– У вас есть время подумать, – сказала Милен уже ему в спину. – Лидделл найдет вас. Не сомневайтесь.

– Передать?

Гай был порядком удивлен:

– Вас кто-то предупредил о... моем к вам визите? Волынски сокрушенно покачал головой:

– Пан, видно, не в курсе здешних дел... Совсем не в курсе... Держите вот это.

Он протянул Гаю прямоугольничек светло-коричневого пластика. Архаичную визитную карточку. Из тех, что до сих пор в ходу у людей при деньгах.

– Прочтите, запомните и верните мне.

«Эрик П. Лидделл», – прочитал Гай оттиснутую золотом надпись. – «Коммерсант». Дальше следовала приписка от руки электрокарандашом: «Назначьте время и место. Контакт в ваших интересах».

– Простите, – недоуменно пожал плечами Гай. – Вы уверены, что это адресовано мне? Господин... мм... Лидделл предлагает мне выйти на контакт с ним. Однако здесь нет никаких координат. Только адрес и канал связи в Метрополии...

– Пусть пан не беспокоится на этот счет, – сладким голосом заверил владелец «Лекса» и принялся, посмеиваясь, выбивать трубку о край гранитной пепельницы. Пепельницу эту, без сомнения, устанавливали на столе с помощью подъемного крана.

– Этот господин...

Он нетерпеливым жестом забрал визитку у Гая.

– Этот господин имел в виду именно вас. Ошибаться– не в его обыкновении, поверьте мне. А условия вашей с ним встречи я передам ему лично... Постарайтесь увидеться с ним еще сегодня. Чем скорее вы это сделаете, тем будет лучше для вас самого...

Гай озадаченно потер нос.

– Ну что же... В таком случае я буду рад встретиться с господином, мм... Лидделлом сегодня, в восемь вечера – по местному. Ну, скажем... Ну, скажем, в баре «Дракула», – наугад определил Гай.

Бар с вампирическим названием и кроваво-черной вывеской он приметил всего час назад – из окна такси-автомата.

– Ну вот и прекрасно...

От выбивания трубки пан Волынски приступил к ее заправке табаком.

– Я вам посоветую... Нет, пусть пан не думает, что я хочу его запугивать... Но я все-таки посоветую постараться дожить до этих восьми часов вечера. И знаете, что пану надо для этого делать?

Гай воздержался от ожидавшейся от него недоуменной реплики. Похоже было, что это даже чем-то понравилось пану Волынски.

– Пану надо, – ласково продолжил тот, – перестать заниматься тем, за что он взялся с утра.

Он кончил утрамбовывать содержимое трубки и принялся со знанием дела раскуривать ее.

– Кончайте расхаживать по детективным агентствам и расспрашивать народ про господина Достарханова, – продолжил он уже более жестко. – Это до добра не доведет. Постарайтесь, как говорится, лечь на дно...

Гай нервно откашлялся.

– Это все, что вы хотели мне передать?

– Пожалуй, все. Добавлю только, что пану не стоит снова заходить в «Лекс». Я не имею никакого отношения к делам господина Лидделла... Из того, что я согласился выполнить его просьбу, вовсе не следует...

Его прервала трель сигнала вызова. Трель испустил массивный настольный блок связи, успешно конкурировавший с гранитной пепельницей за место под солнцем на письменном столе пана Волынски. Пан поднял трубку.

Да, это я, Волынски... «Лекс», – устало бросил он в нее.

Затем его левая бровь удивленно взлетела и некоторое время пребывала в приподнятом положении. Он повернулся в Гаю и, пожав плечами, протянул трубку ему.

– Кажется, весь город уже знает, что вы, пан Максимов, почтили мой скромный офис своим визитом. Это вас. Гай с недоумением прижал трубку к уху.

– Алло, – окликнул он собеседника, который не включил свой видеоканал, решив остаться невидимым. – Если вам нужен Максимов, то я к вашим услугам...

– Одну минуту, са-а-аг, – торопливо отозвались с того конца провода глухим и хрипловатым говорком не слишком трезвого и слишком перепуганного человека, – Сейчас передам трубку...

– Алло, это ты, Рео? – спросил его такой знакомый, очаровательно картавый девический голосок.

– Да, – подавив мгновенно вскипевшую в его черепной коробке смесь досады и недоумения, ответил Гай. – Если вы все еще сомневаетесь, что это я, может, напомните мне про то, как ломают лыжи из дерева ши?

– Только не надо имен! – торопливо воскликнула Митико. – Ты меня узнал. Слушай, почему ты... Ладно, не в этом дело... Я уже говорила тебе...

– Я это помню, – быстро прервал ее Гай. – Это касается опасности...

– Теперь это и для тебя очень важно... – Голос японочки прервался от волнения.

– Слушай меня внимательно. Какие-то типы сидят у тебя на хвосте...

Выражение, взятое напрокат из криминального чтива, прозвучало в устах Митико как нетвердо заученная цитата из заданного на дом текста на санскрите.

– Откуда ты это...

– Не перебивай... Это... Это не важно, откуда я это знаю... Короче, за тобой присматривают. Обрати внимание – две машины... «Ровер» – антрацитовый, новенький. И синий «кадиллак» – открытый. Старое корыто... В общем, будь осторожен. Ой!.. И нам, нам...

Митико заговорила приглушенной скороговоркой. В трубке теперь явственно слышался какой-то посторонний шум.

– .. И нам надо непременно встретиться... Я... я сама найду тебя...

Тут Митико снова ойкнула и, выпалив «Пока!», торопливо повесила трубку. Судя по звуку, по рычажку аппарата она попала не с первого раза.

Гай еще раз недоуменно глянул на трубку и вернул ее Волынски.

– Ну что ж, – сказал он со вздохом. – Кажется, мы обо всем договорились, ясновельможный пан...

– Обо всем, пан Максимов, – охотно согласился шеф «Лекса». – Только, бога ради, не говорите мне «До видзенья»... Мне вовсе нет никакой необходимости иметь дело ни с вами, ни с теми, кто грузит меня сугубо вашими – по большому счету – проблемами. Так что желаю пану наисчастливейшего пребывания в наших краях. Но только подальше от агентства «Лекс» – уж будьте любезны...

Запершись в своем номере 3—35, Шаленый в первую очередь убедился, что за время его содержательной беседы с мисс Д'Арси никто не названивал ему ни по какому поводу. После этого впал в мрачную задумчивость. Занятию этому он уже привык предаваться, заняв горизонтальное положение на тесноватом диванчике.

В том, что неведомая контора, от имени которой выступала субтильная Милен, не оставит в покое ни его самого, ни его бестолковых партнеров, сомневаться не стоило ни секунды. Лучшим выходом из положения было бы послать к великим едреням и тех и других да податься в бега. И сделать это было бы не так уж сложно. Но положение беглеца – вечно прячущегося и боящегося собственной тени – никак не устраивало Шишела и, главное, ни на миллиметр не приближало его к той цели, ради которой он связался с этой, слова доброго не стоящей компанией.

А намеки мисс на то, что те, кто за нею стоит, находятся в курсе его – Шишела – проблем и даже могут чем-то облегчить его судьбу, явно заслуживали тщательнейшего анализа и проверки. Если это не было блефом, то получалось, что кто-то из тех четырех человек, что знали о Шишеловой беде, поделился своими знаниями по крайней мере с той «фирмой», которую представляли здесь Милей и ее пока неведомый поверенный. Это и вовсе не нравилось Шаленому

«Ну что, так и будем валяться кверху брюхом да глазами в потолок лупать?» – осведомился у него внутренний демон.

И был совершенно прав.

Шишел уже привычным движением нашарил на полу у изголовья дивана сочинение хитроумного Исмаэлита и, раскрыв наугад, прочитал:

«Всем нам рано или поздно приходится искать что-то или кого-то. То, что мы потеряли, или то, что хотим обрести Есть только один Поиск, – говорил преподобный Бонни тем, кто приходил к нему за советом, – и это поиск Бога в себе! Найди в себе Бога и ты найдешь то, что кажется тебе тем, что ты ищешь».

«Да ерунда все эти рассуждения о Боге! – замечал на это Грогги Злобный Свистун. Нет никакого смысла искать того, кто вездесущ и всеблаг. Он и так перед тобой и в тебе. И ищи не его, а то, что он велел тебе искать. Он лучше знает, что тебе поручить. Найдешь то, что Он поручил тебе искать – найдешь кусочек себя – и только. И Бог будет доволен тобой. Но это не значит, что ты получишь от него за это конфетку».