- Выходит, так, - согласился я. - Люди делают гораздо больше глупостей, чем кажется.

- А ты его, выходит, нашел? - вступил в разговор капитан. - Как? И когда?

- Как только понял, что никакого заезжего киллера в городе не было. С моей стороны было, наверное, не очень этично шарить по чужому палисаднику, когда хозяина нет дома, но у меня не было выбора. Мне нужно было абсолютно точно знать, кто убил Комарова.

- Зачем? - спросил майор.

- Олег Сергеевич, у каждого человека есть свои профессиональные тайны. Это - одна из них. Она имеет сугубо личный характер и не может представлять никакого интереса для следствия.

- Когда ты нашел пакет с пушкой? - гнул свою линию капитан. Хватка у него была, прямо скажем, бульдожья.

- Дней пять назад. Я его даже не разворачивал. Просто засунул поглубже в землю и присыпал палыми листьями.

- Неделю назад в здании телецентра Салахов был убит неизвестным злоумышленником, - бесстрастно проговорил майор.

- Да что вы?! - поразился я. - То-то все соседи удивлялись, что Салахова уже несколько дней не видно! А он, оказывается... Кто же его? Впрочем, извиняюсь. Это ваши профессиональные тайны, и я не собираюсь в них лезть. Мы как бы заключили джентльменское соглашение, правильно? Вы не лезете в мои профессиональные секреты, а я в ваши. И я не из тех людей, которые нарушают такие соглашения. Нет, не из тех.

- А я из тех, - заявил капитан Смирнов. - И меня очень интересует такой вопрос: ты нашел пакет со стволом пять дней назад?

- Правильно, - подтвердил я. - В минувший четверг.

- А Салахов был убит в телецентре через два дня, в субботу. При этом восемь пуль в пол были выпущены из того же ствола, из которого был убит Комаров. Тут можешь не спорить, эксперты у нас не хуже московских. Так что же получается? Салахов убивает Комарова, швыряет ствол в куст сирени, потом делает из него восемь дырок в редакторской телецентра, а потом опять возвращает его на место. Уже мертвый. Так получается?

Я улыбнулся так обаятельно, как не улыбался даже Ольге:

- Олег Сергеевич, Иван Николаевич. Я ведь специально предупредил вас, что предоставляю вам самим делать выводы и отвечать на вопросы, которые по ходу дела возникнут. Моя специальность - охрана особо важных персон. А ваша - уголовный розыск. Давайте заниматься каждый своим делом. Я вам покажу в присутствии всех процессуальных лиц, где лежит пакет с этим стволом. А как и когда он туда попал - это один из вопросов, которые вам придется решать. И думаю, что это не самый сложный вопрос.

- А какой самый сложный? - поинтересовался майор.

- В учебных спецкурсах он стоит на первом месте, - ответил я. Мотив убийства.

* * *

Еще через час, когда прибыли оперативники зачем-то со служебной собакой, пока пригласили понятых, произвели тщательный обыск в доме и во всех дворовых пристройках, когда с соблюдением всех формальностей извлекли из-под куста сирени "Токагипт-58", майор Кривошеев вдруг заявил мне:

- Где ты был двенадцатого октября во второй половине дня?

- Да вы, никак, подозреваете меня в убийстве Комарова? - вполне искренне удивился я.

- Я задал тебе вполне точный вопрос.

- Я отвечу достаточно точно. Где-то на подъезде к Хабаровску со стороны Владивостока. Я перегонял из Осаки свою новую тачку "ниссан-террано". На железнодорожной, платформе.

- Свидетели есть?

- Было три, остался один. Двое разбились на машине как раз после этой поездки.

- Кто он?

- Вы это узнаете. От моего адвоката. В последний день суда. Но не раньше.

- Я задерживаю вас на тридцать суток по президентскому указу. У нас есть основания полагать, что вы скрываете от следствия известные вам факты об убийстве Комарова и Салахова. Оружие есть? Я выложил "длинную девятку" и разрешение.

- Ух ты! - сказал капитан.

- Да, - проговорил я. - Это вам не "макарка". Я вполне добровольно выгрузил в полиэтиленовый пакет все документы и деньги и подставил руки, чтобы капитану не пришлось тратить, силы, надевая на меня браслетки.

- Ну, это лишнее, - поморщился майор.

- Положено, товарищ майор, - отрапортовал капитан.

За всеми этими действиями с чувством недоумения наблюдал Егоров, а я мельком поглядывал на него. Ну и что вы теперь, голубцы, будете делать? Вся ваша хитроумная операция накрылась. И без всяких подвохов с моей стороны. Ну, так скажем - почти без всяких. Но кто о них знает? Кто виноват в провале операции? Группа прикрытия. А кто возглавлял эту группу? Подполковник Егоров. А мне что? Отсижусь на нарах месяц, если не меньше, и будьте здоровы. СИЗО - это, конечно, не курорт. Но все же лучше, чем камера смертников. Поэтому я охотно погрузился в зарешеченный милицейский "уаз" и был даже польщен, когда по прибытии меня не сунули в камеру или в обезьянник, а пригласили в кабинет капитана Смирнова и угостили довольно говенным растворимым кофе.

Начать разговор капитану Смирнову было не просто. Что там ни говори, а я сдал им убийцу, на поисках которого они давно уже поставили жирный крест. Отсюда был и кофе, и предложение "Мальборо", которым, думается мне, не угощают всех уголовников подряд.

Наконец он сказал:

- Это не моя инициатива. Понимаешь?

- Понимаю, - кивнул я.

- Но ты и его пойми!

- И его понимаю, - согласился я.

- А вот я тебя не понимаю! - заявил он. - Чему ты радуешься?

- Тому, что попал в руки к интеллигентным и воспитанным людям.

- Ты свою морду давно видел? - спросил он.

- Сегодня утром, когда пытался бриться. Но не вы же мне ее рассадили, правильно? Бывает. Издержки производства. Зато я могу рассчитывать на справедливое и беспристрастное расследование моего дела.

- Между нами - есть дело?

- Нет. Будет завтра.

- Какое?

- Во время митинга застрелят губернатора.

- Кто?

- Я.

- Кто-то из нас опупел, - подумав, констатировал капитан Смирнов. Только не пойму кто - ты или я? Как ты сможешь завтра убить губернатора, если будешь сидеть у нас в камере?

- Поэтому я и радуюсь, - объяснил я. - Это задержание избавляет меня от крайне неприятной работы.

- А если бы тебя не замели, ты в самом деле стрелял бы в губернатора?

- Нет. Но повесили бы на меня. Как вы думаете, зачем я отдал вам "тэтэшник", из которого убили Комарова?

- Начинаю догадываться. Правда, смутно, - признался капитан.

- Смутно, но правильно. Чтобы на меня не повесили и убийство Комарова.

- Зачем ты мне это рассказываешь?

- Вы спросили - я ответил. Это одно. Второе - чтобы вы были в курсе, когда к вам попадет дело о террористическом нападении начальника охраны коммунистического кандидата на представителя прогрессивных демократических сил. Я понимаю, что сделать вы ничего не сможете. Дело скорее всего сразу заберут в Генпрокуратуру. Но мне будет приятно, что хоть один человек знает правду.

- Знаешь, о чем я сейчас думаю? - неожиданно спросил капитан Смирнов. - Вот о чем. Как бы ты ни учился по арифметике в школе, а сообразить, что ты не мог найти пакет с пушкой через два дня после убийства Салахова в телецентре, как-нибудь уж смог бы.

- Да откуда я знал, что его убили? - горячо запротестовал я.

- Ладно, парень. Прибереги свои штучки для Москвы. У нас о каждом событии становится известно всем не то чтобы в момент свершения, а даже, как мне кажется, на полчаса раньше. Город у нас такой: все знают всех и все знают все. Маленький город, понимаешь?

- Что маленький, понимаю, - согласился я, потому что оспаривать это утверждение было бы просто глупо.

- Так вот я и думаю, что ты специально перепутал даты, чтобы вызвать у майора подозрения. И чтобы он оформил твое задержание.

- Вы это сразу поняли? - с уважением спросил я.

- Нет, только сейчас, - честно ответил капитан Смирнов.

Без стука вошел майор Кривошеее, молча посмотрел на нас. Потом приказал капитану Смирнову, кивнув на меня: