Не подумав, Лаура воскликнула:

– Вы говорите так, словно считаете, что авария случилась по ее вине!

– Я обвиняю ее не в аварии... здесь ничего нельзя было сделать. Они попали на гололед и ударились в бетонное ограждение моста. Артур вылетел через лобовое стекло. Позже расследование установило, что, когда они поменялись местами, он не пристегнулся ремнем безопасности. Очевидно, Артур был в таком состоянии, что не подумал об этом. И его можно понять: живя с подобной женщиной, очень трудно сохранять присутствие духа.

Итак, он обвинял ее в смерти брата... Лаура прижала пальцы к вискам. Шок от приговора Дэвида был еще сильнее на фоне счастья, которое она испытывала только что. Лаура замерла неподвижно, каждый вздох отдавался болью в груди, словно она была заперта в «железной деве» *, не в силах сделать что-либо, чтобы облегчить свою боль.

Артур всегда беззаботно относился к ремням безопасности, и обычно она напоминала ему, что нужно пристегнуться. Но в тот вечер не смогла сделать этого...

Так что Дэвид прав. По-своему она была виновата в смерти Артура!

Лаура тихонько застонала от отчаяния.

– Ты в порядке? – резко спросил Дэвид.

– Да, я в полном порядке, – ответила она сквозь сжатые зубы.

– Я подумал, что напоминание о муже расстроило тебя.

– У меня просто болит голова.

* «Железная дева» – средневековое орудие казни, полая железная фигура, стенки которой, сжимаясь, удушали жертву.

– Не слишком сильно, надеюсь? – В его голосе звучало скрытое раздражение. – Я собирался пригласить тебя сегодня на рождественскую вечеринку.

Пять минут назад она сочла бы перспективу пойти с ним на вечеринку чудесной. Сейчас, когда иллюзии рухнули, она боялась самой мысли о том, что ей придется стараться вести себя так, словно ничего не случилось. Но Лаура вспомнила его недавние слова о том, что она обязана составить ему компанию, и, вздохнув, сказала:

– Когда мы приедем, я приму таблетку от головной боли.

Несколько миль они ехали в молчании. Лаура сидела, не шевелясь, погруженная в свои мысли. Ей никогда не приходило в голову, что Дэвид будет обвинять ее в смерти Артура, и шок был сильным. Самое ужасное – она не имела возможности защитить себя, несчастную Сэнди Гранд, объяснить, почему та, в дополнение ко всем своим прегрешениям, стала еще и преступницей.

Видимо, ей все-таки не стоило браться за эту работу. Если бы она этого не сделала, то избавилась бы от лишних мук и переживаний. Но тогда она никогда не увидела бы своей дочери, никогда не провела бы упоительных часов в объятиях Дэвида!

Нет, она не станет жалеть об этом – даже, несмотря на то, что воспоминания о том странном вечере снова начинали преследовать ее...

За первые полгода их семейной жизни, в ожидании рождения ребенка, Артур избавился от своей меланхолии. И хотя жили они в убогой квартирке, денег постоянно не хватало и он переживал из-за того, что Сэнди вынуждена работать, Артур был веселее, чем когда-либо, за все время, что она знала его.

Шарлотта, обрадованная известием о том, что станет бабушкой, как-то заметила, что Артур очень изменился.

– Похоже, женитьба пошла ему на пользу, – сказала она. – Я никогда не видела его таким счастливым.

Питер и Паула Кланфилд, их друзья, молодая пара, которые жили в загородном доме неподалеку от Бостона, тоже обратили внимание на то, что ожидание отцовства явно красит Артура.

Однако потом Сэнди была вынуждена оставить работу, их финансовые проблемы многократно возросли, и Артур снова побледнел и осунулся, постоянно нервничал. Переживая за них обоих, не в силах понять, почему он не попросит помощи у своего сводного брата, его мать делала все что могла, но он все равно выглядел больным и усталым.

Навестив их однажды в субботу, Шарлотта заметила:

– Ты плохо выглядишь. Тебе следует показаться врачу.

– Я тоже пыталась его уговорить, – вздохнула Сэнди. – Может быть, он хотя бы вас послушается?

– Со мной все в порядке, – нервно возразил Артур. – Просто я устал, кости болят. Поездки на метро на работу и обратно кого угодно утомят.

– У меня есть прекрасная мысль! – воскликнула Шарлотта. – Последнее время я совсем не пользуюсь своей машиной. Что, если я подарю ее вам на Рождество? Вам будет нужен собственный транспорт, когда появится ребенок...

– Было бы здорово иметь свою машину! – оживился Артур. – Но сомневаюсь, что мы сможем содержать ее.

– Я помогу вам с расходами на содержание, – сказала Шарлотта. – Только при условии, что ты пойдешь и покажешься врачу.

Артур нехотя согласился и на следующей неделе отправился к доктору. Мать настояла, чтобы он воспользовался машиной.

Вернулся он озабоченный, но на вопрос Сэнди ответил, что беспокоиться не о чем, скорее всего – обычное малокровие и доктор велел сделать анализы.

На следующую пятницу, в день, когда должны были быть готовы его анализы, Кланфилды назначили рождественскую вечеринку, пригласив Артура и Сэнди.

Зная, что ребенок вот-вот должен появиться, Сэнди наотрез отказалась, но предложила Артуру поехать без нее, надеясь, что это поможет ему развеяться.

В пятницу после обеда он рано ушел из офиса, потому что на четыре часа у него была назначена встреча с врачом-специалистом.

– Я поеду с тобой, – предложила Сэнди, видя, что он нервничает.

Он покачал головой.

– Не стоит. Эти профессора редко приходят в назначенное время, наверняка придется долго ждать в приемной. Так что сиди дома и береги ноги, как велел гинеколог.

Когда дверь за ним закрылась, Сэнди пожалела, что не настояла на своем. Он отсутствовал, казалось, целую вечность. С нарастающей тревогой, не находя себе места, она и прислушивалась, не послышится ли звук поворачиваемого в замке ключа.

В восьмом часу она услышала его, и, едва Артур вошел, Сэнди поняла, что ее волнение не было напрасным. Он был бледен, глаза напоминали две черные дыры на белой простыне.

– Что случилось? – прошептала она. Артур без сил опустился рядом с ней на диван.

– Мне сказали, что у меня очень редкая и злокачественная форма рака. И, хотя возможен период ремиссии, мои шансы дожить до того, как ребенку исполнится три месяца, невелики.

– Нет! Не может быть! Они должны сделать что-нибудь! Со всеми достижениями медицины...

– Они, конечно, постараются, но профессор сказал, что не хочет внушать мне ложные надежды.

Обхватив его руками за плечи, Сэнди уткнулась ему в грудь.

– Но я не оставлю надежд! – прошептала она. – Я хочу, чтобы ты жил и видел, как растет наш ребенок...

Некоторое время они сидели в молчании, потом он сказал:

– Даже если я не доживу, то хочу, чтобы ты знала: жениться на тебе – самое лучшее, что было в моей жизни. Эти последние месяцы я был по-настоящему счастлив. И я не собираюсь падать духом! Ты не возражаешь, если я оставлю тебя на часок-другой?

Он уже успел где-то выпить: Сэнди почувствовала запах бурбона.

– Куда ты поедешь? – встревоженно спросила она.

– На вечеринку к Питеру и Пауле. Разве ты забыла, что они нас звали?

– Надеюсь, ты возьмешь такси?

– У нас нет денег, чтобы тратить их на так си. – Его лицо приняло упрямое выражение, и Сэнди поняла, что он выпил больше, чем она подозревала. – Я пока еще не в гробу! Я вполне мог сесть за руль.

Понимая, что, если она будет настаивать, он только еще больше заупрямится, Сэнди сказала как можно спокойнее:

– Знаешь, я сыта по горло нашей квартирой. Думаю, я смогу поехать с тобой.

Некоторое время он смотрел на нее с удивлением, а потом как-то странно улыбнулся.

– Дорогая моя! Я буду счастлив провести с тобой все время, что мне осталось.

Она надеялась, что, если они поедут вместе, ей удастся уговорить его взять такси, но Артур игнорируя ее мольбы, уселся за руль.

Когда они добрались до дома Кланфилдов вечеринка была в разгаре. Паула, маленькая живая брюнетка, открыла дверь и, удивленная тем что видит Сэнди, воскликнула: