- И это все, что они могут сделать? - тихо произнесла мисс Джармен. Затем она повернулась к Жинетт: - Это правда?

- Мое дорогое дитя, - мрачно отозвалась Жинетт, - если бы я умела определять, когда Луи говорит правду, то, возможно, вышла бы за него замуж пятнадцать лет назад.

Я бросил на нее быстрый взгляд, затем обратился к девушке:

- Только не забывайте, что за жизнь вы стали бы разбивать вдребезги для Харви. Он ведь телохранитель. Если он будет продолжать в том же духе, то вряд ли умрет в постели - неважно, будучи трезвым или пьяным.

Она встрепенулась.

- В этом и заключается его проблема? ~~ Не знаю. Как я уже сказал, в большинстве случаев никому не известно, в чем заключается проблема, если только человека не подвергали глубокому психоанализу. А в данном конкретном случае я бы сказал, что это всего лишь еще один способ сжечь дом дотла. Но если вы желаете докапываться до причин, скажу вам вот что: за свою жизнь Харви уже убил нескольких человек - и знает, что убьет еще. Не каждому легко жить с таким грузом. В любом случае, - я вновь обрел свою обычную тактичность, - вам-то чего беспокоиться?

Она вздернула подбородок.

- Он мне нравится.

- Вчера он вам не нравился. Вы сочли нас парочкой голливудских гангстеров.

- В отношении его я изменила свое мнение. - Тут в глазах ее вдруг мелькнула тревога. - Нет-нет, простите. Я ошибалась в отношении вас обоих. Но вы ведь знаете его - неужели не можете ему помочь?

Я покачал головой.

- Я - часть его прошлого. Два дня назад я не отличил бы его от папы римского, но тем не менее я часть его прошлого. Для него я ассоциируюсь с оружием.

* * *

Мгновение девушка стояла совершенно неподвижно, крепко обхватив себя руками и уставившись невидящим взглядом на лужайку. Затем внезапно очнулась.

- Я пойду и... поговорю с ним. - Она повернулась, чтобы идти.

- Он сам прекрасно все это знает, - поспешно сказал я. - Он держался, не пил в течение трех дней - до сего момента, потому что знает: нельзя сочетать стрельбу и выпивку. Так что на свой счет он отнюдь не обманывается - выход ему известен. Все, что ему необходимо, - это достаточно веская причина, чтобы воспользоваться этим выходом. Просто прекратить убивать будет недостаточно.

- Что вы имеете в виду?

- Только то, что далеко не всегда существенно выяснить, почему тот или иной человек стал алкоголиком. Алкоголь уже становится самостоятельной причиной. Поэтому ему нужны веские основания, чтобы бросить пить, а отнюдь не для того, чтобы продолжать.

Она испытующе оглядела меня, затем медленно кивнула, повернулась и направилась в замок.

Глава 17

Жинетт проводила ее взглядом.

- Луи, ты пытался убедить ее стать для него этим самым веским основанием? Я пожал плечами.

- Я просто пытался донести до ее сознания, что человека не заставишь бросить пить с помощью парочки молитв и чашки какао.

- И что, действительно излечить алкоголика невозможно?

- Ну почему же, можно - в одном случае из ста. Именно стольких врачи способны вернуть к нормальному потреблению спиртного. Только им неведомо, как это сделать и почему так происходит. Мне следовало все это ей объяснить?

Жинетт задумчиво покачала головой.

- Нет. Думаю, она все равно бы тебе не поверила. Она еще достаточно молода, чтобы верить в чудеса. Возможно даже, достаточно молода, чтобы творить их своими руками. - Она посмотрела на меня. - А его случай относится к одному из ста?

- Таких, как он, и без того встретишь одного на несколько миллионов. Много ли людей становятся телохранителями - да еще такого высокого уровня, как он? В Париже он третья величина. - Тут я кое-что вспомнил. - Впрочем, теперь уже, полагаю, вторая, поскольку Бернар мертв.

Она окинула меня жестким взглядом.

- Если он и сам это помнит, вряд ли это ему поможет.

Я лишь кивнул в ответ. Она была права - едва ли Харви забыл об этом.

Она двинулась в обход лужайки, и я пошел рядом, стараясь идти в ногу с ней.

- А каков же теперь твой личный рейтинг, Луи? Какая ты по счету величина?

- Я не убийца, - холодно отозвался я.

- Ах да, ну конечно, ты теперь генерал. Зачем тебе мараться и таскать с собой пушку? Ты лишь отдаешь приказы своим подчиненным, где провести очередное сражение. Неужто думаешь, что все эти битвы не имеют к тебе никакого отношения и что в одной из них и тебе уготован славный конец?.. Видишь ли, - продолжала она, - к настоящему времени я уже уяснила себе образ мысли бравых стрелков. Они считают себя непобедимыми. Как и пилоты истребителей. Как и рыцари в доспехах, всякий раз жаждущие сразиться с очередным драконом. И так все время - до тех пор, пока не встретят своего последнего дракона. А последний дракон всегда найдется. Ты точно такой же, как Ламбер.

- И все-таки я не вооруженный бандит, Жинетт.

- Ламбер тоже им не был. Знаешь, как погиб Ламбер?

- Читал в газетах. Несчастный случай на воде неподалеку от Испании. Что-то случилось с яхтой.

- И ты этому поверил, Луи?

Я пожал плечами. Тогда это показалось мне несколько странным, но ведь никаких других версий не было. Она продолжала:

- Мы держали яхту неподалеку от Монпелье, где вы с Ламбером прежде складировали оружие, доставляемое на фелюгах (Фелюга - небольшое парусное или моторное промысловое судно.) с Гибралтара и из Северной Африки. Примерно раз в год он в компании старых друзей выходил на яхте и слегка промышлял контрабандой. Так, ничего особенного - из Танжера (Танжер - город на севере Марокко, порт в Гибралтарском проливе.) везли табак, а в Испанию, кажется, поставляли кофе или запчасти для автомобилей. Не сказать, чтобы это приносило большую прибыль, да и занимался он этим не ради прибыли, а ради острых ощущений - чтобы скрасить себе процесс тихого и спокойного старения. Но однажды испанская береговая охрана оказалась более бдительной. Они обстреляли яхту из пулеметов. Очень неспортивно - но, возможно, никто не сказал им, что он занимался этим из чисто спортивного интереса?

Я лишь невыразительно покачал головой.

- В газетах написали, что он попал в шторм, - тихо продолжала она. Конечно, он ведь был графом и, кроме того, героем Сопротивления - вот они и подыскали для него шторм. Очень любезно. Но, как видишь, даже для него нашелся последний дракон.

Немного помолчав, я заметил:

- Я занимаюсь этим не из спортивного интереса.

- Возможно... но тогда зачем?

- Потому что меня наняли. Это моя работа.

- Так кто же ты теперь? Ты так и не стал адвокатом?

- Нет, так и не стал. После войны я еще поработал в посольстве в Париже...

- Ты работал там на Британскую секретную службу. - заметила она с легким укором. - Все мы это знали.

- Черт возьми, да знаю я, что все вы знали. Потому и ушел в конце концов в отставку.

- Но, Луи, мы считали, что со стороны Лондона было очень любезно заслать шпиона, которого все мы знали и любили. - Она изобразила вежливую улыбку. - Извини... продолжай, пожалуйста.

- Да, собственно, и продолжать-то нечего. Я располагал здесь обширными связями. Был досконально знаком с европейскими законами, а поскольку я числился в штате сотрудников при торговом атташе, ко мне обращались с различными вопросами по проблемам, связанным с бизнесом. Таким образом, я стал кем-то вроде коммерческого агента: свожу людей друг с другом, консультирую их, выполняю кое-какую легальную работу.

- А также и кое-какую нелегальную?

- Нет. - Я закурил, потом спохватился и предложил ей сигарету. Она покачала головой. - Нет, в этом нет необходимости. Ведь существует множество услуг, которые адвокат не может или же не желает оказывать - и совсем не обязательно они выходят за рамки закона... Черт возьми, да во всей Европе законно даже убить человека, пытающегося убить вас. Однако вы почему-то нанимаете адвоката, чтобы он сделал это за вас.

- И тогда-то некто призывает на помощь месье Кейна и месье Ловелла?