---------------
[111] - См.: Porter G., Brown J. W. Global Environmental Politics, 2nd ed. Boulder (Co.), 1996. P. 108-109.
[112] - См.: Bellah R.N.,Madsen R., Sullivan W.M.,Swidler A., Tipton S.M. The Good Society. P. 50-51
---------------
ся ниже 1 процента ВНП [113]. В Западной Европе были сильны прокоммунистические настроения, уходившие корнями в неспокойную эпоху конца 60-х годов; у власти в большинстве европейских государств находились социал-демократические правительства. На Ближнем Востоке, превратившемся в условиях энергетического кризиса в зону жизненных интересов США, Японии и европейских стран, усиливались фундаменталистские настроения; Израиль, основной союзник западных держав, на протяжении конца 60-х и первой половины 70-х годов несколько раз оказывался в состоянии войны с арабскими соседями, а исламская революция в Иране стала одним из катализаторов, ускоривших вторую волну нефтяного кризиса, столь болезненного для Запада.
Положение усугублялось и серьезными противоречиями внутри западного мира, к которым мы подробнее обратимся несколько ниже. Неопределенность экономической ситуации активизировала вывоз капитала из развитых стран, и значительные средства направлялись прежде всего в те регионы, которые, перенимая (разумеется, с определенными изменениями) западную политическую и социальную модель, активно создавали основы рыночного индустриального хозяйства. Экспорт инвестиций и технологий в эти государства был предопределен целым рядом причин, как был предопределен и активный импорт продукции этих стран в США и другие развитые государства. Между тем, по мнению многих экспертов, "в семидесятых и восьмидесятых годах эта негласная взаимосвязь военных и политических целей привела к возникновению причудливого конгломерата подходов к вопросам передачи технологии и торговой конкуренции", причем связанные с этим процессом противоречия "усиливались по мере того, как Америка постепенно утрачивала свое ведущее положение в коммерческой и технической областях" [114]. Так, наряду с увеличивающимся внутренним долгом одной из самых болезненных проблем для Соединенных Штатов и стран Западной Европы стало нарастающее год от года отрицательное сальдо в торговле с Японией, а несколько позже -- и с другими странами Юго-Восточной Азии. В 70-е и 80-е годы, когда индустриальная модель развития еще не обнаружила своего ограниченного характера в условиях нарастания постиндустриальных тенденций, технологические достижения Запада должны были с трудом прокладывать себе дорогу на мировые рынки и оставались поэтому относительно недооцененными. В этой ситуации Япония, а в еще большей мере страны Азии, активно (и во
---------------
[113] - См.: Bernstein M.A. Understanding American Economic Decline. P. 108-109.
[114] - Kuttner R. The End of Laissez-Faire. National Purpose and the Global Economy After the Cold War. Philadelphia, 1991. P. 194.
---------------
многом централизованно) внедрявшие ресурсосберегающие технологии и использовавшие значительные государственные и привлеченные средства для продвижения своей промышленной продукции, оказывались в выигрыше -- в первую очередь за счет дешевизны выпускаемых товаров, достигаемой за счет экономии на сырье и оплате рабочей силы. Запад же вынужден был расходовать свои средства на разработку новых технологий и до некоторой степени мириться с постоянно повышающимися ценами на сырьевые ресурсы; рынок для его дорогих товаров неуклонно сужался, а возможности серьезной модернизации собственных производств были невелики из-за низкого платежеспособного спроса и непомерно высоких налогов.
Таким образом, к началу 80-х годов сложилась критическая ситуация, в которой, казалось, западные державы терпят поражение на всех направлениях. Лишь немногие могли в то время предполагать, сколь быстро и радикально вернут эти страны свои доминирующие позиции. Путь к этому лежал, однако, через весьма противоречивые реформы 80-х годов, получившие широко известное теперь название "рейганомики", которое связало реализованную администрацией экономическую модель с именем президента Р.Рейгана. Но прежде чем перейти к их анализу, сформулируем некоторые выводы, вытекающие из содержания этой главы.
* * *
События конца 60-х - начала 80-х годов определены нами как первый системный кризис индустриального типа хозяйства. Говоря о них в таком качестве, следует постоянно иметь в виду три обстоятельства. Во-первых, собственно индустриальная составляющая экономики развитых стран не только не была разрушена в ходе кризиса, но и сохранилась фактически в неизменном виде: доля промышленного производства оставалась все это время относительно стабильной, а технологический прогресс исходил в первую очередь из потребностей промышленного сектора; при этом были созданы условия, позволившие другим странам осуществить ускоренную индустриализацию. Во-вторых, сама трехсекторная модель экономики резко деформировалась в этот период: в новых условиях третичный сектор обрел доминирующую роль, тогда как отрасли первичного в силу возросшей эффективности сельского хозяйства и добывающей промышленности стали утрачивать свое значение. В-третьих, к началу 80-х годов в хозяйственной структуре развитых западных стран проявились очертания четвертичного сектора, развивающего наукоемкие технологии и опирающегося на производство новой информации и знаний; именно со становлением и развитием этого сектора стали формироваться и получать все более широкое распространение новые, по сути своей постматериалистические мотивы человеческой деятельности, стала оформляться постэкономическая система ценностей. Таким образом, первый системный кризис индустриального типа хозяйства фактически подвел черту под историей первичного сектора экономики и открыл дорогу развитию четвертичного.
То, что эта эпоха оказалась наполненной драматическими событиями (два "нефтяных шока" и их последствия), было обусловлено самой логикой социального прогресса второй половины XX века. Как это нередко бывает в переломные моменты истории, в 70-е годы развивающиеся страны, в полной мере ли осознавая или лишь подспудно ощущая, что возможности для маневрирования в новой хозяйственной среде стремительно сокращаются, предприняли попытку грубого, "силового" воздействия на формирующийся постиндустриальный мир, и казалось, что в тот момент ему нечего было противопоставить этой атаке. Следует особо подчеркнуть, что это противостояние, как бы парадоксально ни выглядело такое утверждение, было, пожалуй, последним актом борьбы относительно равных сил, действовавших на всемирной экономической арене. Меры, предпринятые экспортерами природных ресурсов, были весьма эффективными и достигли той цели, которую они перед собой ставили: на протяжении целого десятилетия западная цивилизация платила по возросшим требованиям "третьего мира" замедлением своего экономического роста.
В то же время попытка поставить на колени постиндустриальное сообщество была обречена на провал. Внутренние закономерности развернувшегося в тот период противоборства предопределяли то, что западный мир объективно должен был выйти из него более мощным, а страны Юга ослабленными и зависимыми -при любом развитии событий. Непонимание этих закономерностей дорого обошлось многим государствам. "Третий мир" уже к началу 80-х распался на две группы стран: в первую вошли те, кто однозначно ориентировался лишь на эксплуатацию своих природных богатств, и их судьба была предрешена; во вторую -- те, кто принял на вооружение доктрину ускоренной индустриализации, и их перспективы, казалось, могли рассматриваться как весьма безоблачные. Но в конечном счете оба этих пути оказались бесперспективными. Что касается экспортеров сырья, они, как правило, полагали возможным бесконечно долго получать естественную ренту; приток валютных поступлений сопровождался ростом импорта промышленных товаров из западных стран, причем обычно в больших размерах, чем позволяло сальдо торгового баланса: так, только с 1980 по 1982 год превышение импорта над экспортом в торговом балансе 40 наиболее отсталых аграрных стран выросло с 6,5 до 34,7 млрд. долл. [115] Понятно, что их правительства вынуждены были активно привлекать кредиты западных банков и международных финансовых организаций [116], и если в 1974 году общий объем внешнего долга развивающихся стран составлял 135 млрд. долл., то к 1981 году он достиг 751 млрд. долл. [117] Западный мир, боровшийся с внутренним кризисом, одним только этим de facto устранил возможность чрезмерного давления на себя со стороны экспортеров сырья. По мере осознания масштабов этого явления, а также в силу сокращения спроса на природные ресурсы, алармистские настроения на Западе стали уходить, а безнадежное положение развивающихся стран -- становиться все более очевидным. Этот пример ясно иллюстрирует, что государства, специализирующиеся на производстве продукции первичного сектора, однозначно оказываются в подчиненном положении по отношению к тем, в экономике которых доминирует сектор третичный. В случае новых индустриальных стран развернулся как бы следующий акт исторической драмы. Возникло новое противостояние, одной из сторон которого оказались те государства "третьего мира", которые достаточно успешно осуществили индустриализацию, а другой -- постиндустриальные державы. При всей его болезненности для постиндустриального мира, оно было гораздо менее опасным для него, нежели серия ударов со стороны экспортеров природных ресурсов. Безусловно, индустриальная система Запада не могла обходиться без энергоносителей и сырья (и именно это мы имели в виду, говоря о столкновении 70-х годов как о борьбе равных), но их производство в странах "третьего мира" фактически не требовало технологического обеспечения, в создании и поставках которого развитые страны могли бы выступать монополистами. Напротив, отношения с новыми индустриальными государствами складывались на совершенно иной основе: их экономика не только была создана на базе западных технологий и патентов, но и могла существовать лишь до тех пор, пока постиндустриальный мир проявлял сколь-либо заметный интерес к производимым в массовом масштабе потребительским товарам. Поэтому движение по пути "догоняющего" развития оставалось до известной степени движением в никуда. Таким образом, как только стала очевидной победа западного мира в противостоянии с экспортерами сырья, перспектива его
