— Палатки разобьем там — ниже, на полпути к реке, — определил он, поворачиваясь к Кайлу. — Пусть водители выставят электроограждение и утром уходят. Дальше все по плану: делают крюк по Большой земле и к последней декаде месяца через перевал Кертиса проходят Предельные хребты. Выходят на равнину и разбивают лагерь встречи — на условленных координатах. Там и ждут нас. А мы на берегу оборудуем площадку под сборку плотов. Нам все время предстоит двигаться вниз по течению. Сегодня-завтра надо проверить все. Здесь относительно безопасные места. Дальше таких уже не будет. Начинать надо сразу — ждать нечего: осень идет.

И небо, наливающееся уже в полдень сизым, стылым мраком близких пасмурных дней, подтвердило его слова порывом неожиданно холодного, пронизывающего ветра.

— Дед опять вытащил свою стекляшку.

Том незаметно кивнул Кайлу в направлении Леса. Кайл, стараясь не привлекать внимания, не приподнимаясь с корточек, оторвался от непослушного шарнира и осмотрелся по сторонам.

Все четверо водил сгрудились вокруг «сдохшего» глайдера и, похоже, взялись за него всерьез. Ограждение они соорудили на славу, но палатки разворачивать не стали, решив, очевидно, ночевать в кабинах. Кайл, Цинь и Том с помощью трех поселенцев монтировали и спускали на воду сборные, как у Первопроходцев, плоты. Поселенцы честно отрабатывали выплаченные им при найме деньги, а заодно и старались поскорее спровадить нанимателей вниз по реке, чтобы самим не застревать надолго здесь, в настоящих Внутренних Пространствах.

«Похоже, что до наступления темноты плоты будут собраны, поставлены на воду и загружены», — прикинул Кайл и выпрямился, разыскивая глазами Проводника. Ему трудовой распорядок экспедиции был не закон. Он гулял сам по себе. Не спеша дошел до опушки Леса и там остановился у отбившейся от общего массива рощицы «Сосны Казановского». Почти слился с ней в наступавших сумерках. Склонился над своим зеркальцем. То ли колдовал, то ли высматривал, вычислял что-то по начавшим появляться в светлом еще, обманчиво чистом небе звездам и уже начавшим свой факельный бег Быстрым лунам.

Том давно обратил внимание Кайла на эту странную привычку старика: играя с причудливым, в тяжелое каменное полушарие вправленным зеркальцем, подсматривать за окружающим: то за горизонтом, то за дорогой, что осталась за спиной. Теперь — за небом.

Кайл обменялся взглядом с Цинь и Томом, положил инструмент на траву, поднялся и осторожно пошел к старику. Тот, похоже, ждал именно этого. Ни словом, ни жестом не показав, что заметил Васецки, он выдержал довольно долгую паузу, а затем глуховатым, спокойным голосом произнес в пространство перед собой:

— Пришла пора поговорить.

— Давно пора, — отреагировал Кайл, — нам не хватает ясности в... м-м-м... отношениях. А когда нет ясности, нет и доверия.

Они помолчали немного.

— Мне показалось, — продолжил Кайл, — мне показалось, что сегодня ты чем-то встревожен.

— Тебе не показалось, — чуть заметно покачал головой Проводник. — Только я не встревожен. Я — испуган. Сильно испуган. Я не ожидал, что Стрелок так быстро обнаружит нас.

Слово было сказано. И слово это было «Стрелок».

Кайл терпеливо ждал, пока Проводник объяснит свои слова.

Пауза затянулась. Старика, кажется, действительно отвлекло что-то там — в закатных небесах, отраженных в странной глубине зеркала.

— Я... все мы слишком мало знаем о Стрелке, — наконец подтолкнул разговор Кайл. — Вы прочитали о нем там, в том тексте, который я вам показывал в Вестуиче? Случайный Стрелок?

Проводник не торопился с ответом.

— Птицы... — задумчиво обронил он. — Птицы. Вы видите — вот одна такая... светлая. Очень высоко. Не стоит задирать голову. Смотрите сюда.

Кайл опустил глаза на почти утонувшее в сухих ладонях Проводника темное, глубокое озерцо, вгляделся в удивительно ясное отражение небес в древнем стекле. Странно, но крохотная, злым металлическим блеском посверкивающая в невероятной высоте крупица плоти была гораздо более отчетлива в опрокинутой бездне отраженного неба, чем в светлых столбах восходящих потоков воздуха, открывавшихся прямому, устремленному вверх взгляду. Так, говорят, яснее бывают видны звезды со дна глубокого колодца.

— Она кружит над нами немного в стороне, — сухо прокомментировал Проводник то, что разглядывал в его зеркале Кайл. — «Око Божье» — эта порода сохранилась со времен Древних Войн. Есть изображения в храмах, если вас это интересует. Их разводят и воспитывают в тайных монастырях. Эта — птица Стрелка. Их у него много. Через час-полтора уйдет к болотам, а на его место прилетит другая. Они меняются над нами с полудня — птицы Стрелка. Так что не только мы знаем кое-что о Стрелке, теперь и он кое-что знает о нас. Но мы о нем — пока больше. Я тебе... вам расскажу то, что знаю о нем. Но пока нам надо поторопиться. Чтобы уйти отсюда ночью на плотах. Нам придется передвигаться только ночью, до крайней мере ближайшие несколько суток. И главное... — Он коснулся регистратора, притороченного к поясу Тома. — Выключите электронику. Всю, кроме самой необходимой. Оставьте здесь. Это все притягивает нечисть Джея. Оставьте только дозиметры. И аппаратуру пассивной навигации. И ни в коем случае не выходите в эфир.

— Вы думаете, — Кайл с тревогой посмотрел на него, — что нам удастся это? Птицы... Птицы помогают ему днем? А ночью? Ведь кто-то, наверное, помогает ему и по ночам?

Проводник чуть улыбнулся мрачноватой какой-то улыбкой. Покачал головой, пряча тяжелое полушарие в складки одежды:

— Стрелок — это порождение Полуденных Демонов. И демоны мрака не друзья ему. Но и нам они не друзья. Просто Стрелок — это главная опасность для вашего друга. Теперь и для нас. Так и должно было быть. Постарайтесь успеть хоть немного выспаться до наступления темноты.

Оказалось, что река ночью гораздо больше, чем днем. Ночью она была целым миром, спрятанным во мраке зарослей прибрежного тростника, растекшимся тысячами протоков, плесов, заводей, шепчущим ночными шорохами, плесками и стонущим голосами ночных тварей. Миром жутковатым и предельно чужим.

Огня не разводили — Кайл контролировал движение сцепки из двух плотов по еле заметному в темноте экранчику небольшого гидролокатора и по показаниям сонара. На руле сменяли друг друга Цинь и Том. В трудных местах к рулю становился Проводник. Хотя небо было прочно затянуто невидимым покровом ночных облаков, они старались идти в тени берегов, не выходя на слабо светящуюся середину потока. Они ни на минуту не ослабляли внимания, но время от времени им все-таки удавалось перекинуться парой слов. Неторопливый и в то же время напряженный, скачущий с темы на тему разговор проносился над тяжелой, тихой водой.

— Кто такой этот Случайный Стрелок? — спросил Кайл, потирая глаза, уставшие от пристального наблюдения слабо мерцающих экранов укрепленных перед ним приборов. — Отчего такое имя? Откуда он взялся? Как захватил власть над Тремя Народами? Зачем ему сдался Павел?

Проводник чуть вздернул плечи и стал похож на нахохлившуюся ночную птицу:

— Он пришел с побережья. Точно так же, как и вы. И точно так же он простой смертный, как вы. По крайней мере, родился простым смертным. Только вы еще только начали свою партию с Джеем, а он свою уже сыграл. И о вас я знаю все, что хочу знать, а о нем никто не знает ничего.

На некоторое время воцарилась тишина. И легкий плеск реки.

— И он... Он выиграл у Джея? — тихо спросила Цинь.

— «Цель Испытания — не выигрыш, а Превращение», — спокойно процитировал Проводник слова, которых никто ему не говорил раньше.

Никто из тех, кто обменивался сейчас короткими, вполголоса фразами на плоту.

— Он участвовал в Испытании? И Джей его... превратил? — снова спросила Цинь.

— Да. — Проводник опустил руку с борта и чуть коснулся поверхности воды. — Превратил. Сделал тем, кто был нужен Джею. А Трем Народам просто не повезло. Он оказался слишком хитрым и слишком жестоким. Ко всем вокруг себя и к себе самому. Он прервал Испытание и сломал свой Жребий.