— По возможности правду, — честно ответил я. — Ложь, она, знаете ли… полезна только в малых дозах.
— Правду о чём вы желаете услышать?
— О том, почему почтенный купец промышляет контрабандой.
— Вы догадались…
— Только слепой не понял бы, что происходит. А я пока что не ослеп.
— О да, вы видите хорошо. Даже слишком хорошо… — усмехнулся старик.
— Итак?
— Это долгая история, молодой человек.
— У нас вся ночь впереди, дедушка. — Я зевнул.
— Ну что ж… Я, как вы верно заметили, принадлежу к торговому люду… И лет двадцать назад ещё водил караваны по Аммидийской пустыне. Вот были времена… Лихие. Да и сам я был лихим купцом. Но уже давно отошёл от дел и радуюсь остаткам дней в окружении детей и внуков. У вас ведь ещё нет детей, молодой человек? Вижу, что нет, ну да вы потом всё поймёте… Дети — это великое счастье, но и тревога — не меньшая. Так уж повелось, что с их рождения и до нашей смерти мы, родители, ни минуты не можем не думать о том, что с ними происходит… У меня много детей, молодой человек, слава богам! И среди них много хороших людей, но… Есть и неудачи. Мой сын Заффани… Он слишком мягок характером и не смог должным образом воспитать моих внуков. Одного из которых я имел несчастье потерять несколько лун назад. Дерзкий Сахим…
— Сахим умер? — У меня помимо воли округлились глаза. У старика — тоже, когда он сообразил, что слова «Сахим, сын Заффани» значат для меня больше, чем можно было предположить.
— Вы… знакомы с моей семьёй? — Голос купца предательски задрожал.
— Получается, что да. — Я виновато пожал плечами.
— Но откуда?
— Если позволите, я хотел бы сначала выслушать Вашу историю, — мягко ушёл от ответа ваш покорный слуга.
— Да, конечно… — Старик помедлил, собираясь с мыслями. — Сахим был убит. Лучшие ищейки не смогли обнаружить убийцу, и мне пришлось обратиться к собственному разуму. Если уж вы знаете Сахима… Не секрет, что он всегда был готов пойти на риск. О, как его любили женщины! Но я отвлёкся, прошу прощения. Прошло довольно много времени, прежде чем я выяснил, какие товары возил мой внук, и, надо сказать, меня не обрадовало полученное знание.
— Разумеется, — кивнул я. — Контрабанда — верный путь на тот свет.
— Как вы правы, молодой человек… вы не представляете, сколько денег я потратил, пока узнал, кто был его последним заказчиком. И сколько мужества мне потребовалось, чтобы встретиться с ним впервые…
— Полагаю, ничуть не меньше, чем сегодня, — улыбнулся я.
— И вы снова правы, — подтвердил старик. — Он… этот заказчик, очень осторожен и завёл разговор о «рубиновой росе» только на третий раз. И тогда я понял, что нашёл убийцу.
— Уверены? — нахмурился я. — Не всегда тот, кто покупает яд, является отравителем.
— Возможно… — Купец пожевал губами. — Но сердце подсказывает мне, что…
— В таких делах нужно полагаться на доводы разума, дедушка. Сердце — неплохой советчик, но слишком часто ошибается. Да, и мне этот эльф не показался милейшим во всех отношениях созданием, но, право слово, чтобы обвинить в душегубстве, мало мимолётного впечатления.
— У меня нет иных кандидатов, — развёл руками старик.
— Ну и остановимся на этом, — разрешил я. — Рад, что смог хоть чем-то вам помочь, а теперь… Мне пора баиньки.
— Но вы обещали сказать, откуда вам известна моя семья, молодой человек! — с нажимом заявил старик.
— Откуда, откуда… Я работал у Заффани. Некоторое время. Потом ушёл.
Глаза купца блеснули внезапной догадкой:
— Вы — тот самый юноша, который занимался письмами? Как жаль, что мы раньше не встречались… Я слышал эту историю. Кажется, Сахим играл в ней не последнюю роль?
— Только не обвиняйте в его смерти меня! — шутливо вскидываю руки. — Я здесь совершенно ни при чём. И, кстати, пытался отговорить парня ещё в самый первый раз, когда он начал работать с запрещённым товаром. Но он не послушал…
— Он оскорбил вас, насколько я знаю, — заметил старик.
— В общем-то, он сказал чистую правду, и мне не на что обижаться, — вздохнул я.
— Это была ЕГО правда, — с неожиданной сталью в голосе возразил купец. — Заффани был очень недоволен своим первенцем.
— Вот как? — Я немного растерялся. Отрадно узнать, что тебя ценили. Хотя бы и с таким опозданием…
— Вот что, молодой человек, — решительно провозгласил старик. — Памятуя о ваших заслугах перед семьёй — прошлых и нынешних, я готов взять на себя смелость обратиться к вашему хозяину и…
— Выкупить? — усмехнулся я, проводя пальцами по ошейнику, занявшему своё прежнее место.
— Если вы не возражаете.
— Возражаю.
— Но… почему?! — Здравый смысл старика отказывался понимать мой ответ.
— Видите ли, дедушка… Во-первых, я слишком дорого стою, и мне просто жаль ваших денег. А во-вторых… Меня не так уж тяготит моё положение, чтобы я всеми силами стремился его изменить. Я не обманываю вас — мне это просто ни к чему. Но… вам никогда не казалось, что в одном месте нужно задержаться, а из другого — бежать сломя голову? Со мной происходит примерно то же самое. Пока я не получу ответы на свои вопросы, я, пожалуй, ещё побуду здесь.
— Кажется, я понимаю, что вы хотели сказать, молодой человек… И не смею настаивать, — сокрушённо признал купец. — Но если вы решите… Если вам понадобится помощь, знайте: Акамар иль-Руади и весь его род в долгу перед вами!
Я встал и совершенно серьёзно поклонился старику.
— Могу я идти?
— Как бы я посмел вас задержать? — усмехнулся старик. — А всё же, может быть… Если бы вы видели моих внучек… Не подумываете о том, чтобы завести семью?
Я поперхнулся.
— Н-нет… Семью… Н-нет… И внучек… не довелось…
— Впрочем, одну из них вы всё-таки знаете, — расцвёл старик. — Вы находите её прекрасной?
— Прекрасной? — я оторопел. Неужели… — Юджа — ваша внучка?
— И моя гордость!
— Да ладно, дедушка, было бы чем гордиться, — тихо фыркнула йисини. — Мне ещё далеко до вершин.
— Ты непременно добьёшься всего, моя лилия! — непреклонно заявил купец.
— Добьюсь, добьюсь… — устало согласилась Юджа, сползла с кровати и подошла ко мне. — Прими и от меня благодарность за то, что не бросил дедушку в беде…
Тонкие ладони легли на мою голову с обеих сторон и потянули вниз. Горячие губы коснулись лба, левой щеки, правой, но когда я уже решил, что этими целомудренными поцелуями дело и ограничится, йисини лукаво подмигнула и впилась в рот вашего покорного слуги. М-да…
Не меньше минуты было мне отведено, чтобы сравнить Юджу и Лэни. Сравнение, кстати, ничего не решило: обе женщины были хороши по-своему…
Дав отдых губам, йисини насмешливо взъерошила мою короткую чёлку:
— Раз уж с эльфом целоваться не захотел, получи мой поцелуй!
— Ты… всё слышала? — Я начал розоветь.
— А как же! Обожаю подслушивать. Да мне и делать больше было нечего, — задорно тряхнула головой женщина и сразу стала похожа на шкодливого сорванца.
— Ох… Если все ваши внучки такие, я, пожалуй, поостерегусь посещать ваш дом, дедушка, — признался я.
— Ну, все — не все, а есть ещё и…
— Всё, не желаю больше ничего знать! Разрешите откланяться? Я хочу спать. Просто зверски!
— Подожди. — Юджа протянула мне свой медальон. — Возьми. Заслужил. Ты ведь теперь тоже… один из нас.
— Да уж… — сконфуженно вздохнул я, принимая подарок.
— До встречи, seyri![36]
— Да будут твои дороги легки, а годы — долги! — пожелал старик.
— Береги дедушку, красавица. — Я осмелился чмокнуть йисини в щёку и поспешил вывалиться в окно, пока меня не поймало в сети очередное злоключение…
Всё же ваш покорный слуга лукавил. Совсем чуть-чуть. В комнате я отчаянно зевал, а стоило плюхнуться на своё лежбище и плотно задёрнуть полог фургона, сон как рукой сняло, потому что целая армия мыслей настойчиво топталась в той части тела, которую я считаю своей головой.
