М а л е н ь к и й м а л ь ч и к, подъехавший на самокате, с любопытством и страхом наблюдает эту сцену.
Мы как два голубя жили, он и вкуса ее не понимал, пока вы его не взяли в обучение! На что вы похожи, посмотрелись бы в зеркало, в зеркало!
Из пятой двери смех. Высовывается чья-то голова. Олесов поворачивается и спешит уйти.
А с х а б (в своей двери). Ну не надо. Ну довольно. Ну пожалуйста, довольно. Он же несчастный человек.
С и д о р к и н а. Дорогая моя, мы работаем, мы устаем, мы приходим домой, - имеем мы право посидеть в покое?! Смотрите, как улепетывает! Не любит критику! Смотрите, смотрите! Что за фигура!
Олесов бежит. И все громче - кажется ему - смех вдогонку, и целый хор - кажется ему - гремит: "Что за фигура, смотрите, что за фигура!"
3
Еще одна дверь перед О л е с о в ы м.
Он не сразу решается ее открыть, дважды поднимает и опускает руку, прежде чем решиться.
Комната почти пустая. В пустоте бросается в глаза новая занавеска на одном из окон. Второе окно голо, приготовленная для него дешевая тюлевая ткань лежит на подоконнике.
А с я готовит уроки. На столе учебники и чернильница-невыливайка.
А с я. Папа! (Пристально смотрит на него.) Здравствуй, папа!
О л е с о в. Здравствуй. Я тебе вот что принес.
А с я (берет персик). Какой красивый. Откуда?
О л е с о в. Татарочка эта угостила, Асхаб. Съешь.
А с я (кладет персик на стол). Мы потом с мамой и Толей съедим по кусочку.
О л е с о в. Как вы тут?
А с я. Ничего... Мама и Толя на работе, я одна.
О л е с о в. Толя на работе?
А с я. Его в гараж взяли. Машины мыть.
О л е с о в. Машины мыть?
А с я. Сперва помоет, потом водить научится. Обещали взять на шоферские курсы, когда возраст позволит.
О л е с о в (присел к столу). А школа?
А с я. В школе буду учиться я. Так мы решили. Потому что я более способная. От его ученья много ждать не приходилось.
О л е с о в. Новые занавески купили.
А с я. Не купили. Подарил кто-то.
О л е с о в. Кто же это?
А с я. Ты, наверно, есть хочешь.
О л е с о в. Нет.
А с я. У меня суп сварен.
О л е с о в (с отвращением). Нет!.. Я, Ася, уезжаю.
А с я (немного затуманившись). Да? Ну что ж, правильно. Куда?
О л е с о в. Предлагают на выбор - Салехард или Мадьюган.
А с я. Это где-то далеко.
О л е с о в. Салехард - на Оби где-то. Река Обь. Богатейшая! А Мадьюган - тоже, кажется, в Сибири. Перспективные, говорят, места, и условия ничего.
А с я. Что ж ты выбрал?
О л е с о в. Еще не решил окончательно. К завтрашнему утру просили решить. Завтра получу расчет - и на новые места! Придешь проводить?
А с я. А как ты думаешь!.. Ну что ж. Может, повезет тебе на новом месте.
О л е с о в. Да. Как-то я здесь увяз. Увяз - и не подняться никак. А на новом месте... Кто его знает, может - даже смогу вернуться к инструменту.
А с я. Думаешь?
О л е с о в. В принципе - почему нет? Сколько угодно таких случаев, пожалуйста. Лишь бы ясность в голове.
А с я. Я не знаю. Мне кажется - это не очень просто. Ты столько лет не подходил к инструменту.
О л е с о в (с горячностью). Ну и что? А я уверен - мне только сесть, и я возьму с листа... А моторную память ты ни во что не ставишь?! Ничего нет невозможного! Немножко доброй воли... Знаешь, я уже пятые сутки - ни в одном глазу.
А с я. Папка, ох, папка... Я как увидела, что ты входишь такой хороший... Если б ты мог совсем бросить! Чтоб никогда этого не было! Даже представить трудно, что бывает так хорошо у людей!
О л е с о в. Вот увидишь! На новом месте брошу!
А с я. Брось, папка! Посмотри, какой ты красивый становишься, когда не пьешь хоть несколько дней: совсем другой человек! Еще бы тебе одеться как следует, прямо все бы внимание обращали, так бы на тебя и оглядывались на улице, такой ты красивый! Знаешь, если б я была красивая, я бы этим страшно дорожила. Никогда бы себе не позволяла быть некрасивой, неприятной, правда! Вот подожди, кончу школу, кончу институт, и первым, первым долгом, как только начну прилично зарабатывать, я тебя одену! Костюм купим в универмаге, ботинки, шляпу... Ты еще не совсем старый будешь. Еще мы с тобой поживем, как все люди.
О л е с о в (тронут, но сопротивляется). Не всегда, Ася, хорошо жить, как все люди. В человеческих привычках много стадности.
А с я. Чего?
О л е с о в. Стадности. Один что-нибудь похвалит, и другие хвалят. Один повесит занавески или там абажур, и другой вешает, чтобы не отстать. Один идет в кино, и все бегут.
А с я. Это стадность?
О л е с о в. Это стадность.
А с я (сдержав гнев). А чем плохо - сходить в кино? Не понимаю. Чем плохо, когда висит абажур? В абажуре - стадность? Человек идет домой, у него, например, голубой абажур, он издали видит - вон его голубое окно... А в голубой комнате собралась семья, все спокойные, довольные... Если это стадность - я за стадность!
О л е с о в. Просто у тебя ничего этого нет, бедная моя девочка, вот тебе и хочется...
А с я. А у тебя было?
О л е с о в. Ты же знаешь, что было. Немного, но было.
А с я. Голубой абажур?
О л е с о в. Да, голубой абажур, говоря фигурально. И ты будешь думать, что я с отчаянья говорю, что ли, - потому что растерял, расшвырял мои голубые абажуры, - но когда-нибудь ты мои слова вспомнишь: все-таки не в голубом абажуре счастье.
А с я. Ну, настолько-то я и сейчас взрослая, папка, чтоб это понимать. Но нельзя обзывать людей стадом - за что? - за то, что они хотят немножко, совсем немножко каких-то жизненных удобств... и уверенности.
О л е с о в. Слушай. А с я. (Прошелся по комнате.) У тебя есть деньги? (Остановился перед ней.) Есть у тебя деньги?
А с я. Уже?
О л е с о в. Есть у тебя деньги?
А с я. Четырнадцать копеек. Мама на хлеб оставила.
О л е с о в. Дай.
А с я. Не дам!
О л е с о в. Дай!
А с я. На что тебе четырнадцать копеек? Что ты можешь на четырнадцать копеек?
О л е с о в. Дай!!
А с я. Один глоток?
О л е с о в. Глоток!
А с я. Ты же только что... был человеком!
О л е с о в. Дай!!!
Ася дает ему деньги.
Ты четырнадцать, еще кто-нибудь четырнадцать... Уж четырнадцать копеек каждый даст, стыдно не дать, что такое четырнадцать копеек, даже тетя Шура даст четырнадцать копеек. Четырнадцать да четырнадцать - это, чтоб ты знала, пятьдесят грамм.
Ася молчит.
Завтра принесу. Выручила, дочка. Завтра со мной полный расчет произведут, не беспокойся. Там и отпускных за сколько-то дней... В общем, набежит... К утру просили принять решение...
Ася молчит. Он топчется между ней и дверью, словно пляшет нелепый танец, не в силах уйти, не в силах подойти к дочери, держа деньги в вытянутой руке.
Смотри же, проводить придешь, обещала... (Вдруг швыряет медяки на стол и бросается к двери.)
Входят О л е с о в а и Т о л я.
О л е с о в а (с порога). Ну конечно, так я и знала. Как услышала, что уволили, так уж и знала, что он тут как тут. Нет, и не надейся. Чтоб ребенок на тебя работал, этого нет, не будет. Через мой труп.
Т о л я (матери). Ты, главное, не порти себе печенку. Спокойно.
О л е с о в а. Ты что ж думаешь, ты детей кругом обобрал, а они тебя теперь содержать должны? И так все вынес из дома, что мыслимо. Ни лечь, ни сесть не на что. Корыто, и то у людей брать приходится...
Т о л я. Ладно, закрутила свою пластинку! Погоди немного, отдохнешь и ты! Будет тебе новое корыто!
О л е с о в а. Тебя небось не так растили. Пылинки с тебя сдували. А ты, а ты что своим детям дал? Дети, вы имели возможность расти в прекрасной обстановке, высокоинтеллигентной. Этот жалкий человек имел талант, имел образование, все имел, чтоб сделать свою семью счастливой. Когда я его увидела впервые, он был в ореоле известности, все концертные бюро нарасхват его рвали...
