Катя задумалась.

— С точки зрения логики, ты права. Хотя по их поведению этого не скажешь.

— В любом случае, у Лаймы алиби. Если она подтвердила милиции, что была вместе с Федором, то и он, соответственно, вместе с ней.

— Да, — разочарованно согласилась Катя, — а врать в пользу друг друга они бы не стали. Я лично подслушала, как они ругались. В пользу Федора соврет только Рита. Как ты считаешь, она была у Турищева на даче?

— Не исключено. Раз у Федора алиби, кого она так отчаянно защищала? Себя. Чтобы устоять перед приглашеньем Осведомленного, надо быть железной леди, а не простодушной девчонкой. Все мы любопытны. Турищев мог, увидев ее, сказать из вредности что-то такое, что вывело ее из себя. Но мне кажется, будь она убийцей, нервничала бы сейчас куда больше. У нее открытый характер.

— Тогда расскажи про Шагуча.

— Первое и главное, — почти торжественно произнесла Таня. — Все три интернет-кафе, из которых кто-то заходил на наш сайт, недалеко от его дома. Что ты об этом думаешь?

— Ну… — Катя замялась. Обстоятельство, безусловно, интересное, но вот что о нем думать, было неясно. Наконец, она решилась: — Думаю, это подозрительно.

Тане, слава богу, оказалось достаточно. А то не хватало еще экзамена на сообразительность!

— Согласна — подозрительно. Не такое там бойкое место, чтобы приманивать клиентов из другого района. Получается, Шагуч посещал наш сайт под двумя разными никами.

— Может, под одним, но из разных мест? Дома интернет не работал, вот он и бегал в кафе.

— Ты выходила в интернет из дома и с работы, но под общим ником. Вспомни, оба твои телефона идут в списке одной строкой, через запятую. То же самое с Жуковым. А тут — две отдельные строки, шестая и восьмая.

Катя кивнула, в который раз поразившись уму собеседницы. А та продолжила:

— Человек из интернет-кафе — скорее всего, Осведомленный. Может, конечно, модератор, но сомневаюсь. Создание сайта — дело долгое и муторное. Зато Осведомленный вполне мог позавчера забежать на полчасика в одно кафе, в другое, в третье, и на него бы никто не обратил внимания. По номеру телефона тоже не найдешь — полная анонимность.

— Узнать номер телефона по нику может только хакер или милиция, — напомнила Катя. — Получается, Осведомленный заранее знал, что милиция им заинтересуется. То есть он — убийца.

Таня вздохнула.

— Подозреваю, возможность найти человека по нику имеет еще кое-кто… модератор. Осведомленный… он же один из привычных посетителей сайта… он же Шагуч… — (Катя невольно вспомнила монолог Высоцкого из «Места встречи» и улыбнулась, но собеседница сохраняла серьезность.) — Осведомленный мог задумать не убийство, а просто злую шутку, и на всякий случай скрыться от модератора. Чтобы модератор, узнав ник, не вышиб его с сайта. Но мне почему-то тоже кажется, что Осведомленный — убийца. Я же тебе еще не все

сказала про Шагуча. Пять лет назад они на пару с Турищевым написали роман. Издали небольшим тиражом на собственные деньги. Насколько я понимаю, даже не сумели оправдать затраты.

— Ну и что? Турищев тогда еще не был Арт Туром, вот и искал подходящую нишу. Шагучу тоже пора было сменить социалистический реализм на что-то поновее. Только шансы на успех без рекламы нулевые.

— Я нашла в интернете текст, — медленно произнесла Таня. — Вещь замечательная. Очень едкая пародия на современную литературу. Просто сочится ядом. И в то же время читается на одном дыхании. Этакое сочетание ложной многозначительности, псевдонаучных теорий, ехидных аллюзий и скрытых цитат с мастерски закрученным детективно-любовным сюжетом. Короче, вся наша литература в одном флаконе. Шибает наповал. Я вслух хохотала.

— Надо же, — удивилась Катя. — А сейчас чувство юмора у Турищева атрофировалось. Наверное, юмористическую часть писал Шагуч. Хотя его роман «Заводские дела» тоже не вдохновляет.

— Я прочла и «Заводские дела», — с легким удивлением ответила Таня. — Возможно, мне примнилось, но повесть балансирует на грани пародии. В ней есть все, что положено по жанру… даже слишком. Вроде не придерешься, а мне не верится, что написано всерьез.

— По-моему, Шагуч мужик простой, — возразила Катя. — Ну, неважно, всерьез, невсерьез. Какое это имеет отношение к…

— Просто если взять их совместный роман и смягчить акценты… заменить откровенную пародию не менее откровенной стилизацией… то получишь Арт Тура. Один к одному. Только таланта в его книгах вдесятеро меньше. Ручная работа заменена конвейерной штамповкой.

— Ты имеешь в виду… ты думаешь, жанр они изобрели совместно, а результатом воспользовался Турищев? Любопытно. Очень любопытно. Я тогда еще не работала в издательстве, но могу порасспросить. Вот пародокс — то, что тебе кажется замечательным, не имело успеха, а ухудшенный вариант стал бестселлером.

— Не то, чтобы ухудшенный… облегченный. Облегченное масло без жиров, облегченные сигареты без никотина, облегченный гений без индивидуальности. Видимо, желудки и мозги нашего поколения не в силах переварить настоящую пищу.

— Боже мой, и ты сидишь за гроши в своем архиве! — возмутилась Катя. — Такие слоганы… у нас целый отдел страдает на рекламе, а ты выдаешь между делом.

Таня засмеялась.

— Не думаю, что мне заплатят за подобную рекламу. Но Шагуч — личность интересная. У него есть причины недолюбливать Турищева, он входит в список тех, кто бывал на нашем сайте… хотя, как я поняла, напоказ сохраняет дружбу. Значит, скрытный. И умный. А еще, как любой пародист, — любитель розыгрышей и знаток стандартных сюжетных ходов. Теперь смотри. Затеряться среди нескольких подозреваемых, каждый из которых конфликтовал с убитым — стандартный ход классического детектива. А Осведомленный — явный любитель розыгрышей. Впрочем, создатель нашего сайта тоже. Кстати, Шагуч не увлечен Лаймой?

Катя пожала плечами.

— Трудно судить. Назвал красивой женщиной, но она действительно красивая. Хотелось бы знать, как он мотивировал свое появление на даче. В его «проездом» мало верится. Но он приехал позже меня, Турищев был уже мертв.

— Открыто приехал позже, но что ему мешало сперва убить Турищева, а уже потом постучать в калитку?

— Он не стучал, — вдруг вспомнила Катя. — Точно, точно! Он сразу появился у дачи. А калитка была заперта, милиция не могла войти, пока Лайма не открыла. Подозрительный тип, надо мне им заняться. Не так еще поздно для звонка.

Она набрала номер.

— Да?

— Добрый вечер, Константин Григорьевич. Это Катя Долинина. Мы с вами виделись вчера на даче у Турищева… я обнаружила его тело, помните?

— Такое не забывается. Раз вы Катя, я жажду быть Костиком. Надеюсь, я для этого не слишком стар?

— Что вы, — несколько опешив, произнесла Катя. — Вы еще очень даже… Мне, Костик, нужна ваша помощь. По поводу этого убийства. Если б вы согласились со мной встретиться… я подъеду, куда скажете.

— Боже мой! Давно красивые женщины не напрашивались в мое холостяцкое жилище. Приезжайте, с нетерпением жду. Ставлю мартини в холодильник. Адрес не сообщаю — у вас, конечно, есть. До встречи.

Гудки. Минуту Катя молча таращилась в трубку, затем возмущенно фыркнула.

— Ты что? — удивилась Таня.

— Ну, и как мне теперь быть? И чего я, дура, так по-идиотски выразилась? Получается, если ехать, надо ложиться с ним в постель. Я к этому не готова, он толстый. А отказаться… выходит, наобещала и кинула. Кто после этого станет отвечать на вопросы? Сама не знаю, как это вышло.

— А я знаю, — сурово заявила Таня. — И ты тут совершенно не при чем. Этот тип в сто раз умнее, чем притворяется. Смотри, как ловко! Он нам не отказал — то есть не вызвал подозрений. Но сумел ответить так, что обращаться к нему стало бесполезно. А эта шпилька насчет адреса… — Она вдруг ехидно улыбнулась. — Ничего, Катя, мы поедем к нему вместе. Это будет для Шагуча приятным сюрпризом. Посмотрим, как он выкрутится.

Хотя с рассуждениями Катя не была согласна (как-то ей не верилось в глубокий ум весельчака-Костика), результат ее удовлетворил. Вдвоем спокойнее.