— Интересно, здесь, на Джее, Управление часто сотрудничает с магами и гадалками? — позволил себе улыбнуться, но только чуть-чуть, Том.

— Управление — нет, — без тени улыбки ответил Крис Локи. — А вот его сотрудникам не возбраняется действовать в интересах расследования любыми законными методами. Включая гадание на кофейной гуще или обращение к услугам шамана — в пределах выделенных на это ассигнований или за собственный счет. Я предпочитал рисковать собственными деньгами, но жадность, говорю, сгубила: решил, что будет только справедливо компенсировать эти траты за счет благодарных клиентов. — Локи усмехнулся и снова одарил декоративное растеньице струёй дыма. — Понимаю, что вы будете осуждать меня — осторожный человек на моем месте сначала бы подал в отставку из Управления и выправил бы себе по всей форме лицензию на частный сыск. Но не стоит меня убеждать в том, что мне теперь и так очевидно более чем кому-либо еще. Я на этом потерял больше, чем репутацию и законное выходное пособие.

— Вы еще подставили Марику, — констатировал Том.

— Вот именно. Меня извиняет только то, что я ничего не знал тогда о ее прошлом, о том, которое было связано с Ларцом. Она никогда ничего и никому не рассказывала об этом. Я даже ее настоящее имя узнал не сразу. Что касается остального, у нас состоялся только один разговор обо всем этом. Прощальный. Когда все уже и так всплыло на поверхность, из-за того скандала, с которым я вылетел из Управления. Нашлись те, кто сопоставил ее Дар и события тех лет. Марика очень боялась, что прошлое вернется к ней. И как только почувствовала к себе интерес со стороны спецслужб...

— Это Управление взялось за нее? — Том перегнулся через стол, чтобы видеть глаза собеседника.

— Нет. — Локи небрежно взмахнул рукой. — Я бы об этом догадался. Рыбак рыбака, знаете... Нет. Какая-то из специализированных служб, я думаю. Это, впрочем, не имело значения ни для нее, ни для меня. Короче, Марика снова сменила имя и подалась в бега — она была готова к такому повороту событий. Жаль, что все так обернулось: у нас в планах уже было намечено небольшое частное детективное агентство. А теперь... — Крис поднялся и подошел к окну, за которым хмурился пасмурный зимний день, — теперь, благодаря вашей косоглазой колдунье, я еще неизвестно когда смогу снова найти Марику.

— А до этого... до пяти часов сегодняшнего утра вы знали, где ее искать? — осторожно, чувствуя, что касается опасной темы, спросил Том.

— Знал!!! — Локи с неожиданной злобой запустил окурком в ничем не повинное и довольно убогое деревце, украшавшее интерьер холла «Е». — И знал бы и сейчас, если бы эта ведьма не сказала мне: «Забудь!» Сказала, повернулась и ушла. А я и действительно забыл. Я не помню даже того, о чем этаком мы с ней разговаривали. Я и имя ее вспомнил только вот сейчас, когда вы его назвали. Можете себе представить, каким бараном я был дальнейшие четыре часа, пока со мной работали люди из ГБ?

Он вскочил и принялся мерить холл шагами, нервно разворачиваясь на поворотах. Том незаметно подался вперед, чувствуя, что сейчас его собственный — неизвестно какого рода — Дар рождается в нем и входит в мозг собеседника невидимым, мощным сверлом. Он уже был Крисом Локи на четверть, на треть, наполовину. На сто десять процентов он уже знал то, что запрет Цинь скрыл от мысленного взора Криса. Он даже испугался, что сейчас, пропустив через себя, вернет ему это знание.

И он поспешно, как из ледяной проруби, вынырнул из души бывшего коллеги. Все-таки каждый контакт давался ему нелегко. С минуту или две он не понимал, что говорит его собеседник. Пот бисером выступил на его лбу, и знакомая уже слабость заставила кулем осесть в кресле. Он с трудом удерживался от того, чтобы привычным движением сжать виски и, скорчившись, замереть хотя бы на несколько секунд — сосредоточиться и снять тупую разламывающую боль.

— Нет, не беспокойтесь... — Он скорее догадался о смысле вопроса, который уже второй раз задавал ему встревоженный Крис, чем расслышал его. — Со мной все в порядке. — Он не без усилия поднялся на ноги. — Извините за доставленные вам хлопоты.

Шагая к выходу, он старался не оборачиваться, чтобы не встретить тревожный взгляд, которым провожал его совладелец детективного агентства «Локи и Ли». Тому тоже было не по себе.

«Как это там выразился господин Цолльнер про господ генералов-академиков? — спросил Том самого себя в лифте. — „Они не спускают глаз и с вас четверых. Им, видите ли, интересно, как вы найдете Пятого: по следам, по запаху, по какому-нибудь мыслеизлучению. И что вы станете делать, когда соберетесь вместе, все Пятеро. Чем вы тогда станете...“

Еще он несколько раз повторил про себя: «Надо искать гадалку без лицензии. Слепую Цыганку. На Северном побережье. Заброшенный маяк на Каменной косе. Полдороги между Порт-Руми и Лукасвилем. Чертова глушь...»

Иллюзий относительно того, что добраться в эту глушь будет легко, Том, разумеется, не питал. Но и того, что путь — монорельсом, с двумя пересадками, затем арендным каром, а потом, когда кар подвел, на попутках — займет у него чуть ли не сутки, он не ожидал никак.

Каменная коса оказалась узкой полоской суши, на которой уместились только сооруженная давно набережная и вдоль нее — узкое шоссе, соединяющее берег с островком, над которым не столько возвышался, сколько громоздился заброшенный маяк — неправильной формы старинный дом с пристроенной к нему невысокой башней. Посередине косы к обочине шоссе пристроился «лендровер», возле которого маячила уже знакомая ему фигура с военной выправкой.

— Спасибо, считайте, что вы довезли меня, — сказал Том водителю, взявшемуся доставить его к маяку. — Я сойду здесь, мне надо поговорить с господином...

— Как скажете, — удовлетворенно ответил тот, пряча в карман куртки протянутую ему купюру, и даже, перегнувшись через сиденье, помог пассажиру открыть дверцу кабины.

— Ну вот мы и встретились, — вздохнул Том, протягивая руку полковнику. — Так я и знал, что это дело еще сведет нас вместе. Однако ваше ведомство играет не слишком честно.

Стырный, похоже, удивился его словам, но не слишком, что и означил легким поднятием левой брови, бесцветной и потому по-детски невидимой. Точно такой же, впрочем, как и правая.

— Что вы имеете в виду? — осведомился он и кивком головы предложил коллеге пройтись с ним вдоль набережной.

Том поглубже засунул руки в карманы плаща и последовал за полковником. Ветер бросал в их лица пригоршни холодной соленой мороси, но это не мешало им общаться всерьез и, скорее, усиливало взаимопонимание, делая товарищами по этому маленькому несчастью.

— Я имею в виду то, — уточнил Том, внимательно глядя в глаза собеседнику, — что еще до прибытия на Джей я сразу после получения задания направил в региональные компетентные органы запросы относительно всех лиц, связанных с... с известными вам событиями. Такой запрос получил и ваш Комитет. Наш здешний филиал этот запрос дублировал. И в обоих случаях в полученном ответе про Марику Карои — всего только строчка: данные о ее теперешнем местонахождении и занятиях в файлах Комитета и подчиненных ему служб отсутствуют. Что вообще-то уже само по себе удивительно, учитывая, как говорится, историю вопроса. Так что, как видите, мне пришлось самому принимать меры розыска. И вот теперь я обнаруживаю, что стоило мне почти добраться до цели, как вдруг...

— Вы так уж убеждены, что добрались именно до той цели, к которой стремились? — с едва заметной иронией осведомился Стырный.

— А вы хотите уверить меня, что Слепая Цыганка — это вовсе не госпожа Карои? — вопросом на вопрос ответил Том.

Некоторое время они молча шагали по набережной, обдаваемые седой мелкой водяной пылью прибоя. Наконец полковник повернулся к Тому:

— Ладно. Не стану врать. Она. Она самая. Но Комитет вам не лгал. Да и никто здесь, на Джее, не станет врать ни Управлению, ни людям Директората вообще. — Он усмехнулся: — Вы даже не знаете, насколько законопослушен этот Мир. Республика Джей. Понимаю ваше недоумение, почему же ваш покорный слуга здесь, а не за своим рабочим столом? Прошу вас учесть, что этот самый ваш покорный слуга находится здесь не в качестве... э-э... должностного лица, а как персона сугубо частная. Сам по себе, так сказать.