- Что-то случилось? - настороженно спросил Ненашев.

- Случилось, - ответил Хмель, наливая себе виски с содовой. - Вчера на меня наехали легавые из РУОПа. Да так наехали, что я сам удивлен был. И хотя, как и ожидалось, закончилось все ничем, сегодня даже человечишка от них приходил и, чуть не плюясь от злобы, извинился передо мной, все же лезть на рожон мы не будем... В связи с этим будут изменения в некоторых наших планах.

- Какие изменения?

Ненашев слушал Хмеля с напряжением.

- Деньги для Бориса Сергеевича ты передашь на той неделе. Точную дату мы согласуем. За это время оформи все, что надо. Чтобы все бумажки были чики-чики... Сумму мы уже оговорили. Но вместо полуторамесячного срока надо свернуть все за три недели.

- Но это просто нереально! - Ненашев вскочил со стула.

- Сядь, сявка! - прикрикнул Хмель. - И не тявкай, пока я не договорил! Все вопросы, которые при этом возникнут, будешь решать со мной через посредников. Список вопросов мне потом передашь. Сумма поступления - лимон новыми.

Внимательным взглядом следивший за движениями Хмеля Ненашев после названной суммы устало опустил глаза в пол.

- И сколько чистоганом? - спросил он.

- Шестьдесят процентов.

Ненашев тяжело вздохнул.

- Как я ухожу от налога на прибыль?

- Я же сказал - все подробности потом! Неделю берешь на раскачку, потом доложишь мне о состоянии дел. Все, свободен!

Ненашев шел по коридору гостиницы вне себя от ярости. И было от чего.

Первое - то, что условия работы постоянно ужесточались. Хмель вечно порет горячку, заставляя вертеться Ненашева как ужа на сковородке, решать сложные задачи, за ошибки в которых приходится отвечать все тому же Ненашеву. Патрон совершенно не собирался входить в положение Ненашева и помогать ему в тех или иных проблемах, преследуя в деле только свои интересы.

И второе, что, может быть, даже больше выводило Ненашева из душевного равновесия, был тон, которым Хмель позволял себе с ним разговаривать. После того, что Виктор сделал для Хмеля в этом городе, работая с ним не один год, он рассчитывал на лучшее к себе отношение.

Особое расположение Хмеля к себе Ненашев ощутил тогда, когда смог организовать фирму по перекачке денег Васильева и Липицкого. Эти два "кабанчика" оказались на редкость послушными и могли считаться вполне удачной находкой Ненашева.

Все шло нормально. Через фирму Васильева прокрутили гораздо больше денег, чем планировали первоначально. Когда ситуация стала критической и Васильев занервничал, его без проблем устранили. Однако проблемы возникли с Липицким, который, унюхав, что запахло жареным, сбежал.

Вот тут-то у Ненашева и начался разлад с Хмелем. Тот считал его виноватым во всех бедах.

В наисквернейшем расположении духа Ненашев ворвался в издательство и влетел в свой кабинет. Следом за ним вошла секретарша. Мимо нее он проскочил на всех парах, даже не поздоровавшись.

Секретарша, полноватая дама лет сорока, с пышной прической, подплыла к столу Ненашева, который расшвыривал на нем какие-то бумаги.

- Что там еще, черт возьми? - подняв глаза на секретаршу, раздраженно спросил Ненашев.

- Не поняла... - менторским тоном отозвалась секретарша.

У этой респектабельной женщины был ощутимый недостаток для секретарши она имела два высших образования. Поэтому ее амбициозные запросы постоянно находились в противоречии с ее социальным положением. И поскольку одно ее образование было педагогическим, а другое - техническим, на работу в издательство ее взяли только на должность секретарши.

Женщина с трудом мирилась с этой ситуацией и поэтому требовала к себе хотя бы вежливого отношения. Ненашев относился к ней с пониманием и обычно обращался с ней очень корректно. Ему льстило, что у него секретарша с двумя высшими образованиями.

Но сегодня был не ее день...

- Я спрашиваю, что у вас ко мне? - повторил Ненашев.

- Сегодняшняя почта. - Секретарша положила пачку конвертов на стол. Кроме того, двое посетителей, мужчина и женщина.

- Что хотят?

- Зайти к вам, полагаю, - попыталась улыбнуться секретарша.

- Я спрашиваю, по какому поводу?! - четко выговаривая слова, на повышенном тоне произнес Ненашев.

Он явно терял последние остатки терпения.

- Мужчина - писатель. Желает показать вам свои рукописи.

- Отправьте его к Вадимову! Что хочет баба?

- Девушка хочет устроиться на работу. Что же касается Вадимова, то этот, она взглянула в бумажку, - Геншиков уже был у него.

- А какого же черта он прется ко мне?

- Он утверждает, что Вадимов его не устраивает, и он хочет лично побеседовать с вами.

- Что значит - не устраивает? Он что, проститутку домой заказывает? Что сказал по его поводу Вадимов?

- Об этом лучше спросить у Вадимова.

- Так вызовите его!

Женщина резко развернулась - при этом ее пышный зад описал в воздухе большую дугу - и вышла из комнаты.

- Подождите, - сухо и властно сказала она сидящим в приемной посетителям. После этого она взяла трубку телефона, набрала номер и с той же интонацией проговорила:

- Александр Владимирович? Зайдите к Виктору Сергеевичу.

Ольга исподтишка разглядывала секретаршу.

Похоже, что даме досталось от начальства, так как из любезной вышколенной служащей она превратилась в надзирательницу приюта для бездомных детей. Ольга забеспокоилась: если у директора плохое настроение, он может ее не принять. Как тогда ставить "жучки" в его кабинете?

Глава 18

Ольга сидела в приемной издательства "Лавиния" уже двадцать минут. На улице ее ждал Игорь.

Весь вчерашний день ушел на подготовку предстоящей операции и сегодняшнего ее первого этапа, который был очень важен.

Вчера же Ольга с Игорем купили машину - годовалую "девятку" цвета "серый металлик". Они проверили, как работает подслушивающее устройство, и оно оказалось вполне исправным.

Игорь проинструктировал Ольгу перед походом в издательство. Они досконально обсудили детали ее одежды и поведение.

Утром Игорь остановил машину в двух кварталах от издательства. Смотрясь в зеркало заднего вида, Ольга поправила прическу и, чмокнув Игоря в щеку, двинулась в сторону издательства. Игорь внимательным взглядом провожал ее удаляющийся силуэт.

Выглядела Ольга скромно и со вкусом: черная юбка, белая блузка, туфли на высоких каблуках, светлые ухоженные волосы, уложенные в элегантную прическу...

"Подходяще!" - подумал Игорь. Все было вроде подобрано нормально. Типичная провинциалка, небогатая, работящая, приветливая. То, что надо для этой конторы.

Ольга объяснила охраннику на входе, что пришла по объявлению о приеме на работу, и тот без проволочек пропустил ее.

Секретарша сказала ей, что директора нет, но он вот-вот должен подъехать. Ольга присела рядом с уже ожидающим в приемной мужчиной.

Это был высокий тощий субъект лет тридцати - сорока. Вид он имел совершенно всклокоченный. Черные вьющиеся волосы торчали во все стороны, словно мелкая проволока. Даже усы растрепанной щеткой топорщились впереди кончика его отнюдь не маленького носа.

Он был одет в легкие летние брюки и фланелевую рубашку с коротким рукавом. При ближайшем осмотре его наряда Ольга сделала вывод, что мужчина либо так и спит не раздеваясь, либо только что вернулся откуда-нибудь с дачи - настолько его одежда была помята и замусолена.

Мужчина обхватил коленку узловатыми пальцами и, сидя на стуле в такой позе, начал слегка покачиваться. На спинке стула висел потертый и драный красный пакет, сквозь который проступали контуры лежащих в нем папок для бумаг.

На какое-то время мужчина перестал раскачиваться и, подавшись в сторону секретарши и одарив ее пленительной желтозубой улыбкой, спросил:

- Извините, а где у вас можно покурить?

- В туалете. По коридору налево. Там есть мужской и женский, - ответила секретарша.

- Да, спасибо. Я разберусь. - И он, слегка выпятив зад, удалился.