– Разве что чаю, Стивенс. Кого, кстати, ждет нынче его светлость?

– Весьма сожалею, сэр, но, боюсь, мне об этом ничего не известно.

– Так-таки ничего?

– Весьма сожалею, сэр.

– Хм-м, странно. Ну да ладно. Лучше мне сегодня не высовываться.

Помнится, после этого я отправился в гостиную мисс Кентон. Она сидела за столом, хотя на столе ничего не лежало, да и в руках у нее ничего не было, и вообще что-то в ее позе подсказывало, что она сидит так уже не одну минуту.

– Приехал мистер Кардинал, мисс Кентон, – сообщил я. – Он займет свою обычную комнату.

– Хорошо, мистер Стивенс. Я распоряжусь перед уходом.

– Понятно. Вы уходите вечером, мисс Кентон?

– Несомненно, мистер Стивенс.

У меня, вероятно, был слегка удивленный вид, потому что она добавила:

– Вы не забыли, мистер Стивенс, что мы договорились об этом еще две недели назад?

– Ну да, разумеется, мисс Кентон. Прошу прощения, у меня просто вылетело из головы.

– Что-нибудь не так, мистер Стивенс?

– Нет, нет, мисс Кентон. Вечером ожидаются гости, но в вашем присутствии нет необходимости.

– Мы же еще две недели назад договорились, что я возьму этот вечер, мистер Стивенс.

– Разумеется, мисс Кентон. Еще раз прошу прощения.

Я собрался уйти, но мисс Кентон остановила меня в дверях.

– Мистер Стивенс, мне нужно вам кое-что сообщить, – сказала она.

– Да, мисс Кентон?

– Это касается моего знакомого, с которым я сегодня встречаюсь.

– Да, мисс Кентон.

– Он сделал мне предложение. Я подумала, что вы вправе об этом знать.

– Понятно, мисс Кентон. Весьма интересно.

– Но я еще не решила.

– Понятно.

Она посмотрела на свои руки и тут же перевела взгляд на меня.

– Мой знакомый со следующего месяца приступает к работе в одном из западных графств.

– Понятно.

– Как я сказала, мистер Стивенс, я еще не решила, однако подумала, что вам следует знать об этом.

– Я весьма благодарен вам, мисс Кентон. Надеюсь, вы приятно проведете вечер. А сейчас я, с вашего позволения, удалюсь.

Должно быть, минут через двадцать после этого разговора я снова неожиданно повстречался с мисс Кентон. На сей раз я был занят подготовкой к обеду, а именно поднимался по задней лестнице с нагруженным подносом, когда снизу послышалась сердитая дробь каблуков по половицам. Я оглянулся и увидел у подножия лестницы мисс Кентон, которая смотрела на меня злыми глазами.

– Мистер Стивенс, правильно ли я поняла, что вы хотите, чтобы нынче вечером я осталась в доме?

– Отнюдь нет, мисс Кентон. Как вы подчеркнули, я был заблаговременно оповещен о вашем отсутствии.

– Но я вижу, что вы очень недовольны моей предстоящей отлучкой.

– Напротив, мисс Кентон.

– Уж не думаете ли вы, что, устроив на кухне весь этот тарарам и топая взад и вперед мимо моей гостиной, вы тем самым заставите меня поменять мои планы?

– Мисс Кентон, небольшое оживление на кухне объясняется исключительно тем, что в последнюю минуту к обеду пожаловал мистер Кардинал. Так что вашей вечерней отлучке решительно ничто не препятствует.

– Мистер Стивенс, я намерена отлучиться в любом случае, с вашего соизволения или без оного. Я условилась об этом две недели назад.

– Совершенно верно, мисс Кентон. Еще раз позвольте пожелать вам приятного вечера.

Во время обеда за столом царила какая-то странная напряженность. Оба джентльмена подолгу молчали, его светлость, казалось, вообще обретался мыслями в другом месте. Один раз мистер Кардинал спросил:

– Вечером ожидается что-то важное, сэр?

– А?

– К вам вечером приезжают. Что-то важное?

– Этого, мой мальчик, я, к сожалению, не могу вам сказать. Дело строго конфиденциальное.

– Ух ты. Стало быть, как я понимаю, мое участие не требуется.

– Какое участие, мой мальчик?

– В том, что будет иметь место вечером.

– Ну, это не представляет для вас интереса. Да и в любом случае, самое важное – конфиденциальность. Вам там нечего делать. Ни-ни, тут и говорить не о чем.

Мистер Кардинал посмотрел на его светлость проницательным взглядом, но тот просто-напросто снова уткнулся в тарелку и больше ничего не сказал.

Джентльмены удалились в курительную, где их ждали сигары и портвейн. Убирая со стола, а также готовя гостиную к приему вечерних гостей, я по необходимости все время проходил мимо двери курительной и в силу этого не мог не обратить внимание, что джентльмены, несколько минут назад мирно обедавшие, резко о чем-то заспорили. Через четверть часа спор перешел на раздраженные повышенные тона. Я, конечно, не подслушивал под дверями, однако до моих ушей донесся крик его светлости: «Но это вас не касается, мой мальчик! Совершенно не касается!»

Я находился в столовой, когда джентльмены вышли из курительной. Они, видимо, успокоились и, проходя холлом, обменялись всего тремя фразами.

– Так имейте в виду, мой мальчик. Я на вас полагаюсь, – произнес его светлость, на что мистер Кардинал раздраженно ответил:

– Ну конечно, конечно, я же вам обещал.

Затем их шаги разошлись в разные стороны – его светлость удалился к себе в кабинет, мистер Кардинал прошел в библиотеку.

Почти ровно в половине девятого я услышал, что во двор въехали и остановились несколько автомобилей. Открыв дверь на звонок шофера, я заметил, как по дорожкам в разных направлениях разбегаются полицейские.

Я впустил в дом двух весьма высокопоставленных джентльменов, которых его светлость встретил в холле и быстро проводил в гостиную. Примерно через десять минут подъехала еще одна машина, и я открыл дверь германскому послу герру Риббентропу, к тому времени уже неоднократно бывавшему в Дарлингтон-холле. Его светлость вышел навстречу гостю, и оба джентльмена, как мне показалось, многозначительно переглянулись, прежде чем исчезнуть за дверями гостиной. Когда через несколько минут мне велели подать закуски, все четверо обсуждали сравнительные достоинства различных сортов колбасы, и атмосфера в комнате, по крайней мере на поверхностный взгляд, была самая непринужденная.

После этого я прошел в холл и стал на свое место под парадной аркой – я обычно его занимаю, когда в гостиной происходит что-нибудь важное. Я покинул его только часа через два, когда позвонили с черного хода. Спустившись, я обнаружил там мисс Кентон и полицейского, который попросил подтвердить, что это и в самом деле она.

– Меры безопасности, мисс, не принимайте на свой счет, – пробормотал констебль, прежде чем исчезнуть во мраке.

Закрыв дверь на засов, я заметил, что мисс Кентон еще не ушла, и сказал:

– Надеюсь, мисс Кентон, вы приятно провели вечер.

Она не ответила, поэтому я повторил, когда мы пересекали большую темную кухню:

– Надеюсь, мисс Кентон, вы приятно провели вечер.

– Да, благодарю вас, мистер Стивенс.

– Рад это слышать.

Мисс Кентон – она шла позади – вдруг остановилась, и я услышал в темноте ее голос:

– Разве вам ни капельки не интересно, о чем мы говорили сегодня с моим знакомым, мистер Стивенс?

– Не хочу показаться невежливым, мисс Кентон, но мне и в самом деле нужно безотлагательно вернуться наверх. Дело в том, что в эту минуту в доме происходят события всемирного значения.

– А когда они у нас не происходят, мистер Стивенс? Что ж, если вам так надо бежать, я всего лишь сообщу, что приняла предложение моего знакомого.

– Прошу прощения, мисс Кентон?

– Предложение выйти за него замуж.

– Вот как, мисс Кентон? Тогда примите мои поздравления.

– Спасибо, мистер Стивенс. Я, понятно, готова отслужить срок, положенный после подачи уведомления об уходе, но если вы сможете отпустить меня раньше, мы будем вам очень признательны. Мой знакомый приступает к новой работе в одном из западных графств через две недели.

– Приложу все усилия, чтобы как можно скорее подыскать вам замену, мисс Кентон. А теперь, с вашего позволения, я должен вернуться наверх.