-- Просто так прознать они не могли, -- сказал Михаил. -- Наверняка получили точную наколку. Вопрос: от кого? Разумеется, от тех, кто в этот замысел с Рашид-Шахом посвящен. Видно, ребята не прочь маленько облапошить друг друга. Так, кто еще против нас?
--Добрынин, -- сказал Муха. -- И еще этот... который англичанин.
-- А вот с ним, -- сказал Артист, -- все по-прежнему непонятно. В том, что он англичанин, а не тот водитель, лично меня никто не убедил и вряд ли убедит. Тем более непонятно, что он за птица и откуда.
-- Ну а наш командор? -- не отрываясь от дороги и пылящего впереди "джипа-мерседеса" Добрынина, спросил Муха. -- Вы хоть поняли, какова его роль?
-- Вон он, -- сказал Артист. -- До него триста метров -- догони да спроси!
-- Он-то хоть нас не узнал? -- спросил Муха. -- Как считаешь, Семен?
-- Лучше меня могут ответить факты, -- ответил Артист. -- Вы обратили внимание -- с сегодняшнего утра и Штукин с американцами, и товарищ Добрынин, и англичанин все время держатся где-то около нас. По-моему, Слейтон узнал меня. Узнал, но не подал виду.
-- Видно, надо было тебе сильней постараться, чтоб надежней память отшибло, -- сказал Муха.
-- Трудно было, лежа под машиной, -- с искренним сожалением вздохнул Артист.
-- Скорее всего, не только Штукин и штатники, но и Добрынин уже не сомневается, где топливо, и все они только ждут, чтобы пойти в атаку, -заметил Михаил. -- Не знаю, кем они там считают нас, возможно, даже просто конкурентами. Но пока они мешают друг другу начать решительный штурм.
-- Всем хочется и всем колется, поскольку каждый понимает, что могут вступить и остальные, -- усмехнулся Семен. -- В серьезной каше они могут потерять все.
-- Так или сяк -- все заварится уже очень скоро, -- сказал Михаил. -Тянуть им не резон. И только один из них наверняка знает, где и когда выйдут на назначенную с ним встречу люди Рашид-Шаха.
-- По всем приметам, это сам командор, -- предположил Артист. -- Он, так сказать, главный экспедитор. Надо полагать, именно у него должны быть и товарные накладные, ну и, -- усмехнулся он, -- сертификат качества...
Они мчались вперед, и напряжение нарастало. У них было всего три маленьких автомата и три пистолета, всего на пять -- десять минут горячего "разговора", а может, и того меньше.
Второй час они неслись по широкому мертвому плоскогорью Северного Рашиджистана. Машины участников, развив огромную скорость, в сопровождении вертолетов умчались далеко вперед. Их белый "лендровер", отставая, был все ближе и ближе к хвосту колонны, растянувшейся почти на пятьдесят километров. Машину подбрасывало, кидало из стороны в сторону, но Муха только крепче сжимал черный руль.
Минувшей ночью, незадолго до рассвета, Артист и Муха извлекли из записных книжек, закрепленных скотчем, те заветные пленки-передатчики, которые дал им Голубков, и ночью приклеили их -- одну к черному зеркалу заднего вида роскошного "джипа-мерседеса" Добрынина, вторую -- к черной эмблеме "Техасе" на крыше машины Штукина. У Михаила в снаряжении был специальный приемник-усилитель для получения сигналов от этих устройств, благодаря которому они могли теперь найти их на расстоянии до десяти километров. С восходом солнца эти чудесные игрушки должны были ожить.
Сидя сзади, Михаил отслеживал отклонения стрелок на двух приборах. Приемник в правой руке принимал сигнал от машины Добрынина, в левой -- от машины Шурика.
-- Тревога! -- вдруг сказал Михаил. -- Добрынин резко увеличил скорость и сошел с трассы! Уходит на юг!
-- Ну вот, -- сказал Артист. -- Он, видно, пришел к выводу, что при таком кортеже топливо уже не отбить. Теперь для него главное -- передать документы. Ему нужно выйти в заданную точку для встречи с покупателем.
И, словно услышав эти слова, по колее, проложенной колесами добрынинского "мерседеса", обгоняя их и вздымая облака светло-серой пыли, помчался серебристый "рейнджровер".
-- Глядите, -- крикнул Муха, -- вон как погнал! Это он, англичанин! Рванул за Добрыниным!
-- Ничего не понимаю! -- воскликнул Михаил. -- Кто он все-таки такой и что ему надо?
-- Слу-ушай... -- осенило Семена. -- Я все понял! Помнишь, ты же говорил, тут и ребята из Интеллидженс сервис. Как мы раньше-то не поняли. Муха, гони за ним! Все, все ясно! Он шпион, ребята! Был внедрен к кому-то под бок из нашего высшего руководства. Видимо, к тому, что принимал нас на даче. Косил под простого водилу... Ну, точно, точно!
"Рейнджровер" уходил вперед все быстрей.
-- Ну дает! -- завопил Муха. -- Видали, как подскакивает!
Их швыряло по запыленному салону, ударяло о двери, о стойки. Никто не мог бы ответить, сколько выдержит даже эта машина такие нагрузки.
-- Слушай, он уходит! -- крикнул Артист.
-- А я что могу? -- подпрыгивая на сиденье, заорал Муха. -- У него мотор вдвое сильней! И подвеска!
-- Выжимай, Олег, выжимай! -- крикнул сзади Михаил. -- Если документы уйдут -- тогда все!
Мотор ревел, мелкие камни непрестанной дробью колотили в днище, машина подлетала на кочках и буграх, в эти мгновения они чувствовали себя как на безумных качелях.
-- Мужики! -- закричал Артист. -- Глядите влево!
Под острым углом, стремительно сближаясь, наперерез шел знакомый "форд-бронко" зеленовато-защитного цвета.
-- Ну, держись, Муха! -- вытаращив глаза, будто опьянев от скорости и близкой опасности, захохотал Артист.
"Форд" был уже рядом. Он норовил остановить их, подрезав и перегородив путь. Из его окна выглядывали два автомата, но стрелять не решались, видно боясь повредить емкости с топливом.
-- А-а-а! -- заорал Муха. -- Чем не Крылатское! -- И, крутанув руль влево, с ходу вмазал крылом прямо в дверь "форда". Удар был по касательной, но хлесткий. Всех троих сильно тряхнуло, а Муха, не дав опомниться преследователям, еще дважды шарахнул в правое крыло и колесо "форда".
-- Их там тоже трое! -- крикнул Артист. -- Ничего, разберемся!
Первый удар, нанесенный Мухой, сильно вдавил дверь "форда" и нарушил механизм опускания стекла. Его заклинило, и один из сидящих в салоне что есть силы заколотил в окно стальным выдвижным прикладом, но оно не поддавалось.
-- Молодцы, янки, -- загоготал Артист, -- отлично делают!
Но вот наконец стекло треснуло и разбилось. В открывшемся проеме они увидели бешеное от злобы лицо Ричарда Слейтона с распухшей лиловой скулой. Он был совсем рядом, в трех-четырех метрах, и пытался застрелить Муху одним прицельным выстрелом, но машины подскакивали, рука Слейтона тряслась, ствол подбрасывало вверх и вниз. Он понимал, что не попадет, но дал очередь. Ствол повело -- ни одна пуля не задела "лендровер".
Муха что есть силы нажал на тормоз, великолепные диски в считанные секунды остановили тяжелую машину. "Форд" Слейтона проскочил и оказался впереди.
-- Полюби нас -- приходи в спецназ! -- крикнул Артист и, высунувшись из окна, прострочил задние колеса "форда". Машину мотануло, развернуло, едва не опрокинуло.
В этот момент страшный удар сзади отбросил "лендровер" метров на пять вперед. Только высокие подголовники спасли их шейные позвонки. Артист бросил взгляд назад. Он не ошибся -- это был Шурик Штукин, большой друг мистера Слейтона, спортивного комиссара. Он, видно, плохо рассчитал удар -- перед ним вздулась подушка безопасности, но все же стукнулся капитально. Голова Шурика беспомощно откинулась на подголовник.
Ричард Слейтон и два его приятеля выпрыгнули из "форда", отбежали, залегли за камни и пошли тарахтеть из своих легких кольтов, стараясь не угодить в бензобак и салон. "Лендровер" скособочился и просел на спущенных шинах. Весь верх ветрового стекла и белая крыша были изрешечены пулями.
Артист, Муха и Михаил, упав на пол машины, выжидали, пока те растратят побольше своих тридцатизарядных обойм. Ни шевельнуться, ни выскочить из машины не было возможности. Не было и никаких чувств, никаких мыслей... Только ожидание.
