Третье изменение заключается в диссимиляции частной собственности и замене ее личной собственностью на средства производства; в результате потенциальные представители класса наемных работников, способные продуцировать информацию и знания, выходят из того состояния зависимости, в котором ранее они находились по отношению к традиционным институтам индуст

риального общества. Наибольшие успехи демонстрируют информационные консорциумы и корпорации, сумевшие соединить не столько собственность и управление, сколько собственность и творчество, и воплотившие в своих достижениях талант и энергию их создателей и владельцев. Такое изменение форм и отношений собственности приводит к преодолению традиционного классового конфликта экономического общества, и это составляет второе основное направление постэкономической трансформации.

Четвертое изменение связано с социальной стратификацией. Общество начинает подразделяться на группы, которые могут быть названы господствующим и отчужденным классами, причем средние слои, служившие на протяжении всего последнего столетия залогом стабильности общества, находятся под угрозой "раскола" и пополнения высшей и низшей страт общества, обособленность и отчужденность которых друг от друга будет лишь возрастать. Опасность этого нового противостояния усугубляется тем, что образуется невиданная ранее диспропорция между целями людей и их реальными возможностями. К сожалению, сегодня не видно каких-либо тенденций, обещающих возможность быстрого преодоления данного противоречия, характеризующего третье основное направление постэкономической трансформации.

Наконец, пятым в этом ряду является глобальное социопсихологическое изменение, с каким никогда ранее не сталкивалось человечество. Когда удовлетворены все основные материальные потребности, когда понятна действительная роль знаний, внутренним побудительным мотивом человека становится его стремление стать значимее, чем он является, -- расширить кругозор и интеллектуальные возможности, больше знать и уметь, открыть то, что ранее не было известно, и так далее. Этот переход от труда к творчеству обеспечил невиданную степень субъективной свободы для тех, кто занят подобной деятельностью. Не предполагая материальных целей, они не подвержены эксплуатации, а зависимость общества от этих людей и результатов их творчества становится такой, что именно им достаются все материальные преимущества современной цивилизации. Становление творчества в качестве наиболее распространенной формы человеческой деятельности представляется основной нематериальной составляющей постэкономической революции.

Таковы пять основных составляющих постэкономической трансформации. Вполне понятно, что роль ее движителя выполняет несколько противоречивое единство первого и пятого факторов. Можно утверждать, что технологический прогресс и прогресс социопсихологический, изменения в материальной составляющей современного общества и трансформации в сознании тех, кто в наибольшей мере ответствен за соответствующие перемены, идут

сегодня параллельно, дополняют друг друга, служат друг для друга источником дальнейшего развития. Именно их сочетание и обусловливает непрерывность и динамику постэкономической трансформации.

В свою очередь, второй, третий и четвертый элементы представляются скорее фоном, на котором происходят основные изменения, нежели относительно самостоятельными явлениями общественной жизни. При этом именно в них сосредоточены и отражаются те внутренние противоречия, без которых немыслимо это масштабное историческое изменение. Вот почему наиболее важные проблемы, с которыми неизбежно придется столкнуться новому обществу, будут, на наш взгляд, связаны с приведением в соответствие современных нестоимостных оценок создаваемых благ и попрежнему распространенных рыночных методов регулирования общественного производства; с неизбежной унификацией форм и отношений собственности; с устранением потенциальной угрозы социальной стабильности, исходящей от поляризации двух основных формирующихся общественных групп.

Прежде чем обратиться к конкретным формам проявления постэкономической трансформации в современном мире, нам предстоит рассмотреть два важных вопроса. Во-первых, проанализировать взаимодействие описанных процессов и той среды, в которой им приходится протекать, равно как и контртенденций, с которыми они неизбежно сталкиваются. В контексте этой проблемы мы попытаемся описать новую модель взаимодействия между двумя основными регионами мира -развитыми постиндустриальными державами, которые стоят на пороге нового социального порядка, и развивающимся миром, реалии которого весьма далеки от постэкономических стандартов. Во-вторых, обратиться к конкретным хозяйственным, социальным и политическим тенденциям последних тридцати лет и попытаться выявить некоторые закономерности развертывания постэкономической трансформации, что позволит нам выделить более и менее значимые ее аспекты.

Глава третья.

Потенциал самодостаточности постэкономического общества

Итак, постэкономическое общество базируется на приоритете развития личности над ценностями, традиционно присущими индустриальной цивилизации. В силу этого особый интерес приобретает вопрос о том, насколько непротиворечивым и самодостаточным является становление такого общества в наиболее развитых странах и могут ли постэкономические начала не только развиваться в недрах прежней системы, но и стать основой завершенного социального организма.

Следует сразу сказать, что однозначного ответа на этот вопрос в современной ситуации, на наш взгляд, не существует. Однако можно утверждать, что противоречивое взаимодействие экономических и неэкономических аспектов, имеющее место в современных постиндустриальных обществах, обеспечивает им возможность сбалансированного и успешного хозяйственного роста, резко выделяющего ведущие державы из числа прочих стран. Говоря о самодостаточности постэкономического мира, мы имеем в виду прежде всего две группы взаимосвязанных обстоятельств. С одной стороны, к середине 90-х годов оказались очевидными тенденции, свидетельствующие о том, что постиндустриальный мир обрел стабильные источники внутреннего динамизма и отныне фактически свободен от необходимости поддерживать свою экономическую систему внешней хозяйственной и политической экспансией. Одновременно с этим стало ясно, что значимых источников внешней опасности, которая могла бы серьезно угрожать стабильности западного мира, более не существует. С другой стороны, последние десятилетия явили и новую, ранее не столь заметную тенденцию, которая обнаружила себя только начиная с середины 80-х годов: за масштабной глобализацией хозяйства

скрывался другой процесс: нарастала замкнутость постиндустриального мира в рамках трех его основных центров -- США, Европы и Японии, -- которые с начала 90-х получили быстро укоренившееся название "the Triad".

Два этих процесса -- укрепление собственно постэкономических тенденций внутри развитых стран и быстрое формирование замкнутого в своей постэкономической определенности мира -- создают два основных противоречия, которые, на наш взгляд, могут породить серьезные социальные конфликты XXI века. Остановимся подробнее на каждом из этих процессов.

Автономность постэкономического мира

Первый процесс -- это усиление автономности узкого круга стран, олицетворяющих наступающий мировой порядок. Существуют три группы факторов, которые в совокупности определяют этот феномен.

Прежде чем приступить к его анализу, сделаем несколько предварительных замечаний, касающихся тезиса об отсутствии серьезных источников опасности, угрожающих стабильному развитию постэкономического мира извне.

Общее изменение баланса сил в пользу постиндустриального мира основано на том, что именно он сегодня выступает и как абсолютный монополист в области новых технологий, сосредоточивший в себе основные инвестиционные ресурсы, и как важнейший источник спроса на продукцию большинства индустриальных или доиндустриальных стран. Хозяйственное функционирование постиндустриального мира в значительно большей мере определяет возможности экономического развития во всех иных регионах планеты, нежели усилия, предпринимаемые непосредственно в этих регионах, и поэтому появление страны или группы стран, способных бросить вызов постиндустриальному миру в чисто хозяйственном аспекте, невозможно.