- Ты стреляешь, как сапожник! - заявил Конг Фреду после того, как очередной снаряд сфонтанировал невдалеке от подлодки.

- Наводите сами! - огрызнулся Фухе, вертя колесо горизонтальной наводки. - Я ваших академий не заканчивал!

- Спокойствие, джентльмены! - сказал капитан Тонвуд. - Еще один снаряд, и мы их потопим!

- Ах черт! - крикнул Конг, глядя в бинокль. - Прыгают! За борт прыгают! А первый - Скорфани! Ей-Богу!

- Сапоги, сапоги на нем? - тут же спросил Фухе, продолжая наводить.

- Нет, на нем только плавки! - сообщил Конг.

- Огонь! - скомандовал Тонвуд.

Грохнул выстрел, и на месте подлодки вырос огромный черный столб дыма.

- Им конец, джентльмены,- удовлетворенно сказал Тонвуд. - Теперь можно покинуть корабль, джентльмены. Пора.

В подтверждение его слов палуба под ногами задергалась, ушла куда-то в сторону, и все трое покатились вниз - в теплую воду Атлантического океана.

- К берегу! - распорядился Конг, отфыркиваясь. - Может, успеем поймать этого мерзавца Скорфани.

- Зачем его ловить? - пробулькал Фухе, выныривая из волн. - Сапоги на дне!

- Плыви, умник, плыви,- оборвал его Конг. - Тут весь их архив утонул вместе с моими генеральскими погонами, а я и то не плачу!

- Ничего джентльмены,- успокоил их Тонвуд. - Через месяц я приплыву сюда с водолазами поднимать моего "Забияку Гарри" и заодно займусь их грузом.

- Аминь! - сказал Конг и все трое поплыли в сторону сельвы, подступавшей к самой воде.

28. ГАБРИЭЛЬ МОРУА

Июльское солнце заливало Белград. Прохожие поспешно пересекали солнечные участки улицы и ныряли в тень. Воротнички патрульных были расстегнуты, а наименее дисциплинированные бойцы Народно-Освободительной Армии даже сняли сапоги. В эту жару прохожие, мечтавшие о купании в лазурной Адриатике или на худой конец в стакане лимонада, не обращали ровно никакого внимания на Фреда Фухе, только что сошедшего с экспресса Париж-Белград. Фухе красовался в новом мундире комиссара поголовной полиции, его ремень приятно оттягивала кобура с именным парабеллумом, а на груди сверкала медаль участника Сопротивления. Комиссар достал бумажку с адресом друга-приятеля Алекса, затем справился по схеме города и уверенно двинулся к центру. Несколько раз его останавливали патрули но, убедившись, что перед ними комиссар полиции великой, хотя и нейтральной державы, приехавший в Белград провести свой отпуск, возвращали Фреду документы и отпускали его, желая счастливого пути.

Фухе сумел благополучно отчитаться перед новым министром внутренних дел о проделанной работе по спасению национального достояния, безвестно пропавшего в пучинах Атлантики. Выплатив стоимость сапог, Фред был отпущен с миром, предварительно подписав обязательство двадцать лет молчать обо всех событиях, случившихся с ним за годы войны. В управлении поголовной полиции его поджидал приказ о присвоении ему звания комиссара. Напоив на радостях весь свой отдел вместе с шефом полиции де Билом, Фухе оформил месячный отпуск и направился в Белград повидать друга-приятеля Габриэля Алекса. Перед отъездом он заглянул к грозному Акселю Конгу и нашел его в самых расстроенных чувствах. Начальство майора, сочтя миссию проваленной, отыгралось на конрразведчике, выгнав его со службы и направив трубить в провинциальное отделение поголовной полиции на должность простого инспектора. Пришлось Фреду еще раз устроить пьянку, обмывая с Акселем столь печальные результаты его многолетней командировки.

Фухе вскоре нашел нужный дом, где должен был обитать Габриэль Алекс, но, помня о грозном голосе старой карги, столь недружелюбно встретившей его звонок, решил в дом не входить. Рассудив, что в этот жаркий день Алекс обязан находиться в пивной, Фред начал обход близлежащих точек и уже в третьей из них нашел своего друга.

Габриэль стоял за столиком и выцеживал литровую кружку баварского темного. У его ног сидел небольшой, очень грязный пес желтой масти и лизал пивную лужицу, пролитую кем-то из посетителей.

- Алекс! - радостно бросился к нему Фухе. - Алекс, дорогой!

- А, это вы, Фухе,- странно равнодушным голосом встретил его Габриэль. - Добрый день. Вы не займете мне пару динаров?

- Б-бери, Алекс,- растерянно сказал Фухе, протягивая ему десятку.

Алекс взял дюжину пива, протянул одну кружку комиссару, еще одну поставил радостно взвизгнувшему псу, сам одним залпом выдул сразу две емкости, ухнул удовлетворенно и посмотрел на Фухе.

- А я вас ждал, Фред,- сказал он. - Долго ждал. Теперь уже и ждать перестал.

- Война, Алекс... - вздохнул Фухе. - Черт бы ее побрал!

- Вы разве воевали, Фердинанд? - равнодушно спросил Габриэль, опрокидывая очередную кружку.

- Ну да, Алекс. Я, собственно, сапоги искал, но пришлось заодно и повоевать.

- А я теперь уже не Алекс,- сообщил Габриэль. - Я теперь Габриэль Моруа.

- Это ты с чего?

- Я взял фамилию жены,- все с тем же поражающим Фухе спокойствием сообщил Габриэль. - Флю и ее мамаша настояли. Говорят, моя фамилия излишне скомпрометирована. Ну, а как вы, Фердинанд? Вижу, вы уже комиссар.

- Да, Алекс, то есть прости, Моруа. Да что обо мне, расскажи о себе. Что делаешь? Воевал?

- Нет,- покачал головой Габриэль,- не воевал. Меня Флю под кроватью прятала. А теперь экспедитором работаю на свечном заводе. Пить бросил, вот только пиво иногда цежу. Беру трехлитровую банку и потребляю вместе с Флю и тещей. А водку ни-ни... Еще вот пса завел - пиво пьет почище меня и даже политурой не брезгует,- и Габриэль кивнул на желтую собаку, вылизавшую к тому времени уже вторую кружку пива.

- Н-да,- вздохнул Фухе,- то-то ты, Габриэль, потемнел, морщинами пошел, постарел даже! А помнишь, мы с тобой дела делали...

- Что вспоминать,- пожал плечами Габриэль. - Забыл я уже все, давно дело было. Только вот по киношкам хожу, очень, знаете, интересно...

Габриэль собирался еще что-то сказать, но внезапно на пороге пивной выросла фигура здоровенной бабищи, заслонившей яркое полуденное солнце.

- Эй, Габриэль! - грянул богатырский голос. - Живо марш домой!

- Я мигом, Флю! - мгновенно отозвался Габриэль, допивая пиво. Пошли, Капа! - обратился он к псу. Тот еще раз лизнул грязный пол и поковылял к выходу вслед за хозяином.

- Прощайте, Фред! - бросил Габриэль уже у самого порога. - К себе не приглашаю: у нас семейный дом...

Фухе допил свою кружку, не спеша закурил "Синюю птицу" и, покинув пивную, направился в сторону вокзала, чтобы успеть на трехчасовый поезд до Женевы.

29. "АЛЕКС! АЛЕКС!"

Заложники сидели смирно, то и дело опасливо поглядывая на террористов.

- Аксель,- шептал между тем Фухе Конгу,- откуда сапоги-то взялись?

- Откуда-откуда,- так же шепотом отвечал Конг. - Через две недели после боя к устью Ориноко приполз какой-то самотоп с водолазами. Пока мы чесались, они кое-что успели поднять. Тогда, наверно, и сапоги выудили.

- Наконец-то я до них доберусь! - мечтательно произнес комиссар, потирая руки.

- Что сапоги... - заметил Конг. - Я из-за этих мерзавцев тридцать лет в полиции протрубил, пока меня снова в контрразведку взяли. Мне бы только до этих гадов добраться!

- Доберемся, хе-хе, доберемся,- вставил Кальдер. - Или они до нас, хе-хе, доберутся! Мне-то что, я человек, хе-хе, старый, свое пожил...

Время шло. Скорфани, то и дело поглядывавший в окно, кивнул одному из бандитов. Тот взял автомат наизготовку и пошел по проходу, выискивая первую жертву.

- Пора,- шепнул Фухе и внезапно вскочил с места. - Не надо! завопил он. - Не убивайте! Я жить хочу-у-у! Мне на пенсию скоро-о-о!

Его схватили и потащили к Скорфани.

- Чего вопишь? - ухмыльнулся тот, когда Фреда бросили прямо перед ним. - Первым умереть хочешь? Умрешь!

- Господин Скорфани! - продолжал вопить Фухе. - Смилуйтесь! Воевали же вместе! Христом-Богом!...

- Ты что это мелешь? - подозрительно спросил террорист и тут же мрачная ухмылка появилась на его иссеченном шрамами лице. - А-а-а! Это ты, полицейская ищейка! Вот удача! Зажился ты, мерзавец! А ну, ребята, продырявьте-ка его! Сам бы шлепнул, да вам тоже надо поразвлечься!