Он вытащил из кармана и засунул в вазочку для цветов несколько купюр. Хоть и не федеральных, но довольно крупнокалиберных. Потом отнял у припавшего к виски Додо его добычу и разлил всем понемногу.

– Вот и объясните мне, – отозвался Стрелок, усаживаясь напротив Кая, – то, за каким дьяволом ваше Управление занимается вербовкой уголовников вроде меня и принимает заказы на мокруху?

Федеральный следователь криво улыбнулся:

– Вы задали не самый легкий вопрос. Но постараюсь на него ответить, не разглашая ничего такого, чего разглашать не стоит.

– Это верно, – согласился с ним Шишел. – Чего не надо, и не говорите, господин следователь. А туман, однако ж, разгоните. Ну, чокнулись, и понеслась...

Действительно, не всем стоило знать детали операции, разработанной Федеральным управлением для выяснения причин довольно загадочных дел, начавших твориться на вечно благополучной Терранове.

А началось все, казалось бы, с мелочей. И с совпадений.

Первым из таких совпадений было то, что очередным резидентом Управления в Санта-Фините оказался региональный резидент Рудольф Чернов – человек, который ни минуты не верил в то, что Терранова это то, чем она кажется. Ради того, чтобы занять свой пост именно здесь, он отклонил куда более перспективные предложения. Его коллеги по Управлению считали это недоверие к не знавшему войн и смуты Миру своего рода пунктиком милейшего Руди. Но, справедливо считая, что ему – уроженцу Террановы, потомку ее первооткрывателей – виднее, оставляли ему свободу рук в отношении выбора методов и средств ведения сбора и анализа информации на вверенной его заботам планете.

В частности, ему сходило с рук то, что вместо того, чтобы сосредоточить свое внимание на выявлении проблем, представляющих опасность для Федерации в целом, он копошился в делах, вовсе не входивших в сферу компетенции Управления. Например, денно и нощно просеивал через мелкое сито компьютерных программ сводки региональной контрразведки и полиции. Именно он обратил внимание на три ничем вроде не связанных между собой случая насильственной смерти, произошедших на Терранове в течение месяца.

Как уже было сказано, преступникам вовсе не стоит так уж бояться полиции, частных детективов и платных осведомителей. По-настоящему бояться им надо только бездельников, что ранним утром выгуливают своих собак, да пенсионеров, созерцающих происходящее за окном. Именно показания двух чудаков, которые выгуливали своих псов (один – питбуля, другой – стаффорда), и одной старой карги, которой не спалось в начале шестого утра, и насторожили Руди. Все эти трое стали свидетелями убийств.

Тем общим, что объединяло их показания, было одно – убийцы и их жертвы вели себя престранно.

«Поймите меня правильно, – рассказывала следователю свидетельница Алиса Фрогмор семидесяти двух лет. – Эти двое походили на людей, которые никак не могли решиться на что-то страшное.

Они привлекли мое внимание тем, что забрели в дворик теннисного клуба – он хорошо виден из моего окна – много позже его закрытия. Сперва я подумала, что это воры. Или какие-то психи. Может быть, пьяные... Сначала они просто раздражали меня тем, что болтались по этому дворику и о чем-то спорили, отчаянно жестикулируя. Но потом я испугалась: один из них – тот самый, который был потом убит, – достал пистолет! Я невнимательно приглядывалась к этим типам и не заметила, откуда он его взял. Факт, что в руках у него неожиданно появилось оружие. Я, право, испугалась... Нет, он не угрожал тому, второму... И не пытался в него стрелять. Он протянул ему пистолет рукояткой вперед. И после этого отвернулся и... И как бы стал чего-то ждать... Тот, второй, держал этот пистолет словно какую-то гадюку. Потом, похоже, выкрикнул что-то – я не могла услышать что – и бросил оружие на землю. По-моему, он собирался тут же уйти прочь. Но тот первый, которого убили, повернулся, схватил его за локоть и заставил пистолет поднять. У меня создалось впечатление, что он сильно кричал на него. Потом снова стал к нему спиной и сунул руки в карманы. Тот первый отошел от него на несколько шагов. Он шатался словно пьяный. Потом он прицелился и... И он выстрелил прямо в затылок тому – второму. Его голова буквально взорвалась... И он, конечно, тут же упал на землю. А тот, который стрелял... Он снова бросил пистолет на землю и схватился за голову. Потом его вырвало...

Тут я схватила трубку и вызвала полицию... Я была так ошеломлена, что не смогла сразу внятно объяснить, в чем дело... А тот человек... Который стрелял... Он подошел к убитому, опустился рядом с ним на колени и стал очищать его карманы. Потом поднялся и пошел прочь. Он чуть было не забыл про пистолет. Потом вернулся и забрал его...»

Двое других свидетелей рассказали о довольно схожих случаях. Правда, в случаях этих исполнители убийств были людьми менее чувствительными. Но действовали они в явном согласии со своими жертвами. Живейший интерес проявили ко всем трем инцидентам страховые агентства, в которых оформили свои полисы эти жертвы. Странным было уже то, что полисы эти предусматривали, что означенные в них суммы должны были получить некие весьма сомнительные юридические лица, состоящие в весьма отдаленных родственных связях с покойными. Явные признаки самоубийства, проглядывающие в показаниях свидетелей, позволяли полисы эти аннулировать. Двое из убийц были арестованы и дали показания, подтверждавшие добровольное желание их жертв уйти из жизни. Получатели страховок бесследно исчезли. На том все три дела и были положены на полку.

Но настырный Чернов усмотрел в этих трех инцидентах нечто большее, чем жутковатое мошенничество. Он поднял статистику насильственных смертей, связанных с подозрительными страховыми операциями, и обнаружил не менее пятидесяти случаев, допускавших сходные обстоятельства убийства жертв. Он выделил и проанализировал те стороны всей этой группы дел, на которые следствие, ориентированное главным образом на вопрос о страховом мошенничестве, особого внимания не обращало. Например, обязательным условием таких убийств было разрушение головного мозга жертв. Или его исчезновение. Вместе с его «естественным контейнером».

Отсюда нить расследования привела к делам недавнего прошлого – к афере с торговлей материалами для трансплантации человеческих органов. К истории «торговца головами» Колперхеда. Тут-то дознание и зашло в тупик.

Да, Копперхеда удалось взять, предъявив ему достаточно веские обвинения. Но при транспортировке его в Метрополию, где должен был состояться суд над ним, он был убит. Впрочем, этот факт стал известен только очень небольшому кругу людей. По требованию Спецакадемии, у которой в этом деле был свой интерес, расследование «черного» траффика трансплантатов было строго засекречено.

Впрочем, судя по всему, созданная Копперхедом наТерранове подпольная система торговли столь специфическим товаром осталась практически нетронутой и лишь на время свернула свою деятельность. По Санта-Фините довольно активно ходили слухи о том, что Копперхеду удалось ускользнуть от правосудия и его подопечные почти в открытую готовились ко второму пришествию своего «мессии».

На этом-то и решили сыграть поставленные во главе задуманной Управлением операции Чернов и Санди. Благо внешние данные Кая давали возможность в короткий срок вылепить из него двойника Копперхеда. На руку была и манера Копперхеда работать со своими «кадрами». Почти никто из них не знал ничего о других людях Коппера: кто они, сколько их, что и зачем они делают? Знали друг друга в лицо только участники группы, выполнявшей ту или иную часть работы. Контакты между отдельно работавшими группами «шестерок» осуществлялись или им самим лично, или очень немногими особо доверенными связными. И уж, конечно, вечной тайной оставались постоянное место пребывания Коппера и его планы.

При такой организации дела, казалось бы, трудно было рассчитывать на успех – поддельный Копперхед мог выйти от силы на одну-две пешки из набора Копперхеда настоящего. И пешки эти были бы немало удивлены полным неведением Коппера в своих собственных делах. Если только такая пешка не была связником, от нее было невозможно протянуть никакой цепочки ни к другим пешкам, ни тем более к загадочным заказчикам, на деньги которых и развернулось дело Копперхеда.