Катя вылезла из кровати и отошла на несколько шагов, чтобы смотреться в наиболее выгодном ракурсе.

— Значит, ты приехал по приказу Лаймы? — горестно воскликнула она. — А до меня тебе нет дела? — Хотя состояние Жукова ясно показывало — есть дело, есть. — Мог бы и не утруждать себя постелью со мной, поберечь силы для Лаймы. Неужели ты не понимал: я и так готова ради тебя на все…

Каждый мужчина падок на лесть и никакую степень любви к собственной персоне не сочтет чрезмерной. А тип, выбравший ник Старый пират, явно купится на дешевую романтику. Давно Катя не перечитывала подобные книжки и, к сожалению, смутно припоминала, как положено вести себя их героиням. Однако старалась по мере сил — и не без успеха.

— Катюша, что ты! Не думай так. У нас с Лаймой чисто рабочие отношения. Она рядом с тобой типичное не то. Холодная рыба. Ей вообще нет дела до секса.

— Значит, ты пытался… — умирающим голосом прошелестела Катя.

— Ну, не ревнуй, Катюша. И мысли такой не было. Только о тебе. А уж теперь… — Сергей подавился слюной, жадно изучая Катину фигуру. Катя никогда не стеснялась ходить голой, ей даже нравилось.

— Но ты не говоришь мне правды, не доверяешь мне. Ты ведь знал, что К. Д. - это я, но не захотел мне помочь. И сейчас пытаешься обмануть. Нет, не трогай меня. Уходи. — Она оттолкнула Жукова, умудрившись попутно дотронуться до всех доступных эротических точек на его теле. Вот только добиться, чтобы "дивные глаза красавицы наполнились слезами, сверкающими, словно бриллианты", ей не удалось. Пришлось опустить голову, прикрыв лицо волосами.

Сергей стоял, тоже опустив голову и набычившись. Потом неожиданно стащил с кровати простыню.

— Накинь пока, а? Послушай, Катюша. У меня все схвачено. Лайму нам осталось терпеть недолго. Вот выпустим последнюю книгу — и пошла она куда подальше. Мне самому обрыдло с нею цацкаться. Забудь о ней. Но расследование смерти Турищева надо закончить как можно скорее, тут она права. Не забивай себе этим голову. Просто покажи мне список и больше не вмешивайся. Не ради нее, ради меня. Мне это важно.

— Ты был там! — горячо вскричала Катя. — Был у Турищева на даче. Тебя могут заподозрить, да? Бедненький мой… Этого я никогда не допущу. Был?

— Занес черт, — мрачно согласился Сергей. — Теперь ты понимаешь? Слава богу, никто об этом не знает. Я вынужден был подтвердить в милиции, что болтал с Осведомленным… у них на этот счет вполне определенные данные… но соврал, что в итоге никуда не ездил. Пока они навесили убийство на эту дурочку, мною всерьез интересоваться не будут. А вот если дело затянется и начнут проверять всех с сайта… мало ли, кто-то видел меня у этой гребаной дачи. Меня могут обвинить в убийстве. Теперь ты поняла?

— Но у тебя нет мотива, — радостно сообщила Катя, невзначай высовываясь из-под простыни. — Ну и что, что ты там был, все равно тебя не заподозрят.

— Мотив… это как повернуть, Катюша. — Сергей заворожено уставился на почти обнажившуюся грудь. — Избавившись от Турищева, я выиграл. Он был… ну… неудобный человек, особенно последнее время. Обстоятельства так сложились, что приходилось терпеть, но я искал способа… ну… нейтрализовать его. Ради этого я и поехал по наводке Осведомленного. Решил — мало ли, узнаю то, что Турищев тщательно скрывает. Тогда мы с ним будем на равных. Но не повезло.

— Тебе пришлось его убить? — с сочувствием в голосе спросила Катя, нежно поглаживая собеседника. Отчего простыня, разумеется, сползла еще ниже.

— Нет, — тяжело дыша, с трудом выдавил Сергей. — Он был уже мертвый. Но как докажешь?

У Кати словно камень упал с души. Все-таки не годится быть любовницей

убийцы. В искреннем порыве она бросилась к Сергею, в висках бешено пульсировала кровь…

— Я думала, такие подвиги выше человеческих возможностей, — улыбнулась Катя спустя несколько часов, когда они сидели за столом, жадно пожирая принесенную Жуковым провизию.

— Я очень давно тебя хотел, — пояснил Сергей. — И чего, дурак, ждал? Сам не знаю. Считал — не стоит мешать работу и… ну… личное. А как ты уволилась, меня просто прорвало. Только о том и думал… и это при куче проблем.

Катя с веселым удивлением констатировала, что в их мыслях есть большое сходство. Она тоже исповедовала принцип не заводить романов на работе. Как удачно все совпало!

Лишь одна мелочь омрачала безоблачную радость. Где-то в подсознании Катя помнила, что дивная ночь рано или поздно закончится, а утром позвонит Таня и спросит: "Что ты придумала, чтобы помочь Ире?" "Ничего, зато Жуков ни в чем не виноват! У нас с ним теперь все о кей", — радостно ответит Катя. "Прости", — скажет Таня и тихо положит трубку.

Кате стало не по себе.

— Слушай, а там, у Турищева, ты не видел ничего полезного? — поинтересовалась она.

— Что я мог видеть? Он был уже мертвый.

— А галстук так и лежал, аккуратно свернутый?

— Не помню. Я там был одну минуту. Потом через забор полезла эта девчонка, и я сбежал.

— Какая девчонка?

— Ну, эта… Илюшина.

— Погоди, — ошарашено уточнила Катя, — то есть она появилась уже после тебя? Появилась, когда ты был рядом с трупом?

— Не беспокойся, она меня не видела, — утешил Сергей. — Я услышал ее заранее. Шумела, как медведь. Я-то не лез через забор, а протиснулся в дыру.

Информация никак не укладывалась в голове.

— То есть Турищева убили раньше, чем она пришла? Ты видел это?

— Ну, какая разница? — не без раздражения возразил Сергей. — Мы же договорились — меня там не было.

— Ты можешь подтвердить в милиции, что она не убивала, правильно?

— Вот женская логика! Не могу подтвердить. Русским языком объяснил: если признаюсь, что там был, меня заподозрят.

— А если не признаешься, арестуют невинного ребенка.

— Нашла невинную. Восемнадцать, а только и думает, чтобы залезть в постель знаменитости. За что боролась, на то и напоролась.

Кате не хотелось верить. Она прижала руку Сергея к своей обнаженной груди.

— А если б надо было подтвердить м о ю невиновность? Тоже промолчал бы?

— Я бы что-нибудь придумал, — сообщил Сергей. Рука его активно заработала. — Ради тебя. А тощими малолетками не интересуюсь.

Катя отстранилась. Сердце билось где-то в горле.

— Расскажи все милиции. Ради меня. Считай, что ты спасаешь м е н я. Полухин — хороший милиционер, он разберется. Мы найдем настоящего убийцу. Расскажи милиции правду, пожалуйста!

— Дурочка, — нежно прошептал Сергей, приближаясь. — Не могу — значит не могу. Выбрось из головы.

Катя метнулась в комнату и судорожно принялась одеваться.

— Ты что, Катюша?

— Нечего на меня пялиться! Пошел вон.

— Ты что? Обиделась? Если б тебя посадили, я бы обязательно тебя вытащил, не сомневайся. Такую женщину…

— Понравилось? — ехидно уточнила Катя. — Больше не получишь. С трусами не сплю.

Она в последней надежде решила сделать ставку на романтизм собеседника. Кажется, в подростковых романах "трус" — величайшее оскорбление.

— При чем тут трусость? — обиделся Сергей. — Я адекватно оцениваю ситуацию. Ты еще потребуй, чтобы я прыгнул с шестого этажа. Где надо, я смелый, а бессмысленно рисковать не собираюсь. — Он несколько смягчился. — Женщина есть женщина. Обязательно выдумает какое-то дурацкое испытание, чтобы проверить, сильно ли ты ее любишь. Смешная ты, Катерина. Хочешь стеклопакет?

— Что? — опешила Катя.

— На свои деньги вставлю тебе хороший стеклопакет. А то окно, как при царе Горохе. Даже щели не законопачены. Это я показываю, что серьезно к тебе отношусь. Стал бы я тратить бабки на твою развалюху, если б не собирался часто здесь бывать?

— Ты не будешь здесь бывать, — процедила Катя. — Уходи!

— Еще пожалеешь, — предупредил Жуков. — Такие мужики на дороге не валяются. Передумаешь ведь.

Он стал медленно одеваться. Катя, кипя гневом, выбежала в прихожую.

— Не вздумай болтать, — сказал Сергей, уже взявшись за ручку двери. — Я буду отпираться. Тебе никто не поверит.