- Я прозевала свой самолет. Но будет другой. Я приготовила кофе, он в кухне.

- Да, но у меня здесь свидание в четыре часа.

- Правда? - сказала она, подмигивая. - Вы, можно сказать, очень занятой человек.

- Будьте ко мне добры и улетайте до четырех часов.

- Ну конечно! Не думаете ли вы, случайно, что я навязываюсь вам?

- Я сказал бы - нет, если бы был уверен, что вы нормальны, - сказал я с сомнением в голосе.

- Вы будете принимать душ? - спросила она.

- Я всегда принимаю душ, - раздраженно ответил я.

- Сейчас, я хочу сказать?

- Да.

- Тогда возьмите это, - сказала она небрежно и бросила мне полотенце. - Ловите!

Я поймал полотенце на лету и замер на мгновенье.

У Тони была самая тонкая талия, которую я когда-либо видел у девушки. Может быть, она казалась такой по контрасту. Вероятно, я должен был сказать, что у нее самые большие... Я закрыл глаза.

- Сначала надо выпить кофе, - сказал я умирающим голосом и кое-как потащился в кухню.

Через полчаса я был готов к выходу. Тони поставила на проигрыватель пластинку "Фрэнки". Она была одета в белую полотняную юбку и ярко-красный шелковый корсаж. У двери я обернулся:

- Вы не знаете, где может прятаться Фарго?

- Бедняга Кент! Ему лучше стать покойником. Без него его заведения никогда не будут такими, какими были. Он, знаете, очень опытный директор!

- Не нужно было мне задавать этот вопрос. Во всяком случае, я не увижу вас здесь в четыре часа.

- Эл!

- Что еще?

- Это прощание любовника?

- Не совсем. Не хватает роз.

***

Я поехал в комиссариат диктовать свои показания, касающиеся Дженис Юргенс - Мэнди Морган. Я ждал, пока они будут отпечатаны, чтобы подписать. Я узнал, что Фарго все еще в бегах. К полудню я вышел из комиссариата и поехал в бюро шерифа.

Когда я появился там, Аннабел Джексон подняла голову и посмотрела на меня поверх машинки.

- Ну-ну! - произнесла она нараспев. - Наша хитрая ищейка с заспанными глазами! Вы пришли за своей косточкой, лейтенант, или собираетесь опять капать шерифу на мозги?

- Я просто войду, - ответил я тоже нараспев, - ни у кого ничего не спрашивая, даже не говоря ни слова...

- И за это ему платят! Звезды телевидения, звезды Голливуда, подружки бандитов в золотых бикини...

- Берегитесь, как бы не вскочил ячмень! Замочные скважины - это вредно: дует, знаете ли!

- Шериф в кабинете, лейтенант, - сказала она, внезапно заледенев. - И если вы вывихнете ногу, входя, я обещаю вам, что буду ржать до упаду.

Я постучал в дверь Лейверса и вошел.

- Рад вас видеть, Уилер, - сказал шериф. - Садитесь и возьмите сигару.

- Такой прием отдает поцелуем смерти, - сказал я недоверчиво. - Вы знаете, что я не курю сигары.

- Вы думаете, что я предложил бы вам сигару, если бы вы их курили? возразил он.

Я успокоился. Я снова видел перед собой подлинного Лейверса.

- Вы читали утренние газеты?

- Я только что встал, шеф. Вы слишком многого от меня хотите.

- Все прошло очень здорово, действительно здорово, - сказал он с удовлетворенным видом. - Мы поровну разделим славу с отделом убийств.

- Поздравляю, шеф, - вежливо сказал я.

- Вскользь отметили, что некий лейтенант Уилер, временно прикомандированный к службе шерифа, участвовал в расследовании. По крайней мере, в первом выпуске...

- К счастью, они его затем ликвидировали, потому что, если я буду продолжать получать газетные вырезки, мне придется снять другую квартиру. Мне негде будет спать.

- Когда схватят Фарго, все дело закроется, - сказал он. - Он, может быть, сейчас уже во Флориде.

- Возможно. Не могу ли я вернуться в отдел убийств, шеф? Мне там больше нравится. Я вздыхаю по делам действительно сложным, вроде богатых пьяниц или дамочки, которая сообщает по телефону, что она пришила своего мужа, и просит забрать их обоих...

- Я использовал свое влияние в вашу пользу, - сказал любезно Лейверс. - Вы можете уехать на уик-энд.

Можете не появляться в этом кабинете до понедельника.

- Спасибо, - сказал я, ошеломленный.

- Во всяком случае, - ухмыльнулся он, - вам нужно немного времени до завтрашнего вечера, чтобы прорепетировать.

- Репетировать?

- А может, и не надо, - скалился он, - вы природный скоморох.

- Не могу ли я задать нескромный вопрос, шеф, - о чем вы, в сущности, говорите?

- Вы не в курсе?

- Я искрутил все мозги, чтобы понять, - сказал я, - но до меня так и не дошло.

Он откинулся на спинку стула и загоготал. Он хохотал не переставая и наконец так стукнул кулаком по столу, что календарь изобразил летающее блюдце.

- Я сохраню для вас сюрприз, Уилер! - лепетал он прерывающимся голосом. - Я совсем не хочу испортить эффект сюрприза! Проведите спокойно уик-энд!

- Единственное, что меня утешает, - это то, что вас с минуты на минуту хватит инфаркт! - сказал я едко, затем встал и вышел, провожаемый взрывами его смеха.

Проходя, я остановился перед столом Аннабел.

- Вы сказали ему что-то смешное, лейтенант? - холодно вопросила она. Или просто один лишь взгляд на вас дал такой эффект?

- Что я сделал, чтобы заслужить такое обращение? - возразил я недовольно. - Может, я случайно поджег вашу юбку и не заметил?

- Вам незачем останавливаться для разговора со мной, - сказала она, я не вхожу в число ваших поклонниц!

Ее пишущая машинка яростно застрекотала. Я пожал плечами и покорно вышел.

Я угостил себя завтраком, превышающим мои возможности, и думал о том, что сегодня пятница и я свободен до понедельника.

В три часа с небольшим я вернулся домой и испустил вздох облегчения, не увидев в гостиной ни одного чемодана. На всякий случай я обошел все комнаты, но серебряной блондинки не обнаружил.

Это было мое первое свидание со специалисткой по голубому цвету - даже если она хотела только посоветоваться, где найти секретаршу подешевле, - и я решил сделать приготовления.

Я прибрал квартиру, положил на проигрыватель тщательно подобранные пластинки, достал лед из морозильника и протер несколько стаканов - два, во всяком случае.

Звонок прозвенел ровно в четыре, и в этот момент квартира Уилера была готова к любым поворотам судьбы.

Я открыл дверь, и Паула Рейд приветствовала меня теплой улыбкой:

- Добрый день, лейтенант. Как мило, что вы пригласили меня сюда.

- Входите, пожалуйста, - сказал я, придерживая дверь.

Она прошла в гостиную. Я закрыл дверь и пошел следом.

- У вас прелестно, - сказала она. - Очень интимно.

- Я к этому стремился, - скромно ответил я.

- Вы позволите называть вас Эл? Мы слишком хорошо знакомы, чтобы продолжать церемонии. Вы не находите?

- Ну конечно, Паула. Садитесь.

Я подвел ее к дивану.

- Спасибо, - сказала она и села, скрестив ноги.

Я почтительно уставился на них. Она была одета в сапфирового цвета платье из шелкового фуляра, которое кружилось вокруг ее плеч и спускалось между грудями дерзким вырезом.

- Сейчас я вам подам стаканчик вашего любимого напитка, - сказал я.

- Откуда вы знаете, какой мой любимый напиток?

- Им должен быть джин-тоник, - ответил я. - Гармонирующие цвета.

- Я принимаю это как комплимент, - сказала она.

Я стал готовить выпивку, а она тем временем подошла посмотреть проигрыватель. Едва я закончил, как она уже вернулась и села на диван.

- Вы любите музыку? - спросила она.

- Да! Хотите послушать?

- С удовольствием.

Я подошел к окну и опустил штору, объяснив:

- Солнце бьет в глаза. - Затем включил радиолу. - Музыка для вас, Паула. - Моя любимая?

- Естественно. Что же, как не блюз?

Я сел рядом с ней и возрадовался, что у нее немнущееся платье, так что она ничем не рисковала.

- Эл, - начала Паула настойчивым тоном, - я пришла просить вас об услуге, очень важной услуге.