В свою очередь сама Турция искала возможности упрочить свое положение, заручиться поддержкой с севера. 16 марта 1921 г. она подписывает договор о дружбе и братстве с РСФСР, а 13 октября того же года - с республиками Закавказья. Однако у Советского правительства стали вызывать серьезные опасения резкие формы проявления национализма в Турции. Непонятна была и цель секретного договора, заключенного турецким правительством с Францией, все еще не признававшей Советской России.

Необходимо было получить от Кемаля заверения, что юн остался верным заключенным договорам и что соглашение с Францией не направлено против советских республик. Следовало установить также дипломатические отношения между Турцией и Украиной. Выполнение этих задач было возложено на дипломатическую миссию, возглавить которую было предложено М. В. Фрунзе.

Михаил Васильевич твердо верил в необходимость укрепления Вооруженных Сил социалистического государства как одного из важнейших условий сохранения мира. Но, вместе с тем он меньше всего желал практического применения военной силы. Проводя в жизнь ленинскую миролюбивую политику, он подчеркивал, что Советский Союз "до конца и неуклонно борется за мир. Основная задача нашей международной политики заключается в том, чтобы вывести трудящихся из кровавого военного потока и сделать невозможной всякую войну. Республика Советов прилагала, прилагает и будет прилагать все усилия, чтобы установить мирное сотрудничество стран и народов"{367}.

С чувством глубокой ответственности М. В. Фрунзе воспринял поручение Коммунистической партии и Советского правительства. Он тщательно готовился к этой поездке, продумал все ее детали, подобрал людей, распределил обязанности между членами делегации, познакомился с историей и современным положением Турции, ее отношениями с другими государствами, особенностями ее внутренней и внешней политики, составил тезисы своих выступлений.

26 ноября 1921 г. на итальянском пароходе дипломатическая миссия отплыла из Батуми. О деталях этой поездки, о впечатлениях Михаила Васильевича нам известно сейчас из путевых заметок и специальных статей, опубликованных %м в печати. 13 декабря 1921 г. делегация Украинской республики прибыла в столицу Турции - Анкару.

Личный авторитет М. В. Фрунзе как профессионального революционера, известность его как талантливого полководца, высокие посты в партии и правительстве, прекрасная эрудиция и подготовка, свободное владение языками, несколько сходными с турецким, способствовали быстрому установлению контакта с руководителями Турции, облегчили знакомство со страной, сделали более доступным общение с ее жителями.

20 декабря 1921 г. состоялось вручение верительных грамот, и в тот же день открылось заседание Великого национального собрания. Члены меджлиса с большим, вниманием заслушали приветственное письмо, зачитанное советским чрезвычайным послом. Обращение произвело большое впечатление.

М. В. Фрунзе и возглавляемой им делегации была предоставлена возможность ознакомиться с жизнью турецкого народа и с состоянием вооруженных сил Турции. Внимательно были выслушаны рекомендации и советы, высказанные турецкому военному командованию. Весьма плодотворными оказались переговоры Фрунзе с Мустафой Кемалем.

2 января 1922 г. в Анкаре состоялась церемония подписания договора между Украинской ССР и Турецкой республикой. Он был скреплен подписями М. В. Фрунзе - от имени правительства УССР - и министра иностранных дел Юсу-фа Кемаль-бея - от имени правительства Турции. Заключенное соглашение распространяло и на Украинскую ССР действие договора о дружбе и братстве между Турцией и РСФСР. С чувством исполненного долга 5 января 1922 г. покидал М. В. Фрунзе с товарищами Анкару. 15 января делегация на советском пароходе возвратилась в Батуми.

М. В. Фрунзе, отчитываясь о поездке на объединенном заседании Совета Народных Комиссаров и Центрального Исполнительного Комитета Украинской республики, отмечал: "...позиция наша в отношении Турции является определенной и ясной. Советские республики всегда ставили своей задачей содействие национально-демократическому движению в порабощенных Западной Европой и Америкой странах Востока. ...> Турки прекрасно расценивают тот факт, что я являюсь не только чрезвычайным посланником Украины, но и одним из командиров рабоче-крестьянской Красной армии, которая является единой для всех наших республик. Этот факт является в их глазах ярким доказательством того, что ни Украина, ни Советская Россия никаких враждебных намерений против Турции не питают"{368}.

По возвращении в Харьков Фрунзе вновь с головой уходит в дела текущие. Однако в период его пребывания на Украине ему еще раз довелось обсуждать вопросы взаимоотношений с Турцией. 22 июня 1922 г. произошла встреча Фрунзе с чрезвычайным послом Турции на Украине Риза-Нури-Геем. В письме в ЦК РКП (б) на имя И. В. Сталина Михаил Васильевич сообщал, что при обмене ратификационными грамотами ему было вручено личное письмо от Мустафы Кемаль-паши. "Из поведения со мной и бесед, - писал М. В. Фрунзе, - стало ясно, что правящая турецкая группа сильно озабочена возможностью изменения нашей политики в отношении Турции"{369}. По мнению М. В. Фрунзе, эти опасения были вызваны рядом объективных обстоятельств, которые следует разъяснить, и некоторыми субъективными причинами, которые следовало бы учесть и по возможности устранить.

Интересна такая деталь из этих переговоров. Посол спросил у Фрунзе: как бы отнеслась Москва к официальному оформлению союза с Турцией и установлению такой же связи, какая существует между Россией и союзными республиками.

- В перспективе это желательно, - ответил Михаил Васильевич. - Но для настоящего момента вряд ли целесообразно.

Этот короткий диалог раскрывает дальновидность М. В. Фрунзе, его дипломатические способности. Вряд ли Турция, точнее, ее руководители согласились бы пойти на те же социальные преобразования, которые произошли и происходили в советских республиках. Турция, этот вывод Фрунзе сделал во время своей поездки, хотя и пошла по иному пути, но по-прежнему осталась страной полуколониальной, с отсталой промышленностью, находящейся в сильной зависимости от капиталистических стран. Распространение на нее аналогичных с союзными республиками договорных обязательств потребовало бы дополнительных экономических усилий со стороны Советского государства. Для разоренного войнами народного хозяйства это вылилось бы в дополнительные трудности, а их и так было с избытком. Кроме того, заключение подобного договора осложнило бы отношения с крупными капиталистическими странами, чьи интересы переплетались в Турции, что привело бы к ухудшению международной обстановки, которая и без того была весьма напряженной.

М. В. Фрунзе много сделал для претворения в жизнь ленинской национальной программы, важнейшим шагом которой явилось образование СССР, внес большой вклад в укрепление и развитие советской государственности.

С первых же дней своего пребывания на Украине он уделял внимание сплочению украинского и русского народов. И здесь ему очень пригодился опыт, приобретенный в Поволжье, на Восточном и Туркестанском фронтах, особенно работа в Турккомиссии, и, наконец, на Южном фронте.

М. В. Фрунзе всегда помнил требования В. И. Ленина, что при разрешении национальных проблем надо быть архистрогим, тут шутить нельзя, тут тысячу раз надо быть осторожным. К этому призывала и сама обстановка. Нужно было преодолевать великодержавные шовинистические тенденции, вести борьбу с национал-уклонистами, искоренять пережитки национальной розни и взаимное недоверие трудящихся различных национальностей. Очень важно было наладить целенаправленное систематическое воспитание украинских трудящихся в духе пролетарского интернационализма. Между тем этому всячески мешали остатки разгромленных украинских националистических партий, деятельность контрреволюционных националистических организаций и подрывных элементов из числа бывших эсеров, меньшевиков, анархистов, монархистов, еще сохранившее свои позиции духовенство, активизация многочисленной буржуазно-националистической эмиграции.