- Там очень маленький зал, в котором стоит такой сильный запах восточной кухни, что у меня закружилась голова. Бутрос выглядит толстым увальнем, который при ходьбе с трудом передвигает огромные ноги. По-видимому, он ничего не знал о том, что произошло этой ночью, потому что, когда я сказал ему о смерти Наура, он заплакал.
"Мой лучший клиент!.. Мой брат!.. - вскрикивал он. - Да, инспектор, я любил этого человека, как брата... Подумать только, он приходил сюда обедать, когда был еще студентом, и, случалось, я целыми неделями кормил его в кредит... Став богатым, он не забыл бедного Бутроса и, когда бывал в Париже, приходил сюда ужинать почти каждый вечер...
Вот, посмотрите, это его столик, в углу, у стоики...
- Он говорил с тобой о госпоже Наур?
- И выглядел при этом, как старая обезьяна, которая гримасничает, но в то же время искоса наблюдает за тобой... Он долго и восторженно говорил о красоте мадам Наур, ее нежности и любезности.
"И не такая уж гордая, инспектор!.. Приходя и уходя, она обязательно пожимала мне руку..."
- Когда он видел ее в последний раз?
- Говорит, что точно не помнит... Вначале она бывала здесь с мужем гораздо чаще, чем в последнее время, да... Это была красивая пара, они выглядели, словно влюбленные... Нет, между ними ничего не произошло, но, разумеется, она должна была заниматься домашними делами и детьми...
- Он не знает, что дети живут на юге?
- Возможно, и нет или, во всяком случае, делает вид, что ему это неизвестно...
Мегрэ невольно улыбнулся. Разве при расследовании этого дела хоть кто-нибудь не лгал? Все началось у Пардона прошлой ночью, когда возникла эта история с выстрелом, якобы раздавшимся из машины, и пожилой женщиной, указавшей на дом врача.
- Минутку! - сказал комиссар Жанвье. - Мне нужно позвонить. Останься здесь...
Он вновь обратился к Лапуэнту.
- Служанка не ушла?
- Мне кажется, я слышу, как она собирается.
- Не можешь ли ты позвать ее к телефону? Ему пришлось ждать долго, затем он услышал в трубке неприветливый женский голос:
- Что вам еще от меня нужно?
- Хочу задать вам один вопрос, мадам Воден. С какого времени вы живете в четырнадцатом округе?
- Не представляю, что это могло бы...
- Мне легко навести справки в комиссариате, где вы, должно быть, зарегистрированы.
- Три года...
- А где жили раньше?
- На улице Серван, в одиннадцатом округе.
- Вам приходилось тогда болеть?
- Мои болезни никого не касаются...
- Но вас лечил доктор Пардон?
- Он хороший человек, этот врач, который не задает вопросов, а лишь лечит...
Таким образом, небольшая загадка, над решением которой комиссар мучился с самого начала, когда узнал про эту историю от Пардона, нашла свое объяснение.
- Ну что, это все? Я могу идти за покупками?
- Еще один вопрос... Видно, вам нравится доктор Пардон... В таком случае, вы, возможно, направляли к нему знакомых...
- Возможно...
- Попытайтесь вспомнить... кому вы говорили о нем в доме, где теперь работаете?
Последовало довольно долгое молчание, и Мегрэ слышал, как дышит в трубку пожилая женщина.
- Я ничего не энаю.
- Мадам Наур?
- Она никогда не болела.
- Господину Уэни? Горничной?
- Да поймите же, я совсем не помню, кому говорила о враче! И потом, если мне не разрешают пойти на рынок, так арестуйте меня...
Мегрэ нажал на рычаг телефона. Табак в трубке погас, и, прежде чем набить другую, он поручил Жанвье дозвониться до аэропорта Орли.
- Спроси у инспектора, какой компании прнадлежал самолет, прибывший в начале двенадцатого , - "Эр-Франс" или "Суис-Эр".
Жанвье повторил вопрос.
- "Суис-Эр"? - спрашивал он по телефону. - Один момент...
- Пусть тебя соединят со службой регистрации прибывающих пассажиров...
- Алло!.. Будьте любезны...
Через несколько минут Мегрэ уже знал, что Пьер Наур действительно прилетел утром из Женевы самолетом французской авиакомпании, и что ему удалось получить место лишь в последнюю минуту.
- А теперь, шеф?
- Как видишь, я проверяю... Тебе известно, в котором часу вечера ужинал Наур?
- Около половины девятого... Он ушел часом позже... Заказал молодого барашка, затем сладкий пирог с миндалем и изюмом...
- Зайди в соседний кабинет и передай это доктору Колинэ. Эти сведения нужны для того, чтобы установить время смерти...
Сам он тем временем искал номер телефона мэтра Леруа-Бодье. Мегрэ казалось, что это имя ему знакомо. Когда нотариус взял трубку, то сразу же воскликнул:
- Как жизнь, дорогой комиссар? Я уже давно не имел удовольствия видеть или слышать вас...
Мегрэ как раз пытался вспомнить, где они встречались, когда нотариус произнес:
- Вы помните дело Монтрона, этого моего старого клиента, жена которого...
- Да... Да...
- Чем могу быть полезен?
- Я полагаю, у вас хранится завещание некоего Феликса Наура...
- В самом деле... Он аннулировал старое и около двух лет назад составил новое...
- Знаете ли вы, почему он изменил завещание? Нотариус смущенно молчал.
- Вопрос деликатный, и у меня довольно трудное положение... Господин Наур никогда не доверял мне своих мыслей... Что касается самого завещания, то, вам известно, я должен хранить профессиональную тайну... Если это поможет, могу только сказать, что речь шла о сугубо личных причинах.
- Феликс Наур был убит прошлой ночью в своем кабинете.
- Ах! Но газеты ничего не сообщали об этом.
- Они расскажут о преступлении в ближайших выпусках.
- Преступника арестовали?
- На этот счет у нас есть только противоречивые предположения. Скажите, бывает ли так, что муж и жена одновременно составляют свои завещания?
- Подобные случаи мне встречались.
- А что касается супругов Наур?
- Я никогда не видел мадам и никогда не имел с ней дела. Это ведь бывшая королева красоты, не так ли?
- Да, верно.
- Когда состоятся похороны?
- Не знаю, тело еще находится у судебно-медицинского эксперта.
- Обычно мы ждем похорон и уже затем собираем всех заинтересованных лиц. Вы полагаете, это будет не скоро?
- Возможно.
- Вы известили семью?
- Брат, Пьер Наур, прибыл в Париж сегодня утром. Отец еще в полдень находился в Бейруте и должен был вылететь первым самолетом.
- А мадам Наур?
- Мы ждем ее завтра утром.
- Послушайте, мой дорогой комиссар, уже сегодня вечером я разошлю приглашения. Может быть, мы соберем всех завтра во второй половине дня?
- Это бы меня устроило.
- Хочется в меру возможностей, не нарушая профессиональной этики, помочь вам. Единственное, что я могу сообщить,- мадам Наур, если она была знакома с первым завещанием, будет неприятно удивлена при оглашении второго. Вам это будет полезно?
- Очень. Благодарю вас, мэтр. Жанвье возвратился в кабинет.
- Есть кое-что новое, - нерешительно заметил комиссар. - Если я правильно понял, мадам Наур в соответствии с первым завещанием должна была унаследовать большую часть состояния мужа. Примерно два года назад муж составил второе, и я удивлюсь, если жена получит больше минимума, предусмотренного законом.
- Вы думаете, что это она...
- Ты забываешь, что я никогда ничего не думаю до тех пор, пока не завершу расследование, - сказал он и добавил со скептической улыбкой: Да и какое это имеет значение!
Вторая половина дня определенно была посвящена телефонным звонкам.
- Позвони в пансион "Пальмы" в Мужене. Он порылся в карманах и выудил оттуда клочок бумаги, на котором записал имя воспитательницы.
- Спроси, можно ли позвать мадемуазель Жобе.
Комиссар встал, почувствовав, что после долгого пребывания в кресле у него занемело все тело, и подошел к окну. Снег почти не падал. На улицах уже зажглись фонари, хотя кое-где свет горел и днем.
