Том повторил этот нехитрый жест и тут же понял причину появления жуткой гримасы на ее чистом, почти детском личике. Семена «смелой травы» были очень горькие. Честно отсчитав в уме отведенные им на пребывание под языком сто двадцать секунд, он с облегчением выплюнул проклятую отраву в траву. Впрочем, Цинь знала, что говорила: облегчение принесло ему не только избавление от горечи — кристальная, словно на заре, перед самым восходом, ясность заполнила все его существо. Такое бывало с ним только в детстве, когда он, никем не разбуженный, просыпался после долгого, глубокого сна. В первое утро каникул. И весь Мир был в его распоряжении за сорок центов.

— Это надолго? — словно угадав овладевший Томом испуг перед хрупкостью обретенных им силы и свежести, спросил Сухова Кайл.

Декан тоже морщился и отплевывался, но и его лицо, как и у Цинь, просветлело изнутри. Том подумал, что и сам он, несмотря на иссиня-черный, конголезский цвет своей физиономии, тоже словно светится изнутри.

— Хватит, чтобы добраться до Пещер Царств, — заверил его Колдун.

Его и Проводника лица были по-прежнему непроницаемы.

— И весь следующий день вы будете неплохо себя чувствовать, — усмехнулся док Зорич. — Потом... может быть, сон сморит. Но, в сущности, все это уже не так важно — то, что будет на следующий день. И вообще — потом. Главное состоится там — в Пещерах.

— Понимаю, — не поднимая глаз, глухо отозвался Кайл. — Нам... Мне придется сделать мой второй ход.

— Какого же черта?! — вдруг резко оборвала его Цинь. — Ведь мы уже покончили с этим! Все!! Пятеро!!! Каждый прошел свое Испытание! Мы... Мы закончили этот проклятый цикл!

— Ты ошибаешься, — глухо и словно через силу произнес Кайл, и голос его был горек. — Этого нет в Правилах. Там сказано: «Знаками будет объявлено». Но «Джейтест» ничего не объявил нам. Значит, за кем-то из нас осталось еще непройденное Испытание. Логично, если первым снова буду я. Логика второго круга — думаю, всем понятно. Если я ошибаюсь... то Джей меня поправит.

Цинь резко вскочила, явно вознамерившись перебить его, но Кайл коротким жестом усадил ее на место.

— Ты напрасно видишь в этом только плохое, — сказал он. — Напрасно ты думаешь, что только мы что-то должны Джею. Он нам тоже кое-что задолжал. Пусть... Пусть ему приходится платить. Но... Но ты знала, а Павел понял. Первым из нас понял, что Джею можно отдавать команды. И нам есть что ему скомандовать!

— Как вы не понимаете?! — Цинь уставилась на декана Васецки широко открытыми глазами школьницы, заставшей любимого учителя в пивном баре. — Это же — ловушка! Каждый наш выбор рождает новую беду, а каждая новая беда заставляет снова делать выбор. Отдавать... Вводить новую команду. Этому не будет конца.

— Нет. И тут ты не права, — неожиданно вмешался Сухов. Он придержал своей широкой ладонью взлетевшую в энергичном жесте руку Циньмэй. — Конец-то как раз и будет. Наступит. Когда Бог Джея решит, что мы стали настоящими Пятью. Когда Превращение дойдет до конца. И это — самое страшное.

— Так вот потому-то конца и не будет! — не выдержал Том. — Ведь все это — и Испытание, и Превращение — придумано не для людей! Для совсем других существ! Для тех, кто жил здесь и еще в одиннадцати Мирах тысячелетия назад! А мы... Нас он может сколько угодно — снова и снова — гнать через эти свои Испытания. Джей... Он может сколько угодно изменять нас. Калечить своими жуткими Дарами, кроить под свою мерку. Но он не сможет простого — не сможет переделать птичку в рыбку. Он снова и снова будет получать на выходе пятерых людей. Изуродованных, обезумевших, просто мертвых, в конце концов. Но — пятерых людей — не Воинов Империи Зу! — Том сомкнул пальцы и, морщась от боли, сжал их. — Нам не выбраться из этой ловушки.

Колдун, внимательно прислушивающийся к их разговору, внезапно остановил его...

— А откуда вы взяли, следователь, что Испытание запрограммировано именно под них — под этих воинов Сгинувших Империй? Все, что я знаю о целях тех сил, которые сотворили Джей и всю его машинерию, вовсе не говорит об этом. Это ловушка, верно. Но это вовсе не ловушка на какого-то одного зверя. Когда-то разумная раса псевдогуманоидов пришла на Джей с далеких звезд. Или из параллельного Мира — не важно. И попалась: Джей превратил ее в две другие — противостоящие одна другой, воинственные цивилизации. Ведь когда-то они были одной расой, эти две сгубившие друг друга породы разумных существ. Две Империи. Или вы не догадывались об этом?

— Есть на этот счет пара гипотез в научной литературе, — заметил Кайл. — Достаточно безумных.

— Ну а теперь на смену растраченному в древних сражениях старому материалу пришел новый. — Колдун пожал плечами. — Может быть, род людской только за тем и явился во Вселенную, чтобы в своих странствиях наткнуться на Мир Джея и сделаться тем оловом, из которого неведомые нам силы отольют себе новых солдатиков, дабы продолжить свои сражения. — Он косо усмехнулся. — Не обольщайтесь. Вы просто не представляете себе реальных возможностей Джея.

Наступило молчание.

— Так или иначе, но нам ничего не остается, как идти вперед — до конца. — Кайл выпрямился, подводя черту под ставшим бессмысленным разговором. — И логика следующего хода ясна: или все мы рано или поздно становимся рабами Демона — он обещал нам это — или...

— Нет! — резко оборвал его Сухов. — Это — не та логика! Это все — во вторую очередь! Не для этого я... Не для этого все мы — здесь! Мы здесь для того, чтобы принести на Большую землю Исцеление! Эпидемия «кокона» — вот это — настоящий Демон! И только его и надо бояться по-настоящему. Еще несколько недель — и ни одна армия не справится с полчищами Превращенных. Вы еще не представляете, в какую опасную и хитрую тварь превращает человека эта зараза. Если Эпидемия не будет остановлена, Джей будет порабощен чудищами. А дальше — весь Обитаемый Космос, может быть. — Он замолчал, хрипло откашлялся, повертел головой, словно что-то душило его. — А тот Демон, в которого перевоплотился Стрелок... — Павел поморщился, словно глотая горькое лекарство. — Этот Демон может поработить только нас, Пятерых. Это не так страшно. В конце концов, чуть ли не все эти десять лет я служил ему.

— Прав. Ты прав, — тихо сказала Цинь, слепо глядя в пространство перед собой.

Снова тишина повисла над странной Поляной.

— Ну что же. — Кайл провел ладонью по лицу. — Значит, я буду вводить именно такую команду. У меня нет возможности спросить мнение Марики. Ты, Цинь, согласна с таким решением. А ты, Том?

— Мы пришли сюда, чтобы исправить зло, которое сами накликали на этот Мир. — Китаянка говорила жестко и убедительно. Говорила для Тома, чтобы у того и мысли не возникло поколебаться в выборе решения. — А все остальное...

Она резко махнула рукой.

«А ей, оказывается, будет неприятно, если я окажусь трусом», — смущенно отметил Том и растерянно пожал плечами:

— Ну что ж. Тут не о чем спорить. Но... — Он почесал в затылке. — Сдается мне, что если мы справимся с этим... С Эпидемией... То потом для того, чтобы совладать с Демоном, нам придется хоть из-под земли достать госпожу Карои. Ведь это она сделала второй ход. Так что и в этот раз будет ее очередь. Впрочем, розыск пропавших — это по моей линии. Справлюсь. Если, конечно, после хода Кайла у нас не появится головная боль посильнее.

Цинь, не говоря ни слова, присела на корточки и стала распаковывать свой громоздкий рюкзак.

— Ты хочешь, чтобы мы устроили это прямо здесь? — чуть растерянно спросил Кайл. — А впрочем, чем быстрее это случится, тем лучше.

Ларец появился из укутывавших его слоев брезента как-то неожиданно и словно залил Поляну незримым, но теплым и тревожным светом. Все восемь путников застыли над ним, словно завороженные, собравшись в кружок.

— Вот он, — выдохнул Сухов. — Как же давно я тебя, зар-р-разу, видел в последний раз!

— Скажи, — Кайл оторвал взгляд от Ларца и посмотрел Павлу в глаза, — ты сразу сообразил, что надо не выбрасывать случайные комбинации знаков, а выбирать их по своей воле — вводить команду? Ведь эти слова... О пленниках ведьм... Ведь ты не случайно набрал их тогда?