперь… не знаю.

— Где вы взяли ники? — неожиданно сменил тему Денис. — Вы ведь их не видели.

— Расшифровали, — не без гордости сообщила Катя. — Логически.

— Милые девушки, — усмехнулся Денис, — не надо мыслить логически. Оставьте это мне. Мне за это деньги платят… если это можно назвать деньгами.

— Разве без меня вы узнали бы про Жукова? — съязвила Катя.

— Надеюсь, да. И не пришлось бы беспокоиться о состоянии вашего здоровья.

Катя вдруг поняла, что Денис и впрямь о ней беспокоится, поэтому преувеличенно бодро заявила:

— Ерунда! Жуков не станет нанимать хулиганов, он практичный. Какой смысл рисковать, если я все равно уже все вам сообщила? А если не сообщила, тем более. Попугать — другое дело. Это была пустая угроза. А вы знаете про совместный роман Турищева и Шагуча?

— Роман — с кем?

Катя засмеялась.

— Не с кем, а о чем. Похож на книги Арт Тура, только лучше. Но успеха не имел. Вышел лет пять назад. А теперь Шагуч издает книги под псевдонимом.

Денис был очевидно заинтересован. Вот так-то — а еще запрещал мыслить логически!

— Под каким?

— Алина Айленд, — с торжеством произнесла Катя. — Любовные романы. Но на грани пародии. Он вообще обожает розыгрыши. Вы знаете, под каким ником он был на сайте?

— Невинная девушка, — кивнул милиционер.

— А вы заметили, что Невинная девушка — единственный, кто не разговаривал с Осведомленным? Вы обратили внимание на адреса интернет-кафе, из которых Осведомленный выходил в чат?

Денис уставился на Катю со смесью осужденья и восхищенья.