Жонглёр, подбрасывающий и ловящий шарики, чтобы снова отправить их в полёт, — вот на кого похож маг, управляющий тем или иным объектом. Да, надо обладать определённой ловкостью, чтобы удерживать в воздухе одновременно несколько ярких штуковин, именуемых заклинаниями, но не это главный труд. Нужно знать, в какой момент времени и с какими свойствами чары вернутся в выпустившую их ладонь. Если запоздают, не страшно: будет лишнее время на изготовку. А если поспешат? Да ещё изменятся за время своего отсутствия? Опытный маг никогда не будет иметь дело с незнакомыми заклинаниями, и тем более с теми, что сотворил сам, но по каким-то причинам утратил над ними контроль. Некромант учитывал это и не ослаблял Нити,[30] соединяющие его с восставшим трупом. Но предусмотреть физическое сближение не мог просто потому, что с моей стороны подобной угрозы не существовало, а чары слежения, долженствовавшие докладывать своему хозяину о приближении посторонних, не были рассчитаны на того, кто вернул вещам их порядок. На козла.
Да-да! Здоровенного длинношёрстного пегого козла, боднувшего мага, как выражаются селяне, «в самый задок», и теперь наслаждавшегося делом рогов своих на краю могилы, в которой барахтались мертвец недавнего прошлого и мертвец недалёкого будущего. Пожалуй, некроманта никто не сумел бы спасти. Да никто и не рвался. По крайней мере, мы с козлом дождались окончания представления, убедились, что врагов (ни живых, ни мёртвых) больше нет, и взглянули друг на друга.
Не знаю, какие мысли бродили в козлиной голове, но в выражении торжества и я, и мой нечаянный спаситель были единодушны. И хохот слился с оглушительным меканьем…
— Ай, Пешка, ай, животина шкодливая! — всплеснула руками Уна, когда спустя пару минут после упокоения некроманта застала нас с козлом на погосте. — Где ж ты шлялся, негодник?
— По всей видимости, далеко от деревни не уходил, — отсмеявшись, предположил я. — А знатно он орёт… Испугаться можно.
— Так и пугались мы! Почитай, каждый раз, он страсть как подкрадываться любит. Только зазеваешься, а над ухом как мекнет!
Над ухом? Пугались? А если добавить к этому коронный приём, отправивший на тот свет даже мага… Знаю, какого демона собирались ловить в деревне. То-то никаких возмущений Пространства не наблюдалось! Да за такую историю Ксо не откажется и впредь ссужать меня деньгами.
— И давно он от вас сбежал?
— Да с месяц уже.
— А демон как давно объявился?
Девушка посчитала в уме дни с момента пропажи козла и ойкнула:
— Что ж это получается? Рогатый паскудник всю деревню в страхе держал?
— Похоже на то.
— И что делать-то? — пригорюнилась Уна. — Как заезжие магики узнают, на кого охотиться собирались, опозорят нас на весь свет…
— Не опозорят, самим будет стыдно признаваться, что не учуяли подделку. Не волнуйся, милая, когда вернёшь свою животинку домой, пройдёт немного времени, нападений «демона» не будет, и все отправятся восвояси. За новой дичью.
В карих глазах отразилось сомнение.
— Думаете?
— Непременно! — горячо заверил я.
— Ну раз так… А как его домой свести?
Действительно как? Бегать по смазанной мокрой глиной и оттого ещё более скользкой траве не представлялось завидным занятием. Да и не угнались бы мы за козлом ни вдвоём, ни поодиночке. Пользоваться чем-то из своего арсенала я не хотел, чтобы лишний раз не волновать Гобелен, поэтому следовало искать другой путь укрощения строптивого зверя, лукаво поглядывавшего на нас из-под длинной чёлки. И путь нашёлся.
Пешка хоть и был по рождению козлом, но дураком быть отказывался: пока чёрные ноздри не уловили запах эльфийской выпечки, которую я захватил с собой, попытки мирных переговоров отклонялись. Зато продемонстрированная на безопасном удалении от бородатой морды медовая лепёшка заставила упрямца сдаться без долгих раздумий и последовать за юной хозяйкой. Причём, судя по заинтересованному разглядыванию и опробованию моего подарка на вкус, козлу должна была достаться лишь малая часть угощения. А может, и вовсе ничего.
Проводив парочку взглядом, я вздохнул и перешёл к осмотру сцены, на которой незадачливый некромант вознамерился показать мне свой лучший спектакль.
От чернявого осталась только жидкая грязь, ещё больше облепившая труп, с трудом нашедший в посмертии покой. Прятать следы показалось мне напрасным занятием: ещё несколько дней дождя, и края разворошённой могилы оплывут, съедут вниз, тогда мало кто поймёт, что происходило на погосте. Решат, что ненастье подмыло грунт, дождутся солнца и наведут порядок. А с магическими остатками поработаю я. Ну-ка, что у нас имеется?
Слабенькие, затухающие прядки волшбы, тянущиеся от трупов к… Посмотрим.
Я шёл по Нитям к голым веткам кустов, притулившихся на краю овражного склона, и невольно ускорял шаг, потому что ток Силы слабел очень быстро. Слабел, но отчаянно не хотел прерываться, и в его пульсации мне вдруг почудилось биение сердца, поэтому моя находка не вызвала удивления. Зато отвращения было сколько угодно!
В клетке из толстых ивовых прутьев, спрятанной у корней куста, лежали неподвижные тельца кошек. Почти котят, мокрых и беспомощных. Вот как некромант поднимал труп: вливал в него Силу, извлечённую из живых существ. Мерзко, хотя и эффективно. Сколько зверьков ему понадобилось? Пять? Шесть? Но если Нити ещё не угасли и не рассыпались прахом, это значит, что по меньшей мере один из шерстяных комков жив. И я недолго думая открыл клетку.
Перчатки были сняты и заткнуты за пояс, потому что в чехарде умирающих Нитей лучше полагаться на чуткость рук, чем на все Уровни Зрения разом. И оставшийся в живых мученик нашёлся: нескладная тряпичная кукла, мокрая и грязная, с пятнами глины и крови. Самая тёплая из всех. Мои пальцы нащупали на тонкой шейке под нижней челюстью кисы слабый пульс, и в этот же момент передние лапы дёрнулись, нацеливаясь выпущенными в последнем усилии когтями в беззащитную руку. Я уже приготовился зажмуриться от боли (не знаю, как кому, а мне доводилось залечивать царапины, оставленные игривыми кошками, и удовольствие это сомнительное), но ничего не произошло. То есть когти вонзились, но не в мою плоть, а в то, что заняло её место. В чёрную ленту, широким кольцом вспухшую под верхним слоем кожи.
Наверное, несколько вдохов подряд я оторопело смотрел на неожиданный щит, уберёгший меня от ран. Смотрел, пока кошачьи когти не вернулись на место, и тельце, освобождённое от связи с умершим магом, окончательно не обмякло в моих руках. Воспользовавшись подаренной передышкой, я спрятал кису за пазуху и отдал последние почести её умершим родичам. Проще говоря, опустил их в ту же могилу, из которой вылезал труп. Прах к праху, и никак иначе. Выживет спасённый зверёк или нет — всё в воле богов, но на моей груди ему будет не хуже, чем в других местах. А мне надо кое-что выяснить.
Что произошло, драгоценная?
«То, чего и следовало ожидать…»
А именно?
«Была сделана попытка тебя отблагодарить… На сей раз уже вполне пристойная…»
Хочешь сказать, оно… он действовал осмысленно?
«Разумеется… Он же разумное существо… В отличие от некоторых…» — Она опять издевается?
Значит, я поступил глупо?
«Ты приложил все усилия к тому, чтобы оказаться с разодранной грязными когтями рукой… Скажи спасибо, что о тебе позаботились…»
Скажу. Тем более что совершенно не ожидал такого поступка со стороны…
«Приручённого зверя? А зря… Помнится, ты его даже накормил, позволил увеличить тело, не требуя ничего взамен… Он оценил предоставленную свободу и… Отдал её тебе…»
Что это значит?
«Он признал тебя своим хозяином… — промурлыкала Мантия. — И теперь будет служить в меру своих возможностей…»
Они велики?
«Кто знает? Но защитить плоть от удара лезвия или когтя вполне по силам „лунному серебру“…»
Я посмотрел на правую ладонь, в центре которой поднялся и утвердительно качнулся тёмный бугорок.
