По всей видимости, многие из Хирамовой братвы догадывались о том, какая судьба им была уготована на самом деле. А те, кто не догадывался, узнали сейчас. По крайней мере, слова Болотного Графа были встречены еле слышным понимающим мычанием.

— Но напрасно старый прохвост возомнил себя самым великим хитрецом во Вселенной! — злобно выкрикнул Граф. — Нашлись и поумнее его. Такие, что расплели паутину, которую сплел он! И теперь за обман придется платить! И старому жулику — я еще доберусь до него! — и вам, дорогие мои!

Он уставился на поникших пленных, проверяя, произвели ли его слова необходимый эффект. Эффект этот они произвели — лишь немногие из стоявших перед ним бандитов еще держались и выглядели все-таки лучше побитых собак.

— Но Бог милостив! — доверительно сообщил пленным Болотный Граф. — Бог всеблаг и милостив, и мне следует брать с Него пример! А поэтому я не буду передавать вас в руки стражи Верховного правительства. У каждого из вас наберется грешков, чтобы не выйти на свободу до конца жизни! Но считайте, что судьба дает вам шанс! Те из вас, на ком нет крови моих людей, будут вольны отправиться на все четыре стороны, но только после того как снимут с себя и отдадут все свое оружие. Все — до последнего перочинного ножика. До последней иголки! И пусть они потом не пеняют на судьбу, если вернутся к разбойному ремеслу и найдут свою смерть на виселице! Точно так же, как пусть пеняют только на самих себя те, кто сурово провинился перед моими людьми и передо мной лично!

Он повернулся к вышедшему из шеренги дружинников офицеру и распорядился:

— Приступайте к делу, Керим!

Облаченный в типичный земной камуфляж Керим двинулся к шеренге пленных и уже на ходу принялся выкрикивать приказания:

— Конвою занять свое место! Петере, разводи костер и ставь рядом свой пост… А вы, засранцы, — последнее относилось к людям Хирамова воинства, — стройтесь друг другу в затылок! И, как только разожгут костер, по команде по одному подходите к пропускному посту на обыск и опознание! Кто чист — получает пинок под зад и валит отсюда подальше. С остальными разговор будет особый! И учтите: шаг в сторону считаем за побег! Мои люди стреляют без предупреждения!

Граф величественно кивнул ему в знак одобрения и направил коня к нам.

* * *

— Ну что ж, ты здорово помогла нам, девочка… — произнес он, похлопав по плечу Аманесту. — Ты уверена, что не хочешь оставаться в наших краях?

— Мы уже обо всем договорились, Граф… — ответила та, не изменив выражения лица.

— Будем надеяться, — продолжил гудеть Граф, — что твой друг с Большой Земли, — теперь он похлопал по плечу Романа, — окажется тебе хорошим спутником там в своем мире…

Ромка только с тревогой покосился на Аманесту и промолчал.

— А вас, маг, — Граф обратил на меня полный экзальтированного гостеприимства взгляд и принялся трясти мою правую руку обеими своими ручищами, — я рад приветствовать здесь, в Странном Краю, и особенно в моих владениях! Здесь вас ждут люди, которым вы можете очень помочь. И которые, без сомнения, смогут самым существенным образом помочь и вам… С ними вы, конечно, найдете общий язык легче, чем с головорезами кровавого старца Хирама.

Он подхватил меня под локоть и помог мне тронуть коня. Вот этакой трогательно-дружной парой мы и двинулись вдоль колонны пленников, каковым я практически был еще час назад. Вдоль понурой колонны уже выстраивался конный конвой. Ромка, Тагара и, разумеется, Аманеста и наша охрана следовали за нами, не слишком отставая. Я покосился на Графа с подозрением. Как-то слишком уж благостно все складывалось, причем совершенно неожиданным образом. Граф воспринял мой взгляд как приглашение к продолжению нашего разговора.

— Уверен, — вздохнул Граф, кивая на мрачные лица бандитов, — почти всем им урок не пойдет впрок… Снова займутся своим делом. Сбегутся под крылышко к какому-нибудь новому атаману… Впрочем, может быть, и к старому, если тот снова высунет рыльце на свет божий… Конечно, мы сейчас вздернем парочку-другую самых отъявленных негодяев. Но разве этим делу поможешь? А устраивать резню… Считайте, что в эту ночь у меня нет настроения для подобных затей, — улыбнулся он мне.

Я как можно более любезно улыбнулся ему в ответ, незаметно массируя изрядно потерпевшую от рукопожатия Графа ладонь.

— Надеюсь, — осведомился я, — в этот раз от меня уже не будут желать того, чтобы я отпер Врата Темного Арсенала.

Взгляд, которым ответил мне Болотный Граф, был не самым лучшим для меня подарком. Я понял, что как раз именно теперь я попал пальцем в небо.

— Почему вы так думаете, маг? — с тенью недоумения в голосе спросил Граф Зепп. — Вы полагаете, что только кровавый старец был заинтересован в том, чтобы проникнуть в тайны Темного Арсенала?

— Честно говоря, Граф, мне кажется, что для всех было бы много лучше, если бы ни самого Темного Арсенала, ни его тайн в природе вообще не существовало бы… — признался я.

Граф вежливо и басовито хохотнул:

— Ну, узнаю в вас типичного мага… «Всякое знание лишь умножает риск самоуничтожения рода людского…». Поверьте, те люди, которые готовы помочь вам вернуться на Большую Землю, никогда не причинят вреда ни Странному Краю, ни Большой Земле. Ну хотя бы потому, что они сами — с Большой Земли. Мало того, насколько я знаю, это люди с вашей Родины…

«Военщики?» — пронеслось у меня в голове.

— Среди них нет одного моего знакомого? — осведомился я. — В здешних местах он известен как Шон Бородач…

Граф снова басовито хохотнул:

— Я вижу, что вы неплохо осведомлены о тех, кто ведет охоту на Арсенал… Смею вас заверить, это совсем не те люди. Им чужда идея насилия. Это по натуре своей гуманисты. Ученые, философы… Их интересует не само по себе оружие Темных и не разрушительные перспективы технических достижений этой цивилизации… Они жаждут овладеть знаниями, которые в эти достижения вложены… Овладеть и поставить на пользу людям. В том числе и на благо вашей Родины, маг…

Снова все получалось уж больно хорошо. Мне даже неприятно было выливать ушат холодной воды на разгоряченную благородными идеями голову Графа Зеппа.

— Боюсь, что я сильно огорчу этих благодетелей, — сухо заметил я. — Вся беда в том, что старик Хирам не соизволил поделиться со мною ни секретом местонахождения Врат, ни именами двоих других Посвященных, которые владеют этим секретом. Кроме того, у атамана остался ключ от Врат…

Граф бросил на меня косой взгляд и снова расхохотался с несколько деланным добродушием.

— Ну, вы почитаете меня бесконечно наивным человеком, маг! — наконец произнес он. — Что до ключа, то вспомните, что их существует целая дюжина. Неужели вы думаете, что не в моих силах хотя бы на время заполучить один из них… Что же до людей, входящих в состав тройки Посвященных, то имени первого из них не будем поминать всуе…

Граф бросил на меня многозначительный взгляд, показывающий, что есть на свете вопросы, которые не надо задавать.

— Вторым Посвященным долгое время был один из монахов Пустынного монастыря. Его имя, разумеется, тоже хранили в тайне. Но два лета назад весь Пустынный монастырь был жестоко вырезан, как написано в скрижалях истории, «неизвестными злоумышленниками». Для людей сведущих не секрет, что этими «неизвестными» были Хирам и его люди. С тех пор я не называю его иначе чем «кровавый старец». Престарелый мерзавец лично пытал одного монаха за другим — Пустынный монастырь был не слишком многочислен. Надо полагать, что ему удалось вырвать у несчастного Посвященного тайну Врат. По крайней мере, с тех пор старец стал похваляться в узком кругу, что именно он теперь является вторым Посвященным.

— Не очень-то умно… — заметил я.

— Возможно, — согласился Граф. — Но зато привлекает потенциальных покупателей. — Он помолчал. — Многие поклялись отомстить Хираму. В том числе и я. Но и сегодня ему удалось ускользнуть от справедливой кары…

— А третий Посвященный? — спросил я, выдержав подобающую паузу.