- Ничего себе заявочки! Ты что, капитан, сдурел, что ли? - возмутился Артист. - Мы вам на тарелочке этот контейнер преподнесли, а вы с нами как с преступниками?..
- Капитан, мы что, арестованы? - спросил я.
- Молчать! - крикнул черноусый. - Тарасов, что встал, веди их!
- Эй, сначала разберись, а потом кричи... - подал голос Муха.
- А мы уже разобрались, - ухмыльнулся капитан. В комплекте с ухоженными усами и молодым розовощеким лицом его ухмылка показалась мне особенно наглой. - Вы пособники террористов. Пойманы с поличным. Так что с вами все ясно: в расход!
- Эй, капитан, не бери грех на душу, - сказал я. - Ты же прекрасно знаешь, что все не так. Потом, когда все всплывет, тебе так вставят за нас, что мало не покажется. И генерал твой тебя покрывать не станет, уж поверь мне на слово, я на своем веку таких навидался... Между прочим, я сам когда-то в капитанах ходил.
- Я выполняю приказ, - отрезал капитан. - Если вы служили в войсках, вы должны быть в курсе, что это такое - не выполнить приказ при проведении боевой операции. И, честно говоря, мне вы до лампочки. Кто вы, что - какая мне разница? Давай, Тарасов, выполняй!
- Кому сказано, руки! - Сержант сильно двинул мне "калашом" под ребра.
- Ладно, капитан, ты еще пожалеешь, что был таким послушным бараном, сказал я, стараясь не показать виду, что у меня в глазах потемнело от удара.
Пришлось поднять руки, чтобы нас не забили тут же, на месте: нужно было время, чтобы разобраться в новой ситуации и принять единственно правильное решение. Нас, подталкивая автоматами в спины, повели к стоящим неподалеку ржавым бакам. У меня было всего несколько минут. Я еще не понимал, что происходит, но в том, что в конце этого короткого пути нас, скорее всего, ждет неминуемый расстрел, - у меня уже никаких сомнений не было.
- Извините, ребята, что втянул вас в это дерьмо... - сказал Док.
Никто ему не ответил: и так было ясно, что в нынешней ситуации Док так же не виноват, как, скажем, я, потащивший всех на эту рыбалку. Лишь Артист, как всегда, не смог удержаться.
- Такова жизнь! - с фальшивым пафосом вздохнул он. - Вот она, судьба грозно топочет сапогами за нашими спинами!..
Он оглянулся, и мы обменялись взглядами.
"Что будем делать?" - прочел я в его бедовых глазах.
"Не знаю..." - только это Артист, пожалуй, мог увидеть в ответ.
Между прочим, командир - настоящий, конечно, командир - на такой ответ просто не имеет права...
3
Судьба Алексея Иконникова почти ничем не отличалась от судеб десятков тысяч других таких же, как и он, советских офицеров, с той лишь разницей, что в конечном счете его, а не десятков пять других офицеров, характер, склонность к авантюрам, установка на жизнь привели его туда, откуда назад уже не было хода.
Начинал Иконников, как обычно, с офицерского училища. Закончил его с красным дипломом, получил специальность военного инженера и был распределен по собственному желанию (получившим красный диплом предоставлялась такая возможность) в войска химзащиты, дислоцировавшиеся в Восточной Германии. Когда после непродуманного горбачевского соглашения с немцами мы в считанные месяцы выводили свои части оттуда, майор Иконников в первый раз за все время своей беспорочной службы совершил некие проступки, за которые, узнай о них компетентные органы, он получил бы лет пять с конфискацией. Но тогда никому не было дела до него: материальную часть разворовывали направо и налево; Иконников, будучи начальником тыла инженерного полка, знал, где, что и как можно списать без особого риска, а затем продать местным торгашам по бросовой цене. Так, к немцам ушло несколько мощных "уралов", десятки тысяч шерстяных одеял, пятнадцать тонн бензина и полный техкомплект ремонтной мастерской...
На той сделке Алексей Николаевич заработал почти сто пятьдесят тысяч марок. Иконников предусмотрительно не повез все эти деньги домой - большую часть он положил под проценты в местный банк, в полной уверенности, что у него когда-нибудь появится возможность найти им достойное применение.
После прибытия в Россию их дивизию расформировали, а полк, в котором служил Иконников, оказался совершенно на пустом месте в приволжской степи. Вокруг лежали голые степи, все надо было буквально начинать с нуля. Финансировалась часть из рук вон плохо: многие офицеры, не имеющие возможности обеспечить свои семьи хотя бы минимальными условиями для жилья и быта, вынуждены были подавать прошения об отставке. За два года после переезда в Россию офицерский состав в полку сократился почти наполовину. В конце концов полк был расформирован, простоявшую все это время под небом технику и контейнеры с оборудованием списали, а офицеров раскидали по другим воинским частям. Иконников к тому времени на часть полученных от немцев денег приобрел квартиру в областном центре неподалеку от места службы; там жили его жена и ребенок, а сам он приезжал в город на выходные. Поэтому при расформировании полка он подал рапорт о том, чтобы его не посылали далеко от областного центра. Его просьба, которую он подал нужному генералу из округа и сдобрил приличной мздой в пять тысяч долларов, была удовлетворена, подполковник Иконников получил генеральскую должность: он стал начальником суперсекретного полигона "Гамма", принадлежащего войскам химзащиты.
Правда, на объекте, которым начал командовать Алексей Николаевич, не было ничего такого, что можно было бы использовать с коммерческими целями. Некогда здесь испытывалось бактериологическое оружие; теперь, когда испытания отошли в далекое прошлое, на полигоне оставались лишь склады с остатками этого запрещенного оружия, несколько законсервированных научных лабораторий да казармы с солдатами, охраняющими этот объект. Из-за секретности "Гаммы" возможность сдачи свободных помещений кому-нибудь в аренду была нулевой, а лабораторное оборудование было разворовано еще до прихода Иконникова на эту должность.
Шли годы. Алексей Николаевич получил звание генерал-майора. Даже не предполагавший, что заветная мечта всей его жизни - стать генералом - может вовсе не служить гарантией спокойной и сытой жизни в нынешних российских условиях, Иконников уже совсем было собрался уходить в отставку. Он считал, что хранящихся в Германии денег вполне хватит, чтобы открыть свой бизнес и вывести жизнь на новый уровень. Но тут произошли события, которые заставили Алексея Николаевича повременить со снятием генеральских погон...
Однажды, когда Иконников в очередной раз приехал на выходные к семье, на его квартире раздался очень странный телефонный звонок.
Акцент у звонившего мужчины был явно кавказский.
- Алексей Николаевич? - спросили у него на другом конце провода и, когда Иконников удивленно поинтересовался, кто его собеседник, довольно бесцеремонно ответили: - Сейчас это неважно. Важнее то, что я вам хочу предложить...
Работая на объекте с особо секретным допуском, любой из сотрудников "Гаммы" должен был немедленно прервать подобный разговор и доложить о нем в соответствующую спецслужбу. Но Иконников почему-то почувствовал, что у звонившего есть основания так нагло с ним разговаривать, и генерал решил подождать, когда неизвестный раскроет свои карты. Но в этот раз он ничего толком все равно не узнал.
Так и не представившийся кавказец предложил Иконникову встретиться в любом, на его выбор, ресторане. Алексей Николаевич, заинтригованный звонком, согласился:
- Хорошо, я встречусь с вами в "Иволге", но с одним условием...
- Слушаю вас...
- Платить буду я, мне так удобнее.
- Хорошо, - без лишних вопросов согласился собеседник и, уточнив день и время, повесил трубу.
* * *
Ресторан "Иволга", который выбрал Иконников, подходил ему по одной, но очень важной причине: генерал точно знал, что сюда никто из сослуживцев или просто из его знакомых не завернет: ресторан был одним из самых дорогих в городе. Иконников почему-то с самого начала был уверен, что деньги, потраченные на этот ужин, еще вернутся к нему, и сторицей.
