Тут — на редкость вовремя — выполз из стенной панели сервисный автомат и доставил по назначению пару дымящихся чашек кофе. Сделав маленький глоток неплохо приготовленного напитка. Том, как показалось ему, вновь усмирил непокорного черта праздного любопытства и взял себя в руки. Он, чуть обжигаясь, залпом выпил свою порцию и попробовал поставить вопрос ребром:
— Мне кажется, вы не совсем уверены в том, что имеете дело с лицом, наделенным... соответствующими полномочиями. Я бы попросил вас в таком случае связаться непосредственно с отделом специальных расследований Федерального управления.
Генерал решительно поставил свой кофе на стол...
— Нет. Ваши... м-м... полномочия, господин следователь, не вызывают у меня никаких сомнений. Тем более что ваша миссия в здешних краях не оставлена вниманием спецслужб Республики, что, впрочем, находится в полном соответствии с существующими договоренностями и с принятой в делах такого рода практикой.
Генерал откинулся в кресле и, не уделяя особого внимания реакции собеседника, прикрыл тяжелые веки и предался каким-то своим внутренним борениям, которые выражались в энергичном сжимании и разжимании кулаков до белизны суставов.
— Нет, — продолжил он, все так же не открывая глаз и делая время от времени паузы, чтобы спазматически глотнуть очередную порцию воздуха. — Нет. Дело в том, господин следователь, что я сам лично, как человек, а не как представитель системы, далеко не уверен, что кому бы то ни было стоит хоть что-то знать об этой истории. В свое время я высказался по этому поводу... в самых высоких инстанциях. В двух словах мое мнение в то время было таково: все материалы по... интересующему вас вопросу должны быть уничтожены, а участники работ по этой программе — подвергнуты «психологическому пломбированию». Забыть нам надо было этот... эпизод. Он, как говорится, не содержит позитивного опыта.
— Однако это ваше мнение, — осторожно подтолкнул начавший снова буксовать разговор Том, — ваше мнение, видимо, не получило поддержки.
— И это — верно! — резко выпрямился в кресле генерал. — Мне все-таки не хватило мудрости тогда... в тот период, когда я носился с этими идеями. Я-то, старый дурак, воображал, что дело уже закончено. А оно, оказывается, только начинается!
С минуту или около того Кановер молча постукивал кончиками пальцев по тяжелой древесине подлокотников. Потом глубоко и тоже чуть прерывисто вздохнул.
— Однако все мои сантименты действительно не имеют никакого значения. Начнем сначала. Препарат «Линчжи» был предложен для испытаний в системе нашей Академии военно-космической медицины госпожой Луюнь из фирмы с тем же названием. Впрочем, для вас это не новость. Дело было около десяти лет назад. Дату можно уточнить.
Том знал дату.
— Сопровождающая вас дочь госпожи Луюнь позже представляла... м-м... интересы своей матери в контактах с министерством.
Роббинс подумал, что местные нравы довольно своеобразны, если бюрократы из министерства терпят в своих кабинетах едва достигших совершеннолетия девиц дикого нрава. Впрочем, деньги есть деньги. Ради сохранения хороших отношений с «Линчжи» можно и разговор с юной ведьмой вытерпеть.
— Как вы знаете, на планете... — Генерал кашлянул. — Точнее, в пределах собственно территории Республики Джей вооруженных столкновений за этот период не было. Это не значит, что военной медицине у нас тут делать нечего: во-первых, за эти годы около двадцати тысяч военнослужащих Республики приняли участие в военных действиях вне планеты — в договорных миротворческих операциях, санкционированных решениями Совета безопасности и Федеральным директоратом. — Речь генерала-профессора катилась теперь по явно хорошо проторенной колее. — Кроме того, — чуть отрешенно продолжал он, рассматривая осадок на дне своей кофейной чашки с таким выражением лица, словно обнаружил там битое стекло, — примерно такое же количество наших солдат и офицеров приняли и принимают участие в военных действиях согласно двусторонним договорам с различными... м-м... субъектами Федерации. Кроме того, вооруженные силы Джея участвовали в ликвидации последствий разного рода стихийных бедствий на самой планете и в тех из Миров, где дислоцированы наши подразделения. Всего за эти десять лет — в сорока относительно крупномасштабных акциях. Это не так мало. К сожалению, процент пострадавших во всех этих... м-м... действиях довольно высок, так что и для нас проблема разработки и внедрения новых средств медицинской помощи — вовсе не праздный вопрос.
Том уже понял, что выступления в комиссиях и комитетах парламента были тяжким крестом, который приходилось нести по жизни его собеседнику. Выслушанный им пассаж был явно опробован не на одной сотне слушателей. Он позволил чуть заметным покашливанием направить поток генеральского красноречия в нужное русло.
Тот решительно перешел к делу:
— Препарат проявил себя самым наилучшим образом. Он очень удачно сочетал... сочетает в себе разные... м-м... качества. С одной стороны, это — отличный «фиксатор», то есть «Линчжи» останавливает развитие процессов разрушения и саморазрушения организма после получения... э-э... травмы. А с другой — это высокоэффективный активатор процессов репарации и регенерации. С точки зрения профанов, это неудивительно. Но на самом деле эти... м-м... свойства противоположны. Взаимоисключающи. — Генерал на секунду прервался, чтобы ласково кинуть взгляд вслед убывшему за новой порцией кофе груженному опустевшими чашками мини-роботу, и тут же, пресекая зарождавшееся в горле Тома вопросительное «э-э-э?», поспешно продолжил: — Да-да, вы не ослышались — я говорил именно о регенерации. Не о той, которую проводят в клиниках с применением громоздкой и дорогостоящей техники, а о естественной, доставшейся нам от каких-то далеких предков. Той, которую надо было только разбудить для того, чтобы... Да что мне секретничать с вами! Происходили просто чудеса: необратимо разрушенные ткани сердца, костного мозга, сосудов восстанавливались буквально в считанные дни и часы. Более того, в опытах на животных, а затем на добровольцах, из тех, что согласились на проведение экспериментального курса лечения в случае потери ими конечностей в бою, при других обстоятельствах или при иных серьезных травмах... Так вот, в этих опытах удалось добиться буквально в полевых условиях начального периода регенерации утраченных... м-м... органов.
— То есть как это? — не сдержал удивления Том. — У людей руки-ноги начинали отрастать прямо на поле боя?
Он поймал себя на ранее не замечавшейся склонности задавать собеседнику вопросы, которые подсказывал ему усмиренный еще в детстве, как ему казалось, демон любопытства, а вовсе не царивший в его уме уже много лет суровый и безжалостный бог профессиональной Истины — тот, который больше сродни Безумному Богу из пантеона пестрой веры. Вовсе не он. Вдобавок речь его с древнеоксфордским произношением стало прерывать аристократическое блеющее заикание.
— В госпиталях, конечно, в госпиталях, — поморщился от бестактного вопроса генерал. — А потом процесс удавалось вполне успешно довести до конца... м-м... в стационаре. До восстановления функционально активных органов и конечностей. Не столь совершенных, конечно, как те, что бывают у пациентов клиник столицы, но... Но и калеками люди не оставались. И это только одна сторона дела.
— Послушайте, — снова не сдержался Том. — Вы десяток лет экспериментировали с препаратом, который иначе как чудодейственным не назовешь, и все эти годы не обмолвились всему остальному миру о том, за что вам памятники при жизни воздвигли бы?!
— Да и надгробной плитой потяжелее нас прихлопнуть стоило бы тоже — еще при жизни. За эти наши заслуги. — Кривая усмешка означала наличие у генерала еще сохранившейся под напластованиями чинов и званий доли черного юмора. — Дело в том, молодой человек... — Кановер несколько неожиданно и резковато встал и, повернувшись к собеседнику спиной, стал рассматривать тщательно выполненные копии пейзажей Метрополии, украшавшие противоположную стену.
