Петровский медленно покачал головой:

– Это не тот случай. Тогда он приказал выйти и обойти редакцию. А я не предлагаю вам гулять голой по нашим коридорам.

– Это одно и то же, – Наталья Андреевна все еще пыталась отстоять свою независимость.

– Неужели вы думаете, что я предлагаю вам раздеться ради моей прихоти или забавы? – осведомился Святослав Олегович. – А может, вы считаете, что мне просто приятно смотреть на раздетых женщин? Будем откровенны, если я захочу, через полчаса в моем кабинете будут лучшие топ-модели, которые исполнят любое мое желание.

– Я это знаю, – сказала она, – и только поэтому пока еще не вышла из вашего кабинета. Я не хочу у вас работать, господин Петровский, но я хочу понять, почему вы предложили мне сделать такую вещь? Неужели не понимаете всю абсурдность вашего пожелания?

– Понимаю. Но все равно настаиваю. Считайте это моим личным капризом. У нас такие правила.

– И все раздеваются? – не поверила она. – И мужчины, и женщины?

– У мужчин другой тест, – ответил он. – А у вас по-прежнему есть два варианта. Остаться или уйти.

– До свидания, – проговорила она. – Я не собираюсь здесь оставаться.

Когда Бочарова взялась за ручку двери, он попросил:

– Наталья Андреевна, остановитесь.

Но она не задержалась ни на секунду. И вышла из кабинета, громко хлопнув дверью. Петровский счастливо улыбнулся. У этой женщины есть свои принципы, она достаточно сильный и волевой человек. Ее можно утверждать не просто финансистом, а даже заместителем Юлая. Такую нельзя купить или уговорить выдать корпоративные секреты организации. Он подошел к столу и вызвал своего заместителя.

– Юлай, – попросил он негромко, – догони ее. Она вышла от меня.

– Я же предупреждал, – было слышно, как Юлай уже бежит по кабинету.

Петровский сел в кресло, ожидая, когда ему позвонят. Через несколько минут Юлай действительно позвонил.

– Ушла, – тяжело дыша сообщил он. – Заявила, что руководитель у нас абсолютный маньяк. Я не смог ее уговорить. Она просто повернулась и ушла.

– Очень хорошо, – улыбнулся Петровский. – У нас уже было несколько таких случаев.

– Но все оставались, а она ушла, – заметил Юлай. – Я же говорил тебе, что с ней нужно осторожнее.

– Возьмешь ее своим заместителем с правом финансовой подписи. И будешь поручать ей всю финансовую отчетность, кроме перечислений в офшорные зоны.

– Но она ушла, – напомнил Юлай.

– Это уже моя проблема, – усмехнулся Святослав Олегович. – И не забудь напомнить мне про доллар. Кажется, я его проиграл. Ты был прав. Она не захотела принять мое предложение.

Через два часа заказав роскошный букет цветов, он подъехал к дому Бочаровой и поднялся на восьмой этаж. Позвонил и долго ждал, когда ему откроют. Наконец в дверях появилась молодая женщина, очень похожая на ту, что приходила к нему.

– Мне нужна Наталья Андреевна, – улыбнулся Петровский. – Извините, что пришел так поздно.

– Ничего страшного, – молодая женщина с понятным любопытством смотрела на него. Так обычно смотрят взрослые дети на чужих мужчин, которые появляются в их доме.

– И не открывайте двери незнакомым, – посоветовал Петровский.

– У нас не опасно, – улыбнулась она, и в этот момент из комнаты, мягко ступая, вышел огромный бульдог и недружелюбно уставился на незнакомца.

– Действительно, не опасно, – пробормотал Святослав Олегович, делая шаг назад.

– Мама, это к тебе! – крикнула молодая женщина.

Из другой комнаты появилась Наталья Андреевна. Она была в брюках и темно-синей майке. Увидев гостя с букетом в руках, испуганно замерла. Очевидно, бульдог почувствовал ее настроение, поскольку, оглянувшись на хозяйку, издал отнюдь не дружественный рык.

– Место, – ровным голосом приказала ему хозяйка дома. – Иди в комнату.

Бульдог еще раз глянул на Петровского и, повернувшись, ушел в комнату. Дочь хозяйки смотрела на мать и на гостя, уже понимая, что между ними что-то произошло.

– Зачем вы пришли? – спокойно поинтересовалась Бочарова. – Или вы думаете, что дома более подходящая обстановка?

– Не нужно так близко принимать к сердцу все сложности на работе, – дипломатично проговорил Святослав Олегович. После того как собака ушла, он обрел большую уверенность. И протянул букет цветов дочери Бочаровой. – Поставьте, пожалуйста, в вазу с водой. Я хочу с вами поговорить, Наталья Андреевна, и объясниться.

– Не понимаю, что еще вы можете мне объяснить, – отозвалась она.

– И тем не менее я настаиваю, – он ждал ее решения.

– Входите, – разрешила Бочарова. Очевидно, ей тоже было интересно.

Он вошел в коридор, прошел в гостиную. Квартира была большая, удобная. «Вероятно, четыре комнаты, – подумал Петровский. – Дом кооперативный, в него вселялись лет двадцать назад. Должно быть, ее супруг зарабатывал неплохо еще тогда. Но сделан свежий ремонт, а это уже на ее деньги».

В гостиной они сели за стол. Наталья Андреевна сложила руки на груди, словно подчеркивая свое отторжение и неприятие гостя, испытующе посмотрела на него.

– Я хочу извиниться, – начал он, – дело в том, что это основный тест, на котором проверяются все наши новички. Не нужно было на меня обижаться. Юлай Абуталипович пытался вас уговорить, но вы не стали слушать его аргументов.

– А вы бы стали, – откликнулась она, – если бы ваш начальник предложил бы вам такой же способ проверки? Неужели остались бы?

– Я бы сначала подумал, почему мне предлагают раздеться, – улыбнулся Петровский. – А здесь возможны три варианта. Первый и основной, это проверка моей реакции на нестандартную ситуацию. Второй, менее возможный, я нравлюсь моему начальнику или начальнице. И третий, маловероятный: он – сумасшедший.

– Интересные варианты, – чуть усмехнулась Бочарова. – Какой из них больше подходит для нашей ситуации?

– Третий, – мгновенно ответил Святослав Олегович, – я ненормальный.

– И я должна согласиться работать у такого человека? Вы не думаете, что для меня гораздо безопаснее просто не поступать к вам на работу?

– Нет, не думаю, – снова улыбнулся он. – Дело в том, что нам нужен именно такой специалист, как вы. И давайте без обиды. В каждой организации существуют свои специфические правила при приеме на работу. Возможно, у нас они не совсем обычные, но уверяю вас, они разработаны с участием ведущих психологов.

– Представляю, что они вам насоветовали! – буркнула женщина. – Хорошо еще, что вы проверяете сотрудниц таким необычным способом. А можно проводить еще более откровенный тест. Например, ловить на улицах и насиловать. И смотреть, как они себя будут вести. Вам не приходила в голову такая идея?

– Пока нет, – очень серьезно ответил Петровский, – но если вы так считаете, обязательно попробуем. – Он произнес эти слова без тени улыбки.

Наталья Андреевна нахмурилась.

– Я начинаю вас бояться, – призналась она.

– Не нужно, – он тяжело вздохнул. – Неужели вы думаете, что в Москве существует дефицит финансистов, даже таких опытных, как вы? Полагаю, за такие деньги мы без труда найдем нужного специалиста.

– Тогда в чем дело? – спросила она. – Зачем вы явились ко мне с этим веником?

«Она допустила ошибку, – подумал Петровский. – Обратила внимание на цветы и преувеличенно грубо назвала роскошный букет «веником». Ее оборона дала трещину». Невозмутимый человек не показывает своих эмоций. Равнодушный реагирует совсем по-другому.

– Хотел загладить свою вину, – признался он.

– И вы не боитесь? – вдруг спросила она. – У нас дома очень свирепая собака. Очень. И если я ее сейчас позову, то наш сэр Бэримор может проявить характер.

– Вы хотите, чтобы меня покусала ваша собака? – усмехнулся Святослав Олегович. – Что ж, если вы считаете, что таким образом сможете меня наказать, я согласен на эту пытку.

Хозяйка дома оценила его иронию и улыбнулась. Впервые за все время разговора. И наконец разжала руки, положила их на стол.

– Вы не подумали, что я могу предложить вам самому раздеться? – задала вдруг вопрос Наталья Андреевна. – Интересно, как бы вы на такое отреагировали?