Но пускай себе эта тварь живет и дальше. Стиснуть зубы, сделать вид, что не замечаешь отчима. В конце концов, действительно — дотянуть еще пару месяцев до получения комп-карда, а потом окончательно уйти из университета и от этого придурка Хена и никогда больше не знать его… Сотни тысяч людей на Земле именно так и решают свои проблемы с ближними. Уйти. Забыть. Не знать, не видеть того, кто осточертел тебе — дальше некуда… В конце концов, я не такой уж закоренелый мститель, чтобы обязательно стремиться убить этого придурка.

Но для меня важнее теперь другое: как приобрести и не потерять Ее.

Потому что без Нее мне действительно не будет жизни. И самое скверное будет заключаться в том, что я никогда не узнаю этого…

Может быть, оказавшись там, у торгового автомата под прицелом пистолета, мне не следует дергаться, а быстренько зафиксировать на чем-нибудь ее адрес и имя… хоть мелом на тротуаре, хоть голосом в диктофон, тем более, что в том автомате всякие приборы были… и после этого дать Хену арестовать себя, провести ночь в вонючей каталажке, а потом, отмывшись и переодевшись, прийти к Ней и… Стоп! И что ты Ей скажешь? “Здравствуй, Ли, мы с тобой познакомились вчера в экраноплане и всю ночь занимались любовью”?.. Представляю, какой будет ее реакция. Или: “Девушка, я вас уже знаю заочно, а теперь хотел бы представиться вам лично”?.. Чушь какая-то!.. Ни одна уважающая себя девушка не станет связываться с идиотом, несущим такую чепуху…

Нет-нет, это исключено.

А если не убивать Хена, а просто броситься бежать по переулку, как пришлось бежать после его убийства, чтобы вскочить в экраноплан и дальше следовать уже по накатанной колее? Да, но этот придурок меня так просто не отпустит, вот в чем дело!.. Он же у нас — образцовый полицейский, страж порядка и закона! Он обязательно кинется догонять меня, и даже если мне удастся оторваться от него в переулке, где гарантия, что водитель не заметит бегущего за его машиной полицейского? И где гарантия, что Хен не откроет по мне огонь — с него станется, с этого образцового придурка… даже не то чтобы убить меня, а просто чтобы ранить в ногу и тем самым, кстати, лишний раз причинить мне боль совершенно на законном основании…

Нет, этот вариант тоже не подходит, и вообще сомнительны все попытки мирного решения моей проблемы. Ситуация — как на войне или на дуэли: или ты убьешь своего противника — или он прикончит тебя…

Попробовать не убивать Хена, а только ранить его выстрелом в ногу? Но тогда он свяжется с другими патрульными, и меня очень быстро возьмут. Тем более, что на этот раз им будет с самого начала известно, кто стрелял в Хена, и искать они будут целенаправленно именно меня… Весьма вероятно, что мне не дадут даже вскочить в экраноплан, а перехватят меня еще на выходе из переулка — патрули в том районе почти на каждом шагу…

Нет, нет и еще раз нет. Прости меня, Хен, и прости меня, Господи, но я вынужден убить в этой ситуации. Просто потому, что очень боюсь потерять Ее…

Страшно даже подумать, что эдукатор был прав насчет Нее… что Ли действительно… Заткнись, идиот! Не смей повторять эти чудовищные глупости даже мысленно!.. Такие мысли подобны серной кислоте, они могут разъесть твою душу, и тогда в нее хлынет всякая дрянь и гной!..

Заткнись, стисни зубы и постарайся действовать в точности, как тогда, как ты уже делал несколько раз подряд!..

Самым трудным был первый раз, когда приходилось постоянно вспоминать: а что было дальше? Я сразу побежал в переулок или нет? Сколько раз я выстрелил: три или четыре? Куда я бросил пистолет после выстрелов — рядом с телом Хена или между прутьев канализационной решетки? Как я бежал — быстро или не очень? Где я споткнулся и чуть не подвернул себе ногу: в начале или в конце переулка? И все прочее, вплоть до самых мельчайших деталей. Рисковать было нельзя, потому что малейшее отклонение от канвы грозило привести к непоправимым изменениям действительности, а в результате я мог бы потерять Ее…

К счастью, мне с первого раза удалось точно реконструировать свои поступки, а потом было уже легче. Как актер, вызубривший свою роль до мельчайших жестов, я автоматически следовал тем импульсам, которые порождала моя память…

Но сегодня все равно всё было почему-то по-другому, и дело было не во мне, а в чьем-то внешнем присутствии… Едва я свернул в переулок, как услышал за спиной топот чьих-то ног, и потом, пока я петлял по привычному извилистому маршруту бегства, этот топот целенаправленно преследовал меня…

Может быть, они решили запустить вслед за мной в прошлое кого-то из своих, чтобы он контролировал меня? Не думаю, что такое было бы возможно, ведь их Установка перебрасывает в прошлое не человека целиком, а его сознание… А поскольку в тот момент, когда я стрелял в Хена, вокруг никого не было, то это значит, что контролер мог быть запущен лишь на несколько часов раньше убийства, и всё это время он должен был менять свое собственное прошлое, чтобы успеть оказаться на Тринадцатой кольцевой точно в срок, ни раньше, ни позже моих выстрелов…

Да, но какой смысл тогда в таком контроле? Или таким образом эдукаторы страхуют самих себя, чтобы преступник не мог воспользоваться своим знанием о том, где его возьмут, и не постарался избежать ареста?..

Ничего не понимаю!..

Ладно, главное — что мне все-таки удалось убежать от этого типа сзади и прыгнуть в уже закрывавшиеся задние двери экраноплана. Совсем как тогда…

Переведя дух, я покосился в заднее стекло салона и успел разглядеть, как из переулка к остановке бежит мужик с каким-то странным оружием в руке, и что-то знакомое есть во всем его облике, в манере держаться, в бесстрастном лице и кошачьих расчетливых движениях… Где-то я уже видел таких людей, словно шагнувших в жизнь с голоэкрана, на котором ты только что смотрел боевик.

Хардер. Да, это был, несомненно, хардер.

Я почувствовал, как по моей спине пробежал противный озноб.

Этого только мне еще не хватало!

Уйти от хардера практически невозможно, это знает и ребенок… И то, что я успел вскочить на подножку экраноплана, еще ничего не значит.

Он не может не понять, куда я делся на пустынной улице. Он не сможет не запомнить бортовой номер экраноплана. Значит, возможно, уже сейчас водителю сообщают о том, что в салоне его машины находится опасный преступник, убивший полицейского, и он заблокирует двери так, что я окажусь в ловушке…

Как глупо получилось — я сам себя загнал в эту передвижную мышеловку!

И у меня нет оружия, ведь пистолет я сразу бросил, как тогда, а без оружия я даже не могу взять кого-нибудь из пассажиров в заложники, чтобы попробовать поторговаться с полицейскими, когда они остановят экраноплан…

Дурак, о чем ты думаешь?!.. Время идет, а тебе ведь надо выполнять свою программу, иначе ты так и не познакомишься со своей Ли… Пускай это будет твоей последней возможностью увидеть ее и обменяться с ней хотя бы парой слов — разве не ради этого ты взял на себя тяжкий грех убийства?..

Вот она стоит, в другом конце салона, почти рядом с кабиной водителя. Великолепная копна пушистых золотых волос, чистых и тщательно расчесанных. Лицо — такое, какое может присниться только во сне. Без всякого новомодного голомакияжа, и даже обычной косметики на нем немного… И взгляд — ясный и нежный, невинный и в то же время греховный, безмятежный и всепонимающий… Стройная, точеная фигурка в плотно облегающем высокую грудь платье. Маленькая сумочка через плечо на длинном ремешке. Туфли на высоком каблуке, словно являющиеся продолжением изящной ноги. Она не очень высокого роста, так что рядом с ней не будешь комплексовать из-за своей тщедушности. И ей почти столько же лет, сколько и тебе…

Лиана, наконец, повернула голову, видно, уловив на себе мой взгляд. Я уже давно замечал, что женщины очень чувствительны ко взглядам, видно, такие вещи они ощущают почти физически… На миг наши глаза встретились, и Ли тут же застенчиво увела свой взгляд в сторону. Но я почувствовал, как внутри меня толкнулось горячими толчками сердце. Первый контакт — пока еще визуальный — состоялся. Теперь она то и дело будет посматривать в мою сторону, а я буду в это время нарочно отворачиваться, чтобы не смущать ее…