Я прошу великого поэта написать для меня дастан "Фархад и Ширин". Только такому большому мастеру, как Вы, под силу создать поэму, прославляющую доблесть народов Востока и любовь,
Моя награда за этот труд превзойдет все ожидания уважаемого поэта.
Тогрул. Хамадану.
Через несколько дней Низами получил письмо от Кызыл-Арслана, которому он обрадовался, ибо письма правителя Азербайджана всегда были содержательны и интересны.
Кызыл-Арслан писал ему:
"Я был лишен возможности продолжительное время переписываться с нашим большим поэтом.
Как Вам известно, у меня было свое суждение о женщинах, стремящихся заниматься государственными делами. Если Вы не забыли, в одном из писем, которое я написал Вам минувшей осенью, я возражал мыслям поэта Фирдоуси, который, характеризуя женщин, впадает в излишнюю крайность. Фирдоуси говорит: "Как было бы хорошо, если бы женщина и дракон вечно оставались под землей! Тогда мир был бы освобожден от двух скверн". Я осудил поэта Фирдоуси за грубость и резкость, хотя писал Вам, что не считаю женский ум совершенным и достойным восхваления. На это Вы откровенно написали мне: "Я не разделяю Вашу точку зрения и создаю в своих произведениях образы героических женщин, таких, которые наделены мудростью и способны руководить государством...". Как сейчас помню, Вы говорили в своем письме о необходимости участия женщин в общественной жизни. Я не пожелал тогда спорить с Вами, решив, что навязывать поэту чуждые ему мысли - большое невежество.
Однако обстоятельства смерти моего брата атабека Мухаммеда укрепили мое мнение о несовершенстве и лживости женской души. Я уверен, что когда Вы узнаете подробности этого убийства, то полностью признаете мою правоту.
Кто из нас не знал хорошо Гатибу-хатун?
Мой несчастный покойный брат атабек Мухаммед понял чуть ли не со дня свадьбы, что представляет собой эта женщина.
Но кому не вскружат голову девичьи заверения в любви? Мы, мужчины, всегда попадаем в капкан женских чар, порой заведомо зная, что ничем хорошим это не кончится.
Если поэт не обидится на меня, я выскажу ему одну истину. Мне кажется, поэты не должны сердиться, когда им говорят правду. Я убежден, если бы в то далекое время, когда Гатиба-хатун объяснилась Вам в любви, Вы не попали бы в капкан чар другой девушки, то непременно угодили бы в ловушку, в которой оказался мой брат атабек Мухаммед.
Признайтесь честно, разве в природе нас, мужчин, нет обыкновения попадаться на крючок внешнего очарования женщины? Уважаемый поэт! В своих произведениях Вы познакомили нас с образом героической, мужественной женщины, способной руководить большим государством. Но в жизни получается иначе сколько горя, сколько беды принесла нам известная Вам царственная особа!
Гатиба-хатун одержимая чувством масти, дусая только о своих личных интересах, затеяла игру, цель которой - погубить могущественную династию Эльдегизов. Мало того, что Гатиба действовала против атабека Мухаммеда заодно с Багдадом, она также вступила в сговор с хорезмшахом Текиш-ханом. Сторговавшись с султаном Тогрулом, мелеке взялась за выполнение коварного плана: убить своего мужа атабека Мухаммеда и поставить у власти Тогрула.
В качестве платы за это Тогрул обещал жениться на ней и провозгласить своим наследником ее сына Гютлюг-Инанча, который сейчас является правителем Рея.
Помимо того, Гатиба вступила в сговор с иракцами, которые мечтают о разделе нашей империи. Таким образом, создаются условия для изгнания нас столицы Хамадан.
Уважаемый поэт должен понимать: действия этой женщины чреваты для Азербайджана великой бедой.
В свое время Тогрул передал бразды правления атабеку Мухаммеду, который единовластно вершил делами государства, - сейчас же он собирается передать власть в салтанате Гатибе.
Над Азербайджаном сгустились грозовые тучи. Мы переживаем трудный дни. Родина в опасности! Наши недруги в нетри страны щироко распахнули двери салтаната перед иноземными врагами.
На этих днях я отбываю в столицу по приглпшению Тогрула и Гатибы. Но я еду не для того, чтобы приложиться к руке Падишаха. Всеми силами я буду стараться удалить Гатибу из Хамадана. Я не имею права медлить, ибо хорезмийцы и иракцы захватят и поделят между собой наше государство.
Я напишу Вам из Хамадана о положении дел.
Как мне сообщили оттуда мои люди Тогрул отправил Вам письмо, в котором просил написать для него дастан "Фархад и Ширин". Я уверен, истинная цель его письма иная: он пытается заигрывать с влиятельными людьми Азербайджана. Согласитесь, вкус султана Тогрула не позволит ему оценить прелесть Вашего дастана.
Тем не менее, я советую Вам взяться за этот труд. Мне кажется, поэма может стать одним из лучших Ваших произведений, ибо поэт обладает даром воспевать любовь и героизм.
Сейчас мой ум настолько занят мыслями о судьбе нашего государства, что я не в состоянии отдаться научным и литературным темам. И все-таки мне хотелось бы сказать несколько слов о дастане "Фархад и Ширин", который Тогрул просил Вас написать для него. По моему мнению, этот дастан следует назвать иначе: Хосров и Ширин. Согласитесь тема любви Фархада и Ширин гораздо уже и беднее. Я считаю, если Вы расширите тему, это даст Вам больше возможности для проявления своего таланта. В большой теме Вы ярче и искуснеепроявите свое мастерство. Вы доказали это на примере своих предыдущих дастанов.
Дастан "Хосров и Ширин" даст Вам возможность развить тему гражданства и патриотизма. Вы можете писать о тирании владык, к чему приволит их гнет и о многом другом. Вы раскажете об истинной любви, об этом удивительном даре природы, которым не обладало сердце Хосрова, но который жил в душе несчастного и в то же время великого Фархада.
Несомненно, все выше сказанное лишь мои личные мысли. Я далек от того, чтобы давать поэту кокие-либо указания и наставления.
Поэт очень хорошо знает, я никогда не обременял его своими личными просьбами. Но сейчас, думая и заботясь о чести нашей родины, я позволяю себе затруднить Вас.
Азербайджанское войско должно принять участие в моей поездке в Хамадан, иначе иракцы и зорезмийцы вскоре сделают попытку прогнать нас из нашей древней столицы, которая по праву считается воротами в Багдад.
Вы должны понимать, если мы потеряем Ирак и Хамадан, нам не удастся сохранить независимость Азербайджана. Такая потеря явится для нас политической и экономической смертью.
Прежде всего, Хамадан - это часть Азербайджана. Население этого края говорит на одном с нами языке. Во-вторых, если мы отступим от этих ворот к Багдаду, Азербайджан потеряет значение торгового центра, связывающего север и юг.
Я должен отправиться в Хамадан, опираясь на силу Азербайджанского войска. Если со мной будет такая сила, я могу расчитывать на победу. В противном случае, наши враги могут бросить меня в тюрьму, убить или ослепить.
Прошу Вас обьясните все это Фахреддину!
Кызыл-Арслан. Тебриз".
ОБМАН
Сообщники не смогли поладить после того, как ими была одержана победа.
Гатиба не пожелала выполнять обещания, данные Хюсамеддину, а Тогрул забыл о своих обещаниях мелеке. Занятый государственными делами, падишах не покадал своего дворца. Он не хотел видеть Гатибу, которая своим сильным характером парализовала его волю и умела подчинять его интересы своими, не желал слышать ее голос, который превращал его в безвольного раба.
Тогрул был слабохарактерный мужчина, большой сластолюбец и любитель кутежей, тем не менее он не желал, чтобы его предательство по отношению к государству заходило слишком далеко.
Он перевез в Хамадан свою семью и провозгласил сына Мелик-шаха наследником престола. О женитьбе на Гатибе он и не помышлял, забыты были также обещания сделать Гютлгог-Инан-ча наследником султанского престола.
Гатиба мечтала о встрече с Тогрулом, чтобы поговорить с ним и высказать ему все свои обиды.
В один из дней Тогрул получил от нее краткое письмо:
