Литмир - Электронная Библиотека

* * *

На Сив холодно всегда, даже когда она в перигелии. В иное время на ее поверхности вообще невозможно находиться без скафандра высокой защиты. Все ж таки она намного дальше от Солнца, нежели Зиглинда, и Академия вывозила сюда курсантов не больше чем на три месяца в год: на летную практику. Нынче здесь тихо и нет огней: в ту войну Сив оказалась вне пояса последней обороны, и агрессор походя все разбомбил. Ничего особенного тут, в принципе, и не было: после того как были выработаны местные ресурсы, Империя использовала снежную планету в качестве тренировочной базы. Соответственно, здесь остались присыпанные снегом руины казарм, административный корпус, столовая, ангары и ремонтные мастерские. Кирилл сделал несколько витков, чтобы восстановить в памяти расположение, к которому когда-то привык. Вообще-то, будучи здесь курсантом, он прекрасно помнил, как это выглядело сверху. Сложность состояла в том, что садиться ему предстояло при полном радиомолчании, без какой-либо помощи со стороны диспетчерской. Площадку тоже никто не освещает: у новых хозяев системы руки не дошли освоить эту собственность. Да и незачем. Атмосфера-то тут кислородная, но температуры такие, что без куртки с подогревом и маски больше десяти минут не протянешь. Одно дело, когда у нас были тут шахты — развитая инфраструктура, которую можно использовать. Другое дело, когда все надо строить заново. В самом деле задумаешься: а надо?

Таких выработанных и заброшенных месторождений любая поисковая система только в пространстве Зиглинды выдаст тысячи полторы. Шахты, крепи, огромные внутренние полости, где холодно и темно.

Условия посадки максимально близкие к реальным. Сядем. В снежок — оно даже мягче. Вспомнить, куда приходилось сажать «Балерину» за последние десять лет, так впору беллетристику писать. Может, и займусь на старости лет. Или если догонят. Интересно, много ли свободного времени в галактической тюрьме?

На руины следует смотреть из космоса: стоя среди них, сроду не догадаешься, где что. А так — вот она, посадочная площадка, как на ладони. Мы фотографировались тут когда-то, сбившись в кучу всем выпуском. Сдернуть маски, поднять очки — «сы-ы-ы-ыр»! — и бежать в корпуса, пока глаза не замерзли в ледышки.

Кирилл запел «Балерину» со стороны наползающей тени. Садился на репульсорах, легкий перемороженный снег взвился тучей и осел, скрывая корпус.

— Зачем мы здесь? — спросила Натали, до сих пор молча смотревшая в мониторы.

— Нам же нужна какая-то база. Я знаю, что делаю.

Это прозвучало резко, и она не стала спорить. Просто замолчала. Это молчание за спиной заставляло Кирилла торопиться и совершать ошибки, а потому злило. Все, что тут делается, делается для нее!

На «Балерину» надвигалась ночь: Кирилл специально сел так, чтобы тьма скрыла их. А завтра тут будет один большой сугроб. Никто нас не найдет. Никто не помешает искать нам.

— Норм! — крикнул капитан. — Вы пойдете со мной. Вы мне понадобитесь.

Тепло одевшись и укутав лица шарфами, мужчины выбрались наружу, оставив Натали дежурить у мониторов и заодно приглядывать за Грайни. Это последнее было сделано с постыдным облегчением: проще взрывать вражеские корабли, чем сидеть подле ребенка, который знает, что его не спасут.

Ветер резал, как тысяча ножей, брошенных навстречу, ледяные иглы вонзались в кожу вокруг очков, и передвигаться по равнине оказалось проще всего, держась в кильватере робота. Норм пер вперед как танк, лишь изредка поворачиваясь, чтобы уточнить у Кирилла дорогу.

Они шли по кратчайшему пути к гряде пологих холмов, которые на самом деле были не чем иным, как отвалами выработки. Извивающаяся гряда походила на спину снежного дракона, лощины и распадки в ней полнились глубокой синевой, и Кирилл внезапно пожелал, чтобы усталый взгляд Натали остановился на самом гребне, окрашенном пламенем под лучами заходящего солнца. Холмы прикрыли идущих от ветра и позволили выпрямить спины, зато снег стал глубже. Спасибо, хоть сила тяжести тут раза в два меньше нормы. Зато уж и воздух высокогорный, разреженный и такой холодный, что вдыхать его можно только через подшлемник, обвязанный шарфом. И то Кирилл избежал бы этой радости, если б мог.

Норм торил тропу по целине, но даже ступать в его следы было вовсе не легким делом. Приходилось смотреть вперед и вниз не более, чем на три шага. От этого кружится голова, в точности как если бы ты стоял по колено в воде и смотрел на быструю воду.

— Эй! — крикнул Император. — Подожди! Есть сигнал, сейчас конкретно пойдем!

Пальцы гнулись чертовски плохо, и пока он выковыривал из-за пазухи электронный «поводок», все время боялся, что выронит его в снег. Оранжевая лампочка изредка мигала: слабенький сигнал есть. Одна хорошая новость: тащиться обратно в темноте по заснеженной равнине, ничего не найдя, было бы совсем не весело.

— Что мы ищем? — спросил Норм. Он шел впереди вдоль отвесной стены, цепляясь плечом за острые камни.

— Вход, — лаконично ответил Кирилл.

«Поводок» в его ладони начал вибрировать. И вовремя. Холод уже приливал к сердцу, слюна замерзала во рту.

— А обратно как?

— Там снегоходы есть. Так... — Вибрация «поводка» стала ослабевать. — Проскочили. Давай назад. А вот здесь пороемся.

Сигнал слабенький, не знаешь, что ищешь, — поверху пройдешь. Норм ринулся разгребать снег с таким энтузиазмом, что стало ясно: ходьба его уже не согревала. Кирилл пристроился рядом, и вдвоем, зачерпывая снег руками, они довольно быстро расчистили небольшую и подозрительно ровную часть скалы. Кирилл стукнул по ней кулаком, и та отозвалась глубоким металлическим гулом. Кристаллы инея стали, кажется, частью структуры поверхности: плоть металлопласта покрылась сверкающей шкурой. На шарфах, прикрывающих лица мужчин, выросли роскошные инеевые бороды, Кирилл от работы взмок и чувствовал себя так, словно его затушили в собственном соку. Вместе с тем руки и ноги у него совершенно одеревенели.

— Оно?

— Оно, брат. Давай еще немного, тут должен быть кодовый замок...

— И?..

— Я знаю код, — объяснил Кирилл с терпением нянечки.

— А... Неплохая... как это?.. лежка?

Норм, когда исчезла необходимость изображать человека, стал говорить мало и почти никогда — по существу дела. Это выглядело вызывающе: мол, что вы хотите от боевого робота? Стратегии разрабатывайте сами, его дело двери вышибать. А может, дело тут было в Игрейне... Такой Норм, знающий свое место, Кирилла вполне устраивал.

— Ага, вот она.

Кодовый замок оказался архаичной на вид коробочкой с кнопками, весь — величиной с ладонь и испускал тот самый слабенький сигнал, на который отзывался «поводок». Не знать, так камень камнем, обросший ледяными кристаллами. Причем каждую кнопку пришлось нажимать с силой, предварительно сбрызнув аэрозолем: согревает, оттаивает и смазывает. Обожаю армейские разработки!

Дверь поднялась, уходя в толщу скалы, словно Сив хотела их съесть. Сравнительно низкая, но широкая и совершенно темная щель. Используя многофункциональный «поводок» как фонарик, Кирилл отыскал па стене рубильник и включил свет. Цепочка огней полого уходила вниз, а стены сплюснутого тоннеля покрывала все та же изморозная шкура, по окоему входа нависавшая роскошными фестонами. Очень давно никто здесь не выходил. И не выезжал.

Норм похлопал ладонью о ладонь: ага, и тебя достало! Видно, его биология тоже мерзнет. Хотя, насколько я знаю, диапазон допустимых температур у «оловянных солдатиков» не в пример шире нашего.

— Ну ладно, давай вниз.

— Что это за место?

— Ну... сначала это была горная выработка. А теперь — симпатичное место, чтобы играть в прятки.

— Ну, в прятки-то тут можно на флайерах играть, — задумчиво сообщил робот, меряя взглядом высоту пещеры, куда неспешно влился коридор.

— Топкая мысль. Надо будет попробовать.

Рубильник, опущенный у входа, кроме света включил и обогрев. Теплый воздух откуда-то снизу пошел в коридор сквозь вентиляционные ходы. Прикосновение его к лицу было как мысль о том, что тебя кто-то, возможно, любит. Земля под ногами понижалась очень плавно, и Норм обратил на это внимание.

37
{"b":"12476","o":1}